Цепная лисица (СИ) - Эго Мэри (книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Койот сжал мои плечи и прошептал странные незнакомые слова. Лиса зарычала. Под ногами разверзлась бездна. Но провалиться в нее я не успела, меня подхватил воздушный поток…
***
Когда я распахнула глаза, мы с Павлом уже стояли на крыше знакомой пятиэтажки. Чёрный бархат неба был усыпан стразами звёзд и казался саваном, накрывшим спящий город. Я несмело развела руки, пропуская ветер через пальцы, боясь потревожить волшебство момента. Вдохнула полной грудью. Воздух был тёплым и упоительно сладким.
Мы только что пили пиво в кафе и уже стоим в моих воспоминаниях — разве это не магия? Разве такое возможно?
Я огляделась, примечая знакомые детали. Это несомненно была та самая крыша, гулять по которой мне так нравилось. Я узнала ржавые листы железа, ряды вентиляционных выходов. Офисное здание напротив с частоколом антенн и спутниковых тарелок, разного калибра. Где-то в нём был офис в котором часами просиживала моя мама, а если подняться по улице, то можно увидеть старую высотку с разрисованными стенами, в которой проживала семья Алека.
Справа послышался смех. На краю крыши, беззаботно болтая и посмеиваясь, стояла пьяная от счастья парочка. Подростки смотрели, как по улице с диким рёвом пролетают мотоциклисты и тянули кока-колу из одной банки на двоих. Алек — трогательно худенький, был одет в потёртую джинсовку и в глупые белые кеды с железными клипсами, которыми когда-то так гордился. На правом запястье — кожаный браслет с железными шипами. С щёк ещё не сошли юношеские прыщи. Каштановые с рыжиной вихры длиннее чем следует. Ему давно пора к парикмахеру, но помнится, он хотел походить на рокера, потому и не стригся. Во взгляде ни капли раздражения и напряжения с которыми он смотрит на меня сейчас. Я и забыла, как выглядит его настоящая улыбка. Неужели тогда его лицо было столь открытым? Даже не верится…
Девочка рядом не доставала Алеку и до плеча. Едва взглянув на неё я чуть не поперхнулась от ужаса: настоящее огородное пугало! Моя маленькая копия была одета в нелепое, слишком свободное персиковое платье. Волосы были сбиты в воронье гнездо тонной лака и попыткой придать объём начёсом. Шею и подбородок я обмотала дурацким чёрным шарфом с жёлтыми буквами “Пилот”. Левое запястье перехватывал уже знакомый браслет с колючками. Но… Всё же эта девочка из прошлого была красива. Потому что её глаза светились ярче звёзд, а губы были красные от недавних поцелуев.
Слишком беспечна, слишком влюблена. Смотрит восторженно, верит, что будут вместе вечно…
Так странно видеть себя спустя столько лет, вот так, вживую. Столько ошибок ещё впереди, столько глупостей в голове. Я — сейчас и тогда — два разных человека, которые никогда не смогли бы понять друг друга, а тем более подружиться, даже если бы встретились.
Я стала подходить ближе, но замерла. Странно. Я не слышала звука своих шагов. Не было даже шелеста. Я поглядела под ноги, несколько раз наступила на жёлтую этикетку из-под чипсов. Тишина. Тут же рядом валялось несколько смятых жестяных банок, у вентиляционного выхода кто-то сгрудил строительный мусор. Не помню, чтобы замечала этот бардак раньше. Наверное, он не имел для меня значения, вот и затёрся в памяти.
Кто-то тронул меня за плечо. Койот. Я поёжилась. Совсем позабыла, что в этом чудесном сне я не одна.
— Посмотри на Эмонов, — сказал он. Сказал громко. Я испуганно обернулась на подростков. — Они не могут нас слышать или видеть. — добавил Павел. — Это только воспоминание. Представь, что смотришь телевизор или читаешь книгу. Герои тебя не заметят, но и ты не в силах ничего изменить. Так что расслабься. И лучше посмотри на Эмонов, — повторил он.
Я кивнула, пряча смущение. Как же неловко, что он тут. Смотрит, оценивает. О чём думала, когда соглашалась? И как назло в детстве выгляжу так, словно собралась пугать ворон. Крыша к тому же завалена мусором. Романтика, блин. Без слёз не взглянешь. Наверное, Павел считает меня дурой, цепляющейся за детские иллюзии. И почему меня это так парит?
