Стихия страсти - Фрейзер Элисон (версия книг txt) 📗
— Сколько лет детям?
— Близнецам по три года, а малышу несколько месяцев. Ты любишь детей? — спросил он, когда они поднимались по ступеням.
— В вареном или жареном виде?
В ответ на ее шутку он улыбнулся, но повторил вопрос:
— А если серьезно?
— Скорее люблю, но больше всего — когда они на руках у других людей.
— Я раньше тоже так рассуждал, — согласился он. — Но когда-нибудь ты поймешь, что совсем неплохо завести и собственных детей. — (Такого заявления она от него не ожидала. Уж не шутит ли он?) — От достойного человека, конечно, — заглянул он ей в глаза.
— У меня никогда не будет детей, — проговорила она.
Он слегка улыбнулся:
— Ты уверена?
Тори не вернула улыбку.
— Уверена, — ответила она, не желая давать объяснений. Что сказала — то сказала. И все! Не верит — не надо, решила она.
Лишь позднее она пожалела, что не рассказала ему о себе все до конца.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Лукас нажал кнопку звонка. Им открыла женщина на вид немного старше Тори, в зеленом фартуке поверх модного летнего платья. У нее было милое веснушчатое лицо и рыжеватые волосы, подвязанные лентой. Она немного удивилась, увидев Тори, но при виде Лукаса ее взгляд потеплел.
— Люк! Как здорово, что ты пришел. — Она поцеловала его в щеку, потом повернулась к Тори: — А вы, должно быть, будущий художественный редактор. Рада с вами познакомиться. Проходите, только не наступите на игрушки. — Она пошла впереди по просторному холлу, на полу которого валялись детали от игрушечной железной дороги. — Мальчики, — позвала она, — дядя Люк пришел!
Две фигурки в одинаковых пижамах с радостными криками выбежали из комнаты и бросились навстречу Лукасу. Он наклонился и подхватил обоих детей под мышки, к их величайшему восторгу.
— Поиграй с нами в поезда! — потребовал один.
— Построй нам палатку! — кричал другой.
— Давай устроим бой подушками! — придумал первый.
— Покачай! — завывал второй.
Близнецы наперебой предлагали различные возможности для развлечений, которые открывались их фантазии при виде дяди Люка.
— Мальчики, — прервала их мать, — дядя Люк пришел на ужин, а вам пора спать!
В ответ послышался оглушительный протестующий крик разочарованных детей.
— Слышали, что говорит мама? — Лукас поставил их на пол. — Если на счет «пять» вы окажетесь наверху, я, возможно, расскажу вам ужасную историю, которая произошла с моими друзьями Элом и Биллом, когда они заблудились в джунглях Южной Америки.
— В настоящих джунглях?
— В самых настоящих! — Округлив глаза, мальчишки с интересом смотрели на Лукаса, а он уже начал отсчет: — Один… два…
Суетясь и толкаясь, они кинулись к лестнице со всех ног.
— Уже не обязательно, — остановила его Каро, когда он досчитал до пяти.
— Мне самому хочется, — ответил он, приподняв одну бровь. — Ты не возражаешь? — он слегка приподнял другую бровь в сторону Тори.
Тори отрицательно покачала головой. Общение с Каро ее не пугало.
— А мы, девчонки, пока побеседуем без помех, — озорно улыбнулась Каро.
— Надеюсь, вы будете говорить о работе, — добавил Лукас.
— Конечно, о чем же еще? — ответила Каро, изображая невинный взгляд и давая понять, что главной темой разговора будет он сам.
Наверху лестницы появился один из близнецов и закричал:
— Уже было «пять»?
— Бегу, Джек, — ответил Лукас и, перепрыгивая через две ступеньки, бросился наверх.
— Не знаю, как у него получается, — восхищенно удивлялась Каро, глядя ему вслед, — но он ни разу не перепутал имена близнецов. Даже бабушки их путают.
— Он часто видится с ними?
— Старается, — Каро всепрощающе улыбнулась, — но он вечно занят. А мальчики всегда радуются, когда Люк приходит к нам. Он их крестный.
— В самом деле? — Тори так и подумала, слыша, как мальчики называют его «дядя Люк».
— Один из крестных, — продолжала объяснять Каро. — Послушай, не возражаешь, если мы поболтаем на кухне, пока я готовлю ужин?
