Странные клятвы - Патни Мэри Джо (читать книги онлайн полностью txt) 📗
Остановившись возле него, молоденькая монахиня наполнила кубок вином и протянула его рыцарю. Она казалась совсем юной.
– Выпьете вина, милорд?
– Благодарю вас, мадам, – Адриан был безукоризненно вежлив, используя для обращения светский титул, применимый ко всем сестрам. Одним глотком выпив вино, он про себя отметил, что бенедиктинки имеют гораздо лучшее вино, чем цистерцианцы из Фонтевиля, затем вернул кубок.
– Я была на холме над дорогой, когда вы попали в засаду, и видела сражение, – девушка сунула руку в мешок и протянула собеседнику хлеб и сыр. – Это вероломное, трусливое нападение, а вы и ваши люди храбро отбили атаку. Великолепное зрелище!
В сумраке овал ее личика казался идеальным, а клобук опускался почти до темных, изящных бровей. Красавицей девушку можно было назвать с натяжкой, но на лице написано столько невинности, кротости и простодушия, что, несмотря на усталость, Адриана это тронуло.
– В бою нет великолепия, как нет его в крови и смерти, – резко возразил он, беря еду. – Глупо с вашей стороны выходить за стены монастыря и шататься по округе.
Изумленная грубостью, она смотрела на него, широко раскрыв большие голубые глаза.
– По всей Англии, – продолжал рыцарь, – рушатся аббатства и церкви, проливается кровь, когда это устраивает одну из сторон. Группы людей, лишенных богатства и почестей, рыщут по стране, словно стаи голодных волков, и ваш клобук не защитит вас от опасности.
Смех девушки оказался похож на мелодичный перезвон колокольчиков, такой же милый, как и она сама.
– Если стены Ламборна не могут защитить меня, то зачем мне вообще здесь оставаться? – но под тяжелым, напряженным взглядом собеседника ее игривое настроение испарилось. – Спасибо вам, милорд. Прошу простить мое легкомыслие. Если говорить начистоту, то я очень редко получаю разрешение выйти из Ламборна, и далеко никогда не захожу.
– В будущем будьте более осторожны, мадам, – Адриан, подняв руку, дал знак своим людям и, повернув коня, выехал за ворота. Проезжая по тропинке, ведущей через лес к главной дороге, он жевал хлеб с сыром и удивлялся своей грубости. Маленькая монахиня была мила и очаровательна, так нежна и грациозна… Неожиданно де Лэнси осознал, что она породила в нем не только заботу о ее безопасности, но и желание.
Вместе с этими чувствами Адриан испытал и отвращение к себе. Покидая Фонтевиль, он знал, что в миру невозможно остаться целомудренным. Молодой человек уже успел понять, что плотское удовольствие является одним из даров божьих, чтобы заставить человека страдать, чтобы научить в муках верить, и что вовсе нет никакого греха для мужчины и женщины находить удовлетворение и покой друг в друге. Однако страсть к Христовой невесте считалась кощунством и преступлением против веры. А это еще хуже, чем один из смертных грехов – прелюбодеяние.
За его спиной один воин сказал другому:
– Ты видел ту маленькую сестру с огромными голубыми глазами? Жаль, что такая красотка предназначена Господу, а не кому-нибудь из смертных.
– Да, – отозвался другой, – ей следовало бы согревать постель смертного.
Оба рассмеялись, но смех застрял у них в горле, когда по ним прошелся взгляд холодных серых глаз хозяина. Адриан славился благочестием, жил скромно, как монах, и не позволял богохульствовать в своем присутствии. Умные люди старались не злить его без всяких на то оснований.
Всадники продвигались все дальше на север, полная луна освещала их путь, но белый, серебристый свет ничуть не улучшил настроение Адриана, знавшего, что он виновен в грешных помыслах точно так же, как и любой его рыцарь.
Мериэль шевелила губами, читая тщательно выписанные строки перевода любимых латинских изречений:
– Вначале было Слово и Слово было с Богом, затем Слово стало Богом, – девушка не вполне понимала, что означала эта фраза, но для нее это всегда было таинством и радостью веры. Сегодня, когда до начала церемонии осталось всего двое суток, эта радость и таинство просто необходимы.
