Божественная дипломатия - Фирсанова Юлия Алексеевна (книга бесплатный формат .txt) 📗

– И что о колоде? – загорелся Джей. – Ведь об этом толковала и Ижена.

– Больше я ничего прочесть не смогла, пришлось обратиться к более важному занятию – спасению собственной жизни, – с горьким сожалением признала богиня. – Но теперь Ижена продолжила дело Расторда, открыв нам одну из Карт в Колоде Триады.

– Да, убивать девицу ни в коем случае нельзя, – с легким неудовольствием признал принц, расставаясь с запасным вариантом избавления от личных неудобств во имя высшей цели, и жадно предложил: – А не можем ли мы оставить ее под каким-нибудь предлогом в Лоуленде, вдруг Ижену снова посетят видения?

– Нет, – покачала головой принцесса. – Не стоит играть со Светом Творца. Что суждено, Ижена изречет, но не более, нам и так предстоит решить, что делать со знанием, обладателями которого мы стали.

– Надо собрать семью и все им рассказать, – уверенно заявил Джей, ловя вопросительный взгляд сестры. – Чем больше свидетелей, тем труднее заставить их замолчать. Нрэн, конечно, будет брыкаться, но правдивость моих слов подтвердит, а у тебя имеются два очевидца. Пусть братья будут в курсе, как знать, не слыхал ли кто из них других пророчеств о Шутах, но при этом не придал им особого значения. Стоит рискнуть! Чем Силы не шутят, может, время Триады не за горами. Поглядим!

– Что ж, поглядим, – согласилась богиня, смиряясь с опасным предложением брата, ибо необходимость действий давно назрела.

– Значит, разберемся с пуговицей, выпроводим посольство, и я объявлю сбор от твоего имени! – обняв напоследок сестру, вместо прощания воскликнул Джей.

Принц умчался, а богиня добросовестно постаралась загнать в глубины сознания терзавший ее на всем протяжении разговора с братом вопрос: «Какую роль судил Творец ее родичам в своем грандиозном замысле?» Даже размышлять над такими вещами в одиночестве принцесса считала небезопасным.

Теперь Элия была почти уверена, что Триада выйдет из королевской семьи Лоуленда. Логика и интуиция богини одновременно пришли к этому потрясающему выводу. И в самом деле, едкой иронии, энергии, изобретательности, талантов и авантюризма родичам было не занимать. Слава о похождениях принцев недаром гремела по ближним и дальним мирам. Уж в чем в чем, а в возможностях братьев перевернуть с ног на голову устройство Вселенных и сами незыблемые законы Мироздания принцесса была убеждена на все двести процентов. Элию и слегка страшила, и без меры интриговала такая перспектива.

«Все в длани Творца!» – решила богиня и улыбнулась, отбросив сомнения.

Видно, во власти и в воле Творца было также «даровать» королю Лоуленда две вечерние аудиенции вместо одной запланированной. Когда до назначенного послу Жиотоважа часа оставались считаные минуты, из прихожей перед гостиной для малых аудиенций, расположенной на четвертом этаже замка, послышались подозрительные звуки.

– Ваше высочество, пожалуйста, остановитесь, его величество готовится к аудиенции, – попытался заикнуться Гермит.

– Я не отниму у его величества много времени, – веско обронил принц Нрэн, устремившийся к цели с упорством всесокрушающего ядра из парадокса [25].

– Но… – речь секретаря оборвалась на полуслове, послышался звук удара. Именно так что-то относительно мягкое обычно соприкасается с чем-то большим и твердым. По-видимому, бедолагу Гермита, возомнившего себя по меньшей мере несокрушимым столбом, не тратя сил на болтовню, банально отшвырнули с дороги.

Более благоразумная стража сочла, что угрозы переворота или покушения на монарха нет, и предпочла расступиться добровольно, не вступая в пустые, чреватые физическими травмами пререкания с военачальником. Об этом короля возвестили шорох и чуть слышное позванивание амуниции.

Нрэн вошел в помещение и направился прямиком к Лимберу, демократично восседавшему не на высоком кресле, подчеркивающем его королевский статус, а на широкой мягкой скамье с изогнутой спинкой.

