Лето — это маленькая жизнь (СИ) - Игнатова Нелли (книги регистрация онлайн txt) 📗
— Здрассте, теть Клава, — сказала я ей.
— Доброго утречка, Ланочка, что, проспала?
— Ага, есть немного, — кивнула я. — А что приготовить на завтрак этим… — я хотела сказать "бездельницам", но передумала и добавила: — Госпожам?
— Им все равно, главное, чтобы тобой приготовлено было.
— Хорошо, значит, яичница с беконом, — сказала я, надеясь, что в моем сне вкусы тети Светы не слишком отличаются от реальных. Все равно готовить что-то сложное не было времени.
Где хранятся продукты, я не знала, и никакого холодильника на кухне, конечно, не было. Но на столе стояло блюдо с яйцами, а на разделочной доске лежал кусок бекона.
С помощью тети Клавы я быстро приготовила три яичницы, выложила на тарелки и хотела нести все три, но тетя Клава сказала:
— Лана, ты что, забыла, что господин Андрис завтракает на кухне?
— Да нет, я просто еще не совсем проснулась, — шуткой ответила я.
Господина Андриса я, кстати, на лестнице встретила, когда несла завтрак госпожам. Я была рада видеть дядю Андрея в добром здравии, он ведь всегда хорошо ко мне относился. А умер, когда мне было всего тринадцать, и за пять лет он мне приснился в первый раз.
— Здравствуйте, дядя А… ой. Простите, господин Андрис, — радостно сказала я.
— Здравствуй, Ланочка, все нормально, ты можешь называть меня дядей… когда никто не слышит, — улыбнулся он. — С самого утра уже вся в работе… Я поговорю со Светлиной, чтобы давала тебе выходной хотя бы раз в неделю.
— Спасибо, дядя Андрис, — ответила я и побежала дальше. Не поговорит, я его знаю, он своей жены боится.
Я занесла завтрак в комнату госпожи Светлины, и, не слушая ее воплей: "Что? Опять яйца?", побежала в комнату Лолы.
Так вот какая была бы у меня четвероюродная сестра, если бы тетя Света не сделала аборт. Красивая, на мать похожа. Но вот имя Светлолика ей совершенно не подходило, потому что лицо ее имело нахмуренное, и одновременно обиженно-брезгливое выражение. Наверняка мне завидует, что у меня есть волшебный дар, а у нее нет. В общем, Лола мне не понравилась.
Она сразу заворчала:
— Зачем посолила? Ты же знаешь, что я ем несоленые яйца.
Но съела все до крошки.
Потом я помогала ей надевать панталоны, сорочку, корсет и платье, а она все ворчала, что я то слишком туго затянула корсет, то слишком сильно ослабила.
Когда я завтракала на кухне, они раз пять меня от еды оторвали, все им чего-то надо было. И потом целый день они ко мне придирались, гоняли то туда, то сюда, по поводу и без. Я готовила обед, стирала белье, а в перерывах бегала по поручениям. Одной стакан воды принеси, другой букет в комнате замени, то книжку найди, то котенка…
То горшок вынеси, тоже мне, принцесса, даже днем не может в уборную во дворе сходить, видите ли, там грязно, потому что все слуги тоже туда ходят. В обед я даже пригрозила Лоле, что опять в лес сбегу, если она не даст мне спокойно поесть. На полчаса она заткнулась, а потом опять понеслось. Уборка, стирка, глажка… Утюг беспроводной… угольный, тяжеленный, как кирпич. Приготовление ужина, и снова разные поручения, принеси то, унеси это… А потом я должна была помогать Светлолике раздеваться и ложиться в постель. Только после этого могла сама пойти спать. За день я так устала, что в десять вечера еле успела раздеться, упала на кровать и уснула. Без всяких снов.
И так каждый день. Я уже мечтала вытворить что-нибудь этакое, чтобы меня снова заперли в моей комнате денька так на два или три, тогда я хотя бы смогла отдохнуть и выспаться. Потому что разбитые вазы, пересоленная еда и моя неисполнительность вызывали только много ругани, и еще больше поручений, но наказывать меня кардинальным образом никто не собирался.
Что-то мне этот сон совсем перестал нравиться… Проснуться, что ли? Нет, ладно, может быть все интересное еще впереди. А главное, думать о Максе и его предательстве мне совершенно некогда.