Скрестив ноги, Мериэль сидела на постели, держа тяжелую книгу на коленях, и рассеянно водила пальцем по странице с рисунками. Они изображали лесных зверей и рыб, а заглавная буква представляла собой рыбу с причудливым хвостом, изящно выполненную голубой краской. Мастерство изображения восхищало девушку, однако даже такая красота не могла снять камень с души.
В монастыре Ламборн послушница, готовящаяся к постригу, проводит три дня в одиночестве в уединении кельи и освобождается от всех обязанностей, за исключением пения гимнов. Похожую церемонию проходят юные дворяне, готовящиеся стать рыцарями. В распоряжении Мериэль была одна из самых дорогих книг монастыря – евангелие и свечи. Ей разрешили взять с собой сокола, и сейчас Руж дремала на жердочке в углу.
Когда она начала очищение, мать Роуз посоветовала глубже заглянуть в себя и разобраться в своих помыслах и стремлениях. Несомненно, настоятельница, постоянно общаясь с людьми и интересуясь политикой, была знатоком человеческих душ и прекрасно понимала, что послушницу раздирают сомнения.
Мериэль, закрыв книгу, встала и подошла к двери кельи – четыре шага в ширину и шесть в длину. Если пожелать, то можно открыть дверь и выйти. Если на дворе белый день, можно отправиться на монастырские поля и помочь в уборке урожая. Однако келья почему-то казалась тюрьмой, из которой невозможно убежать. Отчего же послушница не может спать – сон бежит от нее и она боится, что перестанет дышать, когда закроет глаза?
Но самое страшное – девушка не может молиться. Мериэль всегда было легко, приятно разговаривать со святой Божьей Матерью, Отцом и Сыном, будто с собственной семьей. Но сегодня, когда следует готовить душу для самого торжественного события в жизни, она не находила успокоения в вере, бывшей всегда центром, смыслом ее существования. Ее мысли беспорядочно мечутся.
Остановившись у жерди, Мериэль сняла колпак с сокола и погладила шейку птицы, а та сонно заморгала. Девушка никогда не была полностью уверена, что хочет стать монахиней и, вспоминая прошлое, могла точно определить время, когда поняла, что ей не следует этого делать: два месяца назад, в день прибытия рыцарей. Он наиболее запомнился своей значимостью, все остальное время в Ламборне проходило тихо и без особых происшествий. А тогда Мериэль испытала радость летнего дня, ужас от кровавой схватки на дороге, затем страх, когда обитатели монастыря ожидали непрошенных гостей.
Позже страх сменился облегчением, когда прибыли не те, кого опасались, и это был приятный сюрприз – прибывшие выказали уважение и почтение слугам Господа. Мериэль вызвалась подавать пищу и вино, летая, словно пушинка, едва касаясь земли.
Гости напомнили ей, как она любила и как скучала по мужской половине человечества. Девушке нравилось поддразнивать рыцарей, нравились их добродушные шутки и легкий флирт с застенчивым молодым дворянином, так и не посмевшим поднять на нее глаза. Понравился и резкий предводитель отряда с лицом падшего ангела, чье замечание насчет неосторожности живо напомнило ей старших братьев.
Послушница вновь начала мерить шагами келью, проводя нежными пальчиками по шероховатым стенам. Ей, конечно, приходилось видеть и красивых мужчин, и не очень. На монастырских полях трудились крестьяне, в Ламборне часто бывали посетители, кроме того, представители сильного пола встречались во время прогулок. А сам монастырь был женским царством.
Девушка заговорила с соколом:
– Ты же знаешь, Руж, мне придется дать обет, у меня просто нет выбора. Мой отец был небогат – Болейн может прокормить только Вильяма и его семью, но и они едва сводят концы с концами. Пока удалось удачно выдать замуж Элис и Изабель, но на их приданое ушло все состояние семьи. Самая младшая из пятерых детей, я и так должна быть благодарна, что семья нашла деньги, чтобы заплатить за мое пребывание в Ламборне.
Сокол с глухим клекотом запрокинул голову, затем опустил ее вниз, будто соглашаясь с мнением хозяйки. Мериэль продолжала:
