Оковы счастья (Оправданный риск) - Мартон Сандра (книга жизни txt) 📗
– Он пригрозил, что отберет у меня Эми, если я не выйду за него.
– Что? Как бы, интересно, ему это удалось?
– Он оформил все бумаги. Он сказал о своих связях…
– Вот крыса.
– У меня не было выбора. Шесть недель после свадьбы мы прожили в состоянии хрупкого перемирия – отдельные спальни, у каждого своя жизнь. Но потом… одним словом, кое-что произошло, и все изменилось. Мне вдруг открылось, что он вовсе не холодный бессовестный негодяй, каким я его считала, а… а… Я полюбила его. Вернее, думала, что люблю. Разве женщина может полюбить мужчину, который не любит ее?
– Не знаю, – мягко сказала Аманда. – Это ты теперь знаешь, вот и скажи мне.
– Это был секс, – дрожащим голосом сказала Крин. – Секс, и больше ничего.
– Когда двое счастливы и любят друг друга, секс является чудесным дополнением.
– А у нас все было не так. – Карин до крови закусила губу. – Хорошо, хорошо, я влюбилась в него. Никогда не думала, что смогу когда-нибудь полюбить мужчину так сильно. Но он не любит меня, и женился на мне только из-за Эми… только ради нее.
– Но ты вышла за него по той же самой причине – ради Эми.
Карин стукнула ладонями по столу и вскочила на ноги.
– Ты что, не слушала меня? Я вышла за него потому, что он не оставил мне выбора. И вообще, я его больше не люблю. Я его ненавижу. Презираю. И всегда буду презирать! – Карин бросилась вон из кухни.
– Кэрри, подожди!
– Пусть идет, – раздался голос Ника. – Видимо, ей требуется побыть одной.
Аманда резко развернулась. В дверях, ведущих в столовую, стоял ее муж. Она бросилась в его объятия, поцеловала, успев подумать, что все женщины из семейства Брустер обречены идти к своему счастью через тернии.
Карин снова сидела в глубоком кресле, поджав ноги и обхватив колени руками.
На Нью-Йорк опустилась ночь. Дома тоже ночь, подумала она. Но там ночи совсем другие – без автомобильных гудков и ярких уличных огней. Дома небо черное, усыпанное мириадами звезд, единственные звуки – шорохи и тихое ржание лошадей в конюшне… Как же ей хочется домой… Домой? О чем она только думает? Ее дом здесь, в Нью-Йорке. А необозримые пастбища, горные цепи… эти места принадлежат Рэйфу.
Карин откинула голову назад. Все дело в том, что она устала. Вымоталась физически и эмоционально. Она вернулась только неделю назад.
– Я дома, – проговорила она в пустоту. Даже Рэйф наконец понял, что она принадлежит этому миру, а не его. Иначе почему бы он ее отпустил?
После их ссоры она больше не могла оставаться на ранчо. Вся ее любовь к Рэйфу превратилась в ненависть, такую горькую, что Карин вся дрожала, укладывая вещи Эми. Она уже почти все сложила, когда услышала, как хлопнула входная дверь. Сердце ее неистово колотилось, пока она прислушивалась к шагам Рэйфа, поднимающегося по лестнице.
Мне надо было запереть дверь, подумала Карин, но было уже слишком поздно. Рэйф уже стоял на пороге – огромный разъяренный мужчина.
– Что это ты делаешь? – прогремел он. Сердце Карин продолжало колотиться, но голос был спокойным.
– А как ты думаешь? – спросила она, бросая в чемодан очередную порцию одежды. – Ухожу от тебя.
Рэйф лягнул дверь, и та с треском захлопнулась.
– Ты не уйдешь, – прорычал он.
– Уйду. – Карин повернулась и посмотрела ему прямо в лицо. Лицо его исказилось от ярости, но он держал себя в руках. – И лучше не пытайся остановить меня.
Он подошел к ней – воплощенная угроза и опасность. Карин хотелось убежать и спрятаться, но она заставила себя остаться на месте. Рэйф захлопнул крышку чемодана.
– Ты моя жена.
– Больше нет. – Обойдя его, она подошла к комоду. – Как только я приеду домой…
– Ты уже дома.
– Как только я приеду в Нью-Йорк, я подам на развод.
– Я не позволю!
Карин посмотрела на него и рассмеялась.
– Не позволишь? Мне не требуется твоего разрешения, чтобы подать на развод.
– Я не дам тебе развод.
– Посмотрим.
– Кроме того, этот разговор не имеет смысла. Я запрещаю тебе покидать этот дом.
