Гнездо там, где ты. Том II (СИ) - Зызыкина Елена (читать книги онлайн бесплатно полностью без TXT) 📗

— Никогда не думал, что такая мелочь может до печёнок донимать.

— Не берусь судить о камнях, но в последнее время меня до печёнок достаёшь как раз ты, приятель. Готов уступить очередь на плаху, — осматривался вокруг совсем помрачневший Молох.

— Но-но! Я к старшим со всем уважением. Мне-то торопиться некуда. Сколько отпущено — всё моё, — запихнув кругляш в карман штанов, Шагс невинно улыбнулся.

— Оно и видно, — вступая на песчаный подъём, внёс свою лепту Даллас. — Напомнить, как ты к бабе Молоха шастал?

— Так это чёрт знает когда было! Чертополохом поросло. Ещё не факт, что он меня старше… Братцы, глядите, сколько ушастых! И это называется «победили»?! — шебутной по натуре, Шагс был далеко не глуп, чтобы громогласно швыряться репликами, а потому она была услышана, как и полагалось, только старейшинами, но, взбираясь на помост позади них, он замешкался, рассматривая эльфов, за что и поплатился ударом цепи по спине. Демон дёрнулся к конвоиру, всю его весёлость как рукой сняло.

— Ну, гнида, считай, я тебя запомнил, — пообещал он скорую расправу обидчику.

Вожак шёл первым, убеждаясь, что Тёмный мир стал ему совершенно чужд. Его не интересовали холодные эльфы, а собственные соплеменники вызывали чувство гадливости. Демону Фиену больше здесь не место, как и всей его стае, детям и жене. Её он искал воспалёнными от песчаного ветра глазами, среди множества его оттенков пытаясь различить запах истинной.

Он молча снёс побои, когда его с собратьями плетьми и пинками заставили опуститься на колени перед Правителем Уркараса, к которому уже присоединился псарь.

— Этих, — подался вперед Транап, — я уже видел. Они признались в убийстве своего господина, моего предшественника Амона, и будут казнены. Но я здесь не ради того, чтобы любоваться, как их головы скатятся к ногам моих подданных, подобно демоническим огненным шарам. Где эльфийская женщина? Где та, что осквернила чистоту нашей расы рождением… Владыка, как называется этот вид? — палец Правителя указал на Квинта.

— Демэльф, — Дарен стоял по центру эшафота, в очередной раз демонстрируя обособленное своё положение. Пока главный демон империи распинался перед соплеменниками, не поленившимися пересечь половину пустыни, Владыка всё больше раздражался отсутствием Лайнеф. О, если бы не личное вмешательство Лиэйи, он бы не пошёл на риск, позволив эльфам забрать принцессу из башни смертников, но чревато отказывать светлой чародейке. За ней весь Айердор стоит. Оставалось только положиться на её слово, пусть она никогда его и не нарушала.

— Демэльф… — повторил Правитель необычное для себя слово, пробуя его на слух. — Совмещая несовместимое… В Тёмном мире не осталось тех, кто не возмущён его появлением, и я бы предпочёл его убить. Но Владыка для нас как оракул. Он уверен, что юнец положит начало миру между нашими расами. Что же, пусть существует и пробует. Верно я говорю, демоны? — Транап оскалился, поднял руки вверх и пошевелил костлявыми пальцами, ожидая поддержки своих многочисленных вассалов.

Она незамедлительно последовала. Разумеется, не потому, что демоны жаждали примириться с эльфами. Всё обстояло как раз наоборот. Война — их родная стихия, но только открытая война, рубище, в котором досыта накушаешься муками поверженного ушастого. Нынче же эльф пошёл не тот. Хитрый, изворотливый, ведя подпольную войну, он нападал на караваны, стирал с лица пустыни плохо защищённые поселения демонов. Уколы ушастых были точечными, но острыми и ощутимыми для всей империи разом и, в частности, для самой цитадели. Она уже не вмещала в себя всех жителей. Число их неустанно пополнялось беженцами, ищущими спасения от вражеских голубых стрел за стенами Уркараса. И город задыхался в тесноте, голоде и злобе. Стража не успевала подавлять бунты. Под Правителем Транапом трещал и шатался трон.

Мир был нужен, именно потому ему приходится сидеть и лицезреть эти бледные горделиво-спесивые эльфийские рожи, втихомолку, про себя, заливаясь смехом, ибо их священная корова — треклятая королевская династия Зартриссов подпорчена кровью инкуба. За то уже стоит отпустить узника восвояси. Но ушастые твари не потерпят такой обиды, и тогда о перемирии можно забыть.