Вздохнув, я снова взглянула на подростков, переключила внутреннее зрение. Уже до того привыкла, что делать это не составляло труда. Увидела — рыжий пёс у Алека слегка прозрачный. Наверное, потому что мы тут ещё дети. Что-то не так было с моей лисой. Вытянутая морда, пушистые уши и… три хвоста за спиной — слегка прозрачные, как и сами Эмоны. Но почему их три, когда у меня сейчас всего один?
Я вопросительно глянула на спутника, тот пожал плечами:
— Посмотрим, что будет дальше.
Мы с ним подошли ближе, уселись на парапет в паре метров от подростков, свесив ноги вниз. Я прошептала:
— Почему мы видим Эмонов? Ведь я не могу их помнить?
— Но они-то там были. Это не только твоя память, но и их, — также шёпотом ответил мне Павел. Его тоже заворожило кружение влюблённых. Он не отводил взгляда. Может, что-то вспомнил? Что-то далёкое, приятное и давно забытое. А если мы Алеком сейчас будем целоваться? Не хотелось бы, чтобы эту сцену наблюдал посторонний.
— А что случится, если попытаться заговорить с ними? — взволнованно спросила я, пытаясь отвлечь Койота от наблюдения. — Или, например, тронуть?
— Ничего не случится, — Павел посмотрел на меня. — Рука или пройдёт насквозь, или память подстроится под твои действия.
— Это как?
— Например, если хлопнешь Рыжего по спине, то он может увернуться, или ты вдруг окажешься от него за метр, или вовсе вывалишься из воспоминания. В любом из вариантов, гарантирую, твой ненаглядный и ухом не поведёт, даже если возьмёшь арматуру. Хочешь продемонстрирую? — Койот злорадно ухмыльнулся. — Посмотришь, что будет.
Я отрицательно замотала головой. Уж очень мне не понравился его тон.
— А без Уз можно попасть в воспоминания?
— В чужие — нет. В свои — пожалуйста. Но даже не проси тебя научить, — оборвал Павел мой следующий вопрос. Его черты ожесточились: — Свихнёшься, а мне с тобой потом таскаться.
Я представила, что было бы, появись у меня шанс возвращаться в прошлое. Проживать его снова. Наверное, Павел зрил в корень, я бы точно утонула в грёзах.
Подростки тем временем, прикрыв грязный бетон не менее грязной картонкой, уселись недалеко от нас, спиной облокотились на парапет. Алек достал свой старый плеер в форме толстого крекера и протянул спутнице один из наушников. Девушка вставила его в ухо и положила голову на плечо другу.
В воздухе зазвенели отголоски песни:
На полусогнутых прямая до дома.
Не знаю кто, но кто-то точно заметит:
Еще не поздно сделать вид, что ты не с нами!
Еще не поздно отойти от нас подальше!
На размалеванной стене следы крови.
В осиротевшей пустоте звуки ветра.
Еще не поздно сделать то, что хотелось:
В горле встал ком. Вспомнилось, как под песни Пилота и Сплина мы валялись в траве и ловили ртом дождевые капли, как целовались и мечтали. Прошла, кажется, целая вечность. Словно и не со мной это было. И не в этой жизни.
Ну что ты плачешь?
Ведь все в порядке!
Ведь все нормально!
Все хорошо!…
Я закрыла лицо ладонями. Слёзы подступили к глазам, так было жалко собственные разбитые мечты. Какая же я плакса. А ведь своими сожалениями причиняю страдания Павлу. Вполне реальные, от которых недавно сама чуть сознание не потеряла. Он дал мне попробовать их через поцелуй. Это правда был единственный способ? Или он поступил так, потому что Алек смотрел? Потому что хотел отпугнуть его?
Койот не сводил напряжённого взгляда с подростков. По его стиснутым зубам было понятно — он чувствует мои мысли. Чувствует через боль.
И стены рухнули под ветром осенним,
Оттуда вылезли бездомные кошки.
Одна из них так и осталась под камнем,
И это было не в кино и не в книжке.
А мне все равно — что к ним, что к вам!
А мне все равно — что здесь, что там.
Покинуть тело невоспитанной птицей,