– Иначе что? – Карин сделала шаг к нему, дрожа от гнева. – Что ты сделаешь, Рэйф? Запрешь меня в комнате? Прикуешь к стене? Я ухожу от тебя. И чем раньше ты поймешь это, тем лучше.
Скрестив руки на груди, он наблюдал за ней взглядом, способным заморозить.
– Отлично, уезжай. Ты мне больше не нужна.
– Я никогда и не была тебе нужна. Его глаза сузились.
– Не говори за меня, Карин.
– Я просто сказала правду. Впрочем, ты прав, это уже неважно. Я уезжаю и забираю с собой своего ребенка.
– Нет! Амалия моя.
– Ее имя – Эми. И это я родила ее. Эми поедет со мной. – Схватив в охапку ворох одежды, она раскрыла чемодан и стала пихать ее туда. – Я – гражданка Соединенных Штатов, как и Эми.
– Эми также и гражданка Бразилии.
– Я не собираюсь спорить с тобой. Я сказала, Эми едет со мной. А если ты попытаешься воспрепятствовать мне, я позвоню в посольство. – Еще порция вещей запихнута в чемодан.
– Звони, куда хочешь. Это Бразилия, и ты – моя жена.
– Между прочим, на дворе двадцать первый век, и если ты считаешь, что я оставлю свою дочь с человеком, у которого нет сердца, ты просто сумасшедший.
– У меня есть сердце.
Что-то в его голосе заставило Карин взглянуть на Рэйфа, но лицо его было бесстрастным, словно высеченным из гранита.
– Значит, оно у тебя в неисправности и не работает. – Карин застегнула оба чемодана. – Уйди с дороги. Тереса уже собрала Эми, и самолет скоро прилетит.
– Какой самолет?
– Ника. Я звонила ему – твоему другу Николасу аль Рашиду. – Губы Карин искривились в улыбке. – Или лучше сказать, моему зятю? И почему я сразу не сообразила, что его связи могут быть посерьезнее твоих?
– Ты вовлекла в это чужих людей?
– Он не чужой. Он – член моей семьи. Я сказала Нику, что хочу уехать домой, и он послал за мной самолет. Я его предупредила, что если я не прилечу, значит, ты силой удерживаешь нас с Эми здесь.
Она не добавила, что Ник обозвал ее сумасшедшей и призвал одуматься.
– Позови к телефону Рэйфа, – убеждал он ее, а она утверждала, что это не имеет смысла. Наконец, с тяжелым вздохом Ник пообещал прислать самолет.
– Ты правда этого хочешь? – спросил Рэйф, сдерживаясь из последних сил. – Публичной битвы? Скандала, в который окажутся втянутыми многие люди? Войны, в которой не будет победителя?
– Я на все пойду, лишь бы забрать свою дочь отсюда. – Карин с высоко поднятой головой подошла к нему вплотную. – Ты всегда ратовал за то, чтобы поступать честно и правильно, говорил об ответственности и обязательствах, но ты никогда не говорил о том, что действительно важно. О любви.
– Любовь, ха-ха… – Он презрительно скривился. – Ее не существует.
– Да, в твоем сердце ее нет. – Глаза Карин наполнились слезами. – Вот поэтому я и уезжаю и увожу своего ребенка.
Одно долгое мгновение они смотрели в глаза друг другу. Затем Карин резко отвернулась и, обхватив себя за плечи, невидяще уставилась в окно.
– Я была бы благодарна, если бы ты позволил няне Эми полететь с нами.
Рэйф не ответил. Карин обернулась и то, что она всего миг видела в его глазах, чуть не заставило ее броситься к нему на грудь. Но она поняла, что увидела то, что мечтала увидеть, но чего на самом деле не было и быть не могло.
– Я хочу видеть свою дочь, когда захочу.
У Карин на миг остановилось сердце – он отпускает ее.
– Мы обговорим детали.
– Когда захочу, – угрожающе повторил он. – Ты поняла, Карин? Если ты попытаешься воспрепятствовать…
– Я не собираюсь вычеркивать тебя из жизни Эми, – спокойно сказала она, – и не из-за того, что боюсь твоих угроз, а потому что ты ее отец и имеешь право. У ребенка должны быть оба родителя – и мать, и отец. И я знаю, что по-своему ты любишь Эми. – Карин перевела дыхание. – Я сообщу тебе мой адрес, как только устроюсь. Пока же я буду жить у Ника с Амандой. Звони в любое время, когда пожелаешь увидеть Эми, и я все организую.
