Два одиночества (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка" (читать книги бесплатно TXT) 📗
Доминика медленно облизнула пальцы, накрыла ими влажные складочки между ног и круговыми движениями стала ласкать себя. Ярко-алый лак на ногтях гипнотизировал Макса. Он утопал в своих ощущениях, захлёбывался стоном, продолжал яростно дёргать рукой, сдерживая себя, боясь кончить. А Доминика ласкала себя, играла с возбуждённым бугорком клитора, любуясь тем, как багровела головка члена, как испарина покрывала виски и лоб Макса, как жадно блестели его глаза.
Вдруг она резко встала и стремительно сократила расстояние, а затем, сняв туфлю, надавила на пульсирующий набухший член Макса. Мужчина не выдержал, согнулся от накрывшего его болезненного удовольствия, глухо застонал. Выстрелившая сперма испачкала ножку Доминики, и она дёрнула бровью, мягко массируя пальцами ноги всё еще крепкий ствол члена Макса, давая ему излиться полностью.
— А теперь слижи это, — приказала она, приподнимая ногу, окроплённую спермой, к его губам”.
— Твою ж… — хрипло выдохнул Феликс и сбежал в санузел.
Пока не проснулась Виола, он должен был усмирить тело, которое скрутило от пронзительного желания, стоило только представить эту сцену. Глухо постанывая, альбинос, как и Макс, сам себя удовлетворял, прокручивая в голове прочитанные строчки. Слишком проникновенно для него, жаркие воспоминания врезались калейдоскопом в мозг, взрывая нервы. Как же он давно не испытывал подобных эмоций. Настоящее желание. Не профессионально наигранное, а своё собственное.
Стоя с закрытыми глазами и запрокинутой головой, Феликс думал о том, как отблагодарить Виолу за эту разрядку. Тело приятно ныло, мышцы постепенно расслаблялись, а на душе растекалось радостное тепло. Редкие минуты удовольствия и умиротворения.
Опустив голову, Феликс открыл глаза. Виола заслуживала звание любимого автора. Она, несомненно, талантлива. Только ей нужна твёрдая рука, которая вела бы её. Приятно осознавать себя учителем для неё.
Чем же поощрить Виолетту? Женщины любят сладкое. Может, десерт? На языке Энтоса появился сладкий привкус, и манаукец облизнулся. Он представил лёгкий сливочный десерт с кусочками ягод на плоском животике Виолы. И как бы он его слизывал, наслаждаясь вкусом и тонким цветочным запахом её кожи. Он мог бы отблагодарить её очень откровенно и интимно, вот только альбинос боялся, что не удержится и украдёт то, что предназначалось другому.
Включив воду, он смыл следы спермы, оглядел чистые трикотажные домашние брюки, поправил одежду и после взглянул на себя в зеркало.
— Какой же ты извращенец, Феликс, — тихо шепнул он своему отражению.
Какой мужчина не любит секс? Только такой неудачник, как он. Слишком смазливое лицо сыграло с ним злую шутку. Многие женщины на Шиянаре оказались падки на его внешность, а потому и хотели его. За столько лет рабства душа очерствела, а тело работало вне зависимости от чувств и эмоций. Секс превратился в работу, которая не приносила удовольствие. И только чтение напоминало о том, как это должно быть у нормальных людей.
За дверью послышался протяжный болезненный стон. Писака женских эротических рассказов, похоже, вернулась из мира грёз.
Размяв шею, Феликс бросил последний взгляд в зеркало, отмечая совершенно бесстрастное лицо. Девчонка не должна догадаться о том, как бурно среагировал Энтос на её фантазию.
Спокойной походкой манаукец вышел в гостиную, где Виола разминала спину, делая наклоны из стороны в сторону, даже не удосужившись встать с дивана.
— Выспалась? — уточнил он, а Виола вздрогнула, испуганно оглядываясь назад.
— Ты меня напугал. Ты чего подкрадываешься? — возмутилась она в ответ, нервно приглаживая волосы пальцами.
— Я не подкрадывался, — мягко возразил альбинос, затем бросил взгляд на открытую страничку рассказа «Порочная плоть». — Я пока готовлю обед, ты уберёшь из текста члены.
— Чего убрать? — не поняла его Виолетта, оглядываясь на нанототоп.
— Члены, — усмехнулся мужчина и подмигнул растерянной землянке. — Их слишком много. Завуалируй.