— Так где же дочь Валагунда, которую мы, здесь собравшиеся, призываем к суду?! — Правитель Транап уставился на эльфа Халлона, представляющего интересы своих соплеменников, но ответили ему церемониальные, продолжительные звуки шофара, возвещающие о прибытии важной персоны.

— Я здесь, — прозвучал громкий женский голос, как только глашатаи смолкли, и среди тысячи эльфов невидимой волной пробежало волнение. Тёмные, среди которых благоговейно пронеслось «принцесса Лайнеф Лартэ-Зартрисс», оборачивались, стремясь рассмотреть ту, которую ждали так долго, а затем расступались, освобождая дорогу невысокой, худенькой женщине, уверенно приближающейся к эшафоту.

Дочь Валагунда! Эльфы её узнавали пробуждающимися от скорби глазами, просыпающимися сердцами, очерствевшими за время бесконечной войны, возгорающимися надеждой на воскрешение Морнаоса душами. Она шла быстрее нужного, но с тем неизменным апломбом, который, являясь характерной чертой её венценосных предков, верных династии подданных заставлял держаться уважительно, недругов — признавать достойного соперника, но и тех, и других никак не оставляя равнодушными. Лайнеф была в эпицентре всеобщего внимания. Взоры тех, кто мог лицезреть принцессу, были обращены исключительно на неё. Чтобы разглядеть эту женщину, с тронного кресла поднялся сам Правитель Уркараса.

— Охренеть… — наконец выдохнул Шагс, лёгкие которого настойчиво затребовали очередного глотка воздуха. — Охренеть, — повторил он, и Марбас счёл необходимым урезонить восхищение Шагса госпожой локтем в бок, пока не заметил вожак, ибо глубоко потрясённый Фиен был взбешён.

Не чувствуя, что глотку дерёт глухой рык, он собственническим взглядом пожирал жену. Она преобразилась до неузнаваемости. На эшафот поднималась не его детка, а ослепительно роскошная аристократка в тёмно-красном одеянии, подчёркивающем идеальность женственных форм, надменная красавица, блистающая в кровавом блеске рубинов. Она выглядела недосягаемой. Она стала неприкасаемой! Но, чёрт возьми, это была его женщина! Пусть они все ослепнут, ибо она принадлежит ему! Пусть ослепнуть, мать их!.. Беспочвенная ревность, лишая здравомыслия, набатом стучала в голове. Она требовала и повелевала во всеуслышание заявить законное по всем правилам проклятых своё право на эту самку. Чтобы ни один урод, ни один чёртов кобель, кем бы он ни был, эльфом или демоном, не смел так глазеть на его истинную, как теперь смотрел на неё Транап. Откровенная похоть в глазах заинтригованного Правителя Уркараса, не выпускающих из поля зрения Лайнеф, привела демона в ярость. Фиен дёрнулся в его сторону, но был удержан Далласом.

— Остынь, господин. Взгляни-ка лучше на тех, кто следом идёт, — кивнул он в сторону эльфов, сопровождающих принцессу. Облачённые поверх одежд в плащи, мгновением ранее они скинули капюшоны, и, помимо известной ему Лиэйи, к собственному удивлению в свите Лайнеф Фиен признал советника и его благоверную Cаm Veryа.

— Глазам не верю.

— Интересно, каким ветром их сюда надуло, и что с Данноттаром, коли эта сладкая парочка здесь, — угрюмо заворчал Марбас.

— Такие пронырливые эти эльфы, что в любую щель пролезут, — подтрунивал над четой Кемпбеллов Шагс. — А лица-то будто неживые.

Подмечено было метко. Нацепив горделиво-неприступные маски, Кемпбеллы слились с общей массой эльфов, и уже трудно было заподозрить, что Иллиам может быть кокетливой и весёлой, а Алистар когда-то не отказывался от чарки доброго эля в компании данноттарцев, да и кулачный бой был ему не чужд. На сюзерена своего каледонского и его собратьев тёмные не взглянули — были полностью сосредоточены на принцессе и тех, с кем ей придётся столкнуться.

— Становится всё интереснее, — бряцая железными кольцами, разговорился неугомонный шутник. — Вожак, может, советник по-свойски с ними договорится? Дипломатию свою заумную ввернёт и в обратку всё переиграет? Или предлагаю другой вариант: покуда лясы точить будет, мы в охапку госпожу, иуде башку открутим и…