На госпожу Светлину и правда работало все село — все угодья вокруг принадлежали ей, и за аренду земли селяне платили. И в доме кроме меня и тети Клавы было полно прислуги. Но эти две ленивицы, Светлина и Светлолика, непременно хотели, чтобы все для них делала я. Меня это просто бесило. Я же их родственница, хотя и дальняя. Родя рассказал мне, что мой отец — троюродный брат господина Андриса, в чем я, собственно, и не сомневалась.
А недавно я слышала, как госпожа Светлина хвасталась каким-то проезжим гостям, что состоит в родстве с самой королевой, которая правит нашей страной. Родя сказал мне, что госпожа Светлина и госпожа Лола всегда этим хвастаются. Но правда ли это, он не знал.
Я сама спросила у Лолы, когда она была в более или менее хорошем настроении, кем им приходится королева. А она мне заносчиво так ответила:
— Ты уже спрашивала. Знаешь ведь, что все равно не скажу. Потому что тебе знать об этом не обязательно.
— Но если ты — родственница королевы, значит, и я тоже, — заметила я.
— Ты? Ха-ха-ха, — ответила Лола и гордо удалилась. Я показала ей вслед язык.
Мне было очень любопытно, на самом деле они родственницы королевы, или просто набивают себе цену. Улучив момент, я спросила об этом господина Андриса.
— Да, моя жена приходится дальней родней королеве нашего государства, но там все так запутано, — ответил он. — Как-нибудь я покажу тебе наше родословное древо.
Но он, как обычно, забыл о своем обещании. А мне неудобно было напоминать. Свиток с родословной хранился в комоде госпожи Светлины, и ключ от него был только у нее. Пришлось мне засунуть свое любопытство куда подальше. И о том, кто были мои родители, я тоже не узнала. Они в этом селе никогда не жили, и госпожа Светлина с господином Андрисом никому и никогда о них не рассказывали. Просто однажды они ездили куда-то, и из поездки привезли маленькую девочку, то есть меня.
Лето было жарким, я думала, сварюсь в этом многослойном средневековом наряде, но, как ни странно, чувствовала себя в нем вполне комфортно, может, потому, что все ткани были из натурального льна. Корсет тоже был льняной, из нескольких слоев часто прошитой ткани, поэтому он хорошо держал форму, и в нем было не жарко. В панталонах тоже было удобно, не удобно лишь то, что каждый раз в туалете надо развязывать тесемки по бокам, а потом снова завязывать. Еще я с содроганием ждала месячных. Здесь не существует ни одноразовых прокладок, ни тампонов. Ладно, можно и чистую тряпочку какую-никакую подложить, но как она без трусов держаться будет?
Это был единственный вопрос, который я не могла задать Роде, да и не была уверена, что он сможет на него ответить. Но вскоре вопрос разрешился: у Лолы начались месячные, и она приказала мне достать из комода ее месячный пояс и прокладки. Пояс завязывался на талии, а прокладка, сшитая из нескольких слоев мягкой ткани, крепилась к нему на пуговицы. Потом я обнаружила такой же пояс и прокладки и у себя в комоде. Не слишком удобно, но приемлемо.
Часто по вечерам я с сельскими девушками, половина которых была мне знакома, имена только у некоторых были другие, убегала на речку купаться. Хотя госпожа Светлина ругалась, я почти перестала обращать на это внимание. Однажды, когда она снова хотела меня ударить, я перехватила ее руку, и сказала:
— Я уйду из дома навсегда, если вы еще раз так сделаете. Тогда на одних свечах разоритесь.
Это же мой сон, нечего с ней церемониться.
— Ну куда, куда ты пойдешь? — насмешливо спросила госпожа Светлина, но я твердо произнесла:
— Найду куда.
Странно, но после этого она притихла, и, кажется, даже ворчать на меня стала реже. Зато Лола начала таскаться за мной, как приклеенная, даже когда я на речку ходила белье полоскать. И купаться с нами стала ходить. Все подруги удивлялись, никогда раньше не ходила, а тут вдруг зачастила. Ни одного вечера не пропускала, разве что если мне удавалось улизнуть незамеченной, но такое случалось редко.
Не иначе, тут крылась какая-то тайна… А может, просто госпожа Светлина опасалась, что я убегу, а она не хотела лишиться источника освещения всего дома. Раньше, в реальности, я была скромной и послушной, боялась слово поперек сказать тете Свете. Но если я сплю и вижу все во сне, что она сможет мне сделать? Поэтому я очень быстро выторговала себе свободное время, каждый день после ужина до самого утра. Пусть раздеваться перед сном Лоле помогает кто-нибудь другой, или пусть сама учится, хоть и родня королеве, но ведь не принцесса же.