— В плане их слишком много? Что тебе не нравится в слове «член»! — рассердившись, землянка грозно сдвинула брови.
— Мне нравится, а вот читательницы натуры тонкие, могу и не простить. Так что парочку членов точно нужно убрать. Займись этим и можешь выставить текст на сайт.
Альбинос чуть не рассмеялся, когда вошёл на кухню под звуки настоящего рычания.
— Члены ему не нравятся. Нормальное слово. Фаллосом, что ли, заменить? Феликс?! — крикнула Виола.
Альбинос, разглядывая внутренности холодильника, раздумывая, чем накормить голодную, от того, наверное, и злобную писаку слезливых женских романов, которая не понимала, что портить имидж и распугивать читательниц крепкими словечками не стоило, громко ответил из кухни:
— Фаллос ещё хуже. Плотью замени. Будь нежнее, ты же девочка, — насмешливо закончил Феликс, прислушиваясь к сердитому сопению из гостиной.
— Но это же эротика!
Мужчина усмехнулся, слушая возмущённые вопли землянки. Очень голодная, вон как голосок прорезался.
— Ты не Алана Фреш, а Виола Эйлонская! — с достоинством ответил он ей, доставая нарезанное мраморное мясо в герметичной упаковке.
— Я знаю, как меня зовут, — буркнула за его спиной девушка, и Энтос обернулся.
— Если знаешь, то должна понимать, что твой конёк нежность, а не дрянные словечки, от которых некоторых твоих преданных читательниц выворачивает. Поверь, женщины не любят член так, как мужчины. И они с большим трепетом относятся к своему телу. Поэтому замени парочку жёстких членов на более мягкую плоть.
Виола потупила взгляд и хихикнула, затем подняла взор голубых глаз на манаукца и тихо спросила:
— Интересно, а кто-нибудь, как мы, ведёт подобные разговоры? Член, плоть.
— Думаю да. Неужели ты думаешь, что во всей Вселенной только нас двоих интересуют постельные сцены? Поверь, озабоченных и пошлых людей полно, каждый второй думает о сексе.
— Например, унжирцы, — согласилась с ним землянка. — Я общалась с одним. Так достал своим обменом генами.
Феликс улыбнулся девочке, представив эту картину. У вольных мыслителей своя правда, и смысл их жизни совершенно иной, отличный от других рас ССР.
— Да, ты права. Вот они, я уверен, точно ведут подобные беседы, только в несколько другом ключе.
Глаза Виолы заискрились от смеха, а открытая улыбка заставила сердце альбиноса забиться быстрее. Землянка, развернувшись на пятках, отправилась в гостиную, а манаукец вздохнул, провожая её взглядом. Нужно что — то делать с этой странной тягой. Может, поцеловать её?
Феликс поморщился, осознавая, насколько глупа эта идея. Слишком велик соблазн вовремя не остановиться. Хотя можно и спросить.
— Виола, а ты целовалась с кем-нибудь?
Виола
Вопрос Крума застал врасплох. Я только — только расправилась с лишними членами, а тут тебе новое потрясение. В чём подвох? Он что, мысли мои читал? Как он узнал, что я думала постоянно о его губах, о его улыбке, о его поцелуях? Откуда? Может, он и вправду из этих, из медиумов?
— А к чему вопрос? — робко уточнила я.
От переживания сжала подол юбки, слепо воззрившись на экран нанототопа. Из кухни не доносилось ни единого звука, словно Феликса там нет. И вот когда уже отчаялась услышать ответ, он вдруг решил отозваться:
— У тебя поцелуи скучные.
Что? Что он сказала? Как это скучные? Да он даже не пробовал со мной целоваться, что бы подобное утверждать!
— Что значит скучные?! — возмущение переполняло мою душу. Ещё одно такое высказывание в мой адрес и я точно ему всё лицо расцарапаю!
— Для такого рассказа я имею в виду, — крикнул Феликс, а я сразу сдулась, удивлённо моргнув. — Для девственниц самое оно, а вот для «Плоти» точно не подойдут. Это я так, на будущее. Ты же планируешь в этом рассказе поцелуи?
— Конечно, — немного успокоилась я, понимая, что замечание альбиноса весомое. Нужно не забыть.
— У тебя что дальше по сцене? — продолжил общение через стену манаукец, а я устала кричать и, прихватив планшет, перебралась за кухонный стол.
