Принц и Мадонна (СИ) - Воск Степанида (читаем книги .TXT) 📗

— Да нет. Совсем не старый. А очень даже молодой. Чуть больше тридцати, если не врут.

— Ага. Это интересно, — голос мамы стал более заинтересованным.

— Мам, он женат, — сразу же подрезала ей непрошеные мысли.

— Да. Это проблема. Но если он женат, тогда с чем связана твоя печаль? Ты же у меня умненькая девочка и прекрасно понимаешь, что уводить мужиков из семьи это неблагодарное занятие. Ибо тот кто уходит априори ненадежный тип, если ушел от одной женщины, то уйдет и от тебя, — мама плавно перешла к чтению морали.

— Мам, да не собираюсь я его отбивать. Даже мыслей таких не было. Он обвинил меня в том, что я курю, — выдала как на духу.

Хохот облегчения послышался из трубки.

— А ты не сказала ему, что у тебя на дым аллергия?

— Нет. Он сразу же обвинять начал, не дал слово вставить, — не заметила как начала жаловаться. Обычно это было на меня не похоже, но тут прорвало.

— Так, Доня, ты, главное, не волнуйся. Мужики они как дети, им главное покричать, потопать ногами. Ты на это не обращай внимание, — принялась меня учить мама. Уж она-то знала как надо вести себя с мужчинами. Как-никак третий раз была замужем.

— Мам, да не нужен он мне.

— Может он и не нужен, но для опыта знай.

— Спасибо, мамуля, — поблагодарила за ценный совет.

— Доня, а ты не хочешь приехать в гости? — внезапно спросила мама.

— Так до дня рождения "папыЖоры" еще есть время, — ответила на прозвучавшее предложение.

— Ну, и что. Доня, приезжать к родителям надо не только по праздникам, — нравоучительно произнесла мама.

— Так мы с тобой недавно виделись.

— А я уже соскучилась. Приезжай на выходные, — в голосе мамы послышались нотки грусти.

— Хорошо, — внезапно согласилась, поняв, что скучаю не меньше мамы. Хождение по магазинам не заменит домашние посиделки на кухне, чаепитие в кругу семьи и задушевные разговоры в преддверии полуночи.

— Вот и отлично. Мне сразу же на душе сало легче. Ты меня успокоила. А то я что-то расчувствовалась, — принялась жаловаться мне мама.

— Приеду, — еще раз пообещала родительнице.

После разговора с мамулей я практически успокоилась. Все тревоги и заботы отошли на дальний план. Ссора с деканом уже не выглядела чем-то ужасным и судьбоносным. Подумаешь — выговор. Главное, что не выгнал из академии. А ведь мог. Конечно, "папаЖора" все решил бы и оставил меня на факультете, но вряд ли мое исключение понравилось маме. Она бы в первую очередь ругала за неспособность решить возникшую проблему.

Дни до поездки домой тянулись со черепашьей скоростью. Каждый прожитый день отмечался мной в календаре. Еще ни одна рабочая неделя не была столь длинной и скучной. Я забила на большую часть уроков, предпочитая их прогуливать. Это был своего рода протест против произвола декана. Почему я так делала вряд ли могла ответить. Просто хотелось как-то насолить. Хотя по сути вредила только себе. Заданный на дом Принцем Датским реферат так и завис в начальной стадии, не двигаясь с точки, на которой остановилась. На что я надеялась — неизвестно. Уж точно не на удачу.

В пятницу утром я приехала в академию, желая отбыть все уроки, а сразу после них отправиться к маме. По пути в академию я заехала на заправку, наполнив полный бак бензином. Не любила останавливаться в дороге, казалось, что это отнимает кучу времени. Хотя на самом деле не больше пяти-десяти минут.

На второй паре мы узнали, что международного частного права не будет, преподаватель внезапно заболела. Кроме этого предмета было еще два, но на них я решила не идти, предпочитая в урочное время поехать домой.

Я уже занесла ногу на первую ступень лестницы, чтобы спуститься вниз, как была окликнута:

— Госпожа Зыкова, подождите.

Недоуменно обернулась. Мне навстречу спешил Принц Датский собственной персоной.

— Что такое? — сквозь зубы буркнула, следя как декан приближается. Сегодня он был одет в костюм синего цвета, настолько темного, что его легко было принять за черный. Под пиджаком красовалась тон в тон костюму шелковая сорочка.