Резная мебель из серо-серебристого клена ландари с голубыми прожилками гармонировала со светло-серым, словно подсвеченным изнутри стальными искрами, камнем пола и бледно-голубой с дымчатыми разводами тканью стен. Несколько серебряных ваз с чеканкой и гобелены дополняли сравнительно скромное убранство комнаты. Серо-голубые тона, использованные в ее оформлении, располагали к спокойной, уравновешенной беседе, но не расслабляли, а скорее настраивали на деловой лад.

– Ты еще не в Альхасте? – многозначительно приподняв бровь, поприветствовал племянника король, впрочем, без особого гнева. Нрэн никогда не беспокоил монарха по пустякам или из пустой прихоти.

– Пока нет, и прежде, чем отправлюсь туда, я желаю кое-что узнать, – категорически заявил принц, скрестив руки на груди.

Лимбер понял, что упертого племянника не переупрямишь, и взмахнул рукой, повелевая ему поведать о причинах своего недовольства.

– Не держи меня за идиота, дядя! То, что я исполняю приказы без лишних разговоров, еще не значит, что я их не обдумываю, – процедил Нрэн. – Армия не может играть в маневры до бесконечности, а четких указаний по предстоящей военной кампании до сих пор не получено.

– Ну, кампания у нас скорее миротворческая, – задумчиво хмыкнул король.

– Как ни назови, – скривился Нрэн, никогда не замечавший за Лимбером склонности к лицемерию.

– Не скажи, племенник, не скажи, – теперь уже откровенно улыбнулся государь, предвкушая недоумение воителя. – Наши войска присутствуют в Альхасте с единственной целью – недопущение войны между Дзаайни и Вичтбааром.

– Не вижу смысла, – нахмурился воин. – Чем плохо получить еще одно измерение под руку Лоуленда? С нашей помощью войска дзаайнийцев одержат стремительную победу без серьезного ущерба для обоих миров, и Мэссленд лишится весьма сильного плацдарма для будущих атак.

– Со своей точки зрения ты абсолютно прав. Но по некоторым соображениям нам нельзя привлекать пристального внимания ни Сил, ни богов к этому региону, – нехотя просветил стратега король. – Придется тебе и дальше играть в маневры в Альхасте, выполняя роль стопора для аппетитов Дзаайни. Впрочем, недолго. Вняв посланному по неофициальным каналам предупреждению, они уже оставили в прошлом планы по завоеванию мира демонов. Но отводить войска прежде, чем дзаайнийцы вернутся на исходные позиции, не стоит.

– Хорошо, я понял, – согласился принц, понимая, что именно сейчас подробностей, касающихся того, почему именно завоевание Вичтбаара невыгодно Лоуленду, ему не дождаться. Но, судя по тому, как носились в замке с посольством Жиотоважа, дело касалось именно этого захудалого мирка, не давшего вселенным ни одного сколько-нибудь стоящего воителя.

Прошло не больше нескольких минут после того, как смирившийся, но не слишком довольный Нрэн покинул короля, и в залу скорее вплыл, чем вошел Высший вар Монистэль ист Важар.

На полуэльфе было свободное снежно-белое одеяние просителя, символизирующее чистоту помыслов и просьбу об откровенности. После обязательного, согласно межмировому дипломатическому протоколу, принятому в Лоуленде, обмена официальными приветствиями Лимбер знаком повелел удалиться герольду и секретарю, потом предложил послу присаживаться.

Восприняв действия короля как предложение начать неформальную беседу, полуэльф положил принесенный с собой продолговатый футляр из коричневой кожи на маленький столик из дерева ландари. Опустившись на мягкую скамью поодаль от Лимбера, Высший вар сказал:

– Ваше величество, прежде всего позвольте поблагодарить за предоставленную аудиенцию. Я высоко ценю время владыки Лоуленда и постараюсь не докучать ему пустыми формальностями…

Узрев благосклонный кивок короля, Монистэль понял, что избрал верный тон. Закончив вступительное слово, объясняющее намерение вара разрешить проблему, не привлекая остальных членов из экономии государственного времени, что король Лимбер, припомнив многочисленную свору, начиная с хранителя печатей и заканчивая шайтистом, горячо одобрил, Монистэль перешел непосредственно к делу.