— Я с удовольствием помогу, — предложила Тори, — хотя я плохой повар, но могу почистить овощи.
— Ничего не надо, — улыбнулась Каро. — Почти все уже подготовлено. Надо только следить за кастрюлями и сковородками. Будет отварная семга, надеюсь, тебе понравится.
— Звучит аппетитно, — искренне согласилась Тори. — Приятное разнообразие после салатов с курятиной и тунцового паштета. Кроме этого, я ничего не умею готовить.
Каро засмеялась:
— Тут ты превзошла меня. В студенческие годы, да и потом, когда я жила одна, мое меню состояло только из бутербродов и йогурта. Мне всегда было жаль тратить время на готовку. Жизнь и так слишком коротка.
— Точно, — Тори согласно улыбнулась.
— Вот такая ирония судьбы, — продолжала Каро. — Я работала в журнале, где публиковали рецепты по приготовлению деликатесов и статьи о том, как обставить свой дом, а потом возвращалась в двухкомнатную квартирку, которую мы снимали пополам с подругой в очень шумном квартале рядом со стройкой, и делала себе на ужин бутерброд с фасолевым пюре.
— Хорошо у вас здесь, — похвалила Тори, осматривая просторную и светлую кухню с современной мебелью и узорным кафелем на полу.
— Деньги, — ответила Каро, встряхивая сковородку. — У моего мужа богатая семья.
— Конечно, — отозвалась Тори, не зная, что сказать в ответ на такую прямоту.
Пожав плечами, Каро продолжала:
— Из слов Люка я поняла, что ты тоже собираешься войти в так называемую «святая святых» женского рая, в котором правят грызущиеся суки.
— Я уже прошла церемонию посвящения, — нахмурилась Тори, вспомнив свою краткую встречу с коллективом редакции.
Каро понимающе и сочувствующе кивнула, но не удивилась. Похоже, Аманда Вильерс, главный редактор, была широко известна своим диктаторским характером.
Каро, работавшая в свое время в таком же журнале, как «Ты», начала рассказывать, в чем состоят обязанности художественного редактора. Тори внимательно слушала. Каро дала много советов о том, как продержаться несколько дней, делая видимость, что справляешься с работой.
— У тебя получится, — Каро ободряюще успокаивала Тори, — но если тебе потребуется совет, я всегда готова помочь.
— Когда ты бросила работу? — спросила Тори.
— Мальчикам было около двух лет, кажется… — Каро задумалась. — Примерно год назад. Я вдруг поняла, что как мать обрекаю своих детей на одиночество и непонятно ради чего делаю их несчастными.
Тори понимающе кивнула и пробормотала:
— Женщины начинают по-новому видеть свое предназначение. Я, конечно, люблю свою работу… но, мне кажется, не смогла бы управиться со всем одновременно: преуспевать в карьере и поддерживать порядок в доме и в семье.
— Какое-то время это удается, — отозвалась Каро. — Но дети растут, начинают говорить, у них появляется потребность поделиться своими проблемами с матерью, а та уходит на целый день на работу… Мне повезло, я думаю, в том смысле, что мы не нуждались материально.
— Но тебе, наверное, все равно хотелось бы вернуться на работу, — сочувственно произнесла Тори.
— Иногда хочется, — призналась Каро, перемешивая что-то в сковородке. — Но когда близнецы начинают кричать и бегать, чего-то требовать и ссориться, когда они поздно приходят домой все побитые, когда своевольничают и озорничают, а малышка простужается и капризничает…
— Да еще всякие незнакомые люди врываются в дом, — виновато добавила Тори.
— Ну что ты! Честно говоря, я не очень обрадовалась, когда Люк позвонил, но лишь из-за того, что ожидала увидеть одну из его обычных подружек…
— Я не его подружка, — нахмурилась Тори. — Разве он говорил?..
— Нет, — перебила ее Каро. — Просто несколько раз Лукас приходил на обед с девушками, на мой взгляд, скажем так, специфического сорта. Их послушать, так они все — адвокаты, банкирши или предприниматели, такие все важные и остроумные. О внешнем виде нечего и говорить — потрясающие. Может быть, поэтому они разговаривают снисходительно, словно их собеседники — полные идиоты.