Он особо не заморачивается с подбором цвета, подумала я, желая узнать для чего понадобилась высокому начальству.

— У вас же сейчас нет пары, — мужчина не спрашивал, он утверждал, при этом ожидая от меня ответа.

— Нет, — не говорить же ему, что у меня и остальных пар не будет. Потому как я их прогуляю.

— Отлично. Значит вы мне поможете, — самоуверенно заявил декан.

— А почему я? — вырвалось. Я как-то не собиралась задерживаться в академии больше, чем решила.

— Потому что мне нужна помощь, — совершенно невозмутимо сообщил мне Принц. — Пойдемте.

— Но мне надо, — воскликнула.

— Куда? Если в туалет, то у меня в кабинете прекрасная уборная, — как ни в чем не бывало заявил Датский.

— Зачем я вам понадобилась? — недовольно произнесла, шагая следом за деканом, мысленно костеря за нарушение планов.

— Узнаете, — ответил он, не оглядываясь. Мужчина был уверен, что я иду следом.

Я и шла, сверля недавно выстриженный затылок декана взглядом. И когда он в очередной раз посетил парикмахера? Вчера или сегодня? Он и несколько дней назад не был заросшим, а теперь так и вовсе его стрижка выглядела как с обложки мужского журнала.

Обычно мужчины посещали парикмахера когда волосы начинали лезть в глаза и за воротничок, а этот, судя по всему, подстригался раз в две недели.

Я буквально видела как мужчина стоит перед зеркалом и измеряет линейкой длину волос: пора или не пора к цирюльнику?

Мы оказались возле деканата, Принц открыл дверь, пропуская меня вперед.

— А где Клавдия Степановна? — спросила, заметив отсутствие секретаря Датского.

— У нее у мамы сегодня день рождения. Я отпустил, — сообщил мне декан. А потом добавил. — Маме исполнилось девяносто лет.

Надо же, а Датский не лишен сострадания. Глядя на него и не скажешь, что мужчину интересует что-то кроме своей персоны.

— Живут же люди, — присвистнула. — Так зачем я вам понадобилась?

От нетерпения хотелось танцевать, когда планы срываются во мне терпимости ни на грош.

— Скоро день факультета… — начал объяснять Датский, — на который надо пригласить большое количество выпускников.

— Я никого из них не знаю, — пожала плечами.

— А вам и не надо никого знать, — декан чуть улыбнулся. — От вас требуется вложить приглашение в конверт, заклеить, подписать, наклеить марку. Только и всего.

— И сколько конвертов надо подписать? — спинным мозгом почувствовала подвох.

— Всего лишь двести пятьдесят пять.

— Ско-о-олько? — вырвалось у меня.

— Часть я уже подписал, — обнадежил он меня, доставая из ящика стопку конвертов, перетянутую резинкой.

— Часть это сколько? — плохое предчувствие меня не покидало.

— Двенадцать… ну, или тринадцать, — милейшим тоном сообщил он.

— Да тут работы на неделю, — воскликнула.

— Поэтому я вас и снимаю с сегодняшних занятий, — тоном благодетеля произнес Датский.

Если бы я могла застонать в голос, то непременно это сделала. А так пришлось садиться за стол и начинать работу, надеясь, что она чудесным образом сделается сама.

— Вот тут список, — декан пододвинул листы с адресами и фамилиями.

Я глянула на приличную стопку, отпечатанных на принтере листов и воздела глаза к потолку. Он мне откликнулся свисающей паутиной, на конце которой мило болтался юный паук, весело перебирающий лапками.

— А у вас пауки неприкаянные… — пробормотала, не переставая следить за кульбитами членистоногого, отчего не заметила как напрягся Датский.

— Где?

— Ясное дело где — на потолке, — подписывать конверты хотелось меньше, чем наблюдать за спуском паука по невидимой нити. — Интересно, а он сползет на стол или продолжит висеть в воздухе? — принялась рассуждать, оттягивая время.

Пауков я не боялась. На мой взгляд они были милейшими созданиями. Если бы не мамина боязнь насекомых, то я обязательно завела себе одного волосатика размером с детскую ладошку. Наверняка, он бы оказался чудесным собеседником.