Почем нынче русалки (СИ) - Шерстобитова Ольга Сергеевна (читать книги онлайн полные версии txt) 📗
Волосы пришлось расчесывать руками. Вот только, что делать с туфельками? Не идти же в сапожках. Ладно, пойду босиком, как деревенские, может, все будут смотреть на платье, а не на меня без обуви. Да к тому же, пусть слушают, как пою, и про обувь в регламенте ничего не сказано. Да вот куда только деть одежду - брюки и тунику, и те же сапожки я не могла никак придумать. Вот незадача.
Если появлюсь у старосты, Лир никуда не пустит, он, итак, поди, рвет и мечет, что меня нет. Тут и записка не поможет, что я оставила, написав, что погуляю сегодня одна, и встречусь с ним после обеда. Я задумалась на минуту, а потом решила использовать свое желание на то, чтобы одежда оказалась в моей спальне. Мысленно пожелала и повернула ободок кольца. Одежда испарилась. Уф! Надеюсь, она попала туда, куда я хотела, иначе мне в этом платье ходить придется, или снова у Лира одежду просить.
На конкурс я попала вовремя. Записалась. Участниц набралось человек двадцать, в основном - молодые красивые девушки. Все они были друг с другом знакомы, подшучивали и весело болтали. На меня косились издалека. Еще бы, такого платья, как у меня не было тут ни у кого. Люди вон вслед мне оглядывались, когда я шла. А может на мои босые пятки смотрели, кто знает. Мне нужно было выступать последней. Некоторые девушки были очень хороши, вокруг собирались зрители, и когда подошла моя очередь, я запаниковала.
Вышла на сцену, поклонилась и растерялась, потому что все смотрели на мое платье и мои босые ноги. Я напомнила себе, зачем я здесь, и запела первую песню про художника, который продал все, что у него было, и купил миллион роз для актрисы, в которую был влюблен. Уж не знаю, откуда я знала эту песню, но толпа остолбенела. А потом музыканты подхватили и стали подыгрывать. От волнения голос у меня дрожал, и когда я спела первую песню, люди несмело зааплодировали.
Вторая песня должна была быть грустной, и я спела про белую березу и первую любовь безответную, поражаясь тому, как стал звучать мой голос. А третья песня взялась из ниоткуда, я не знала слов и мелодии, но что-то внутри меня ожило и затрепетало, и я начала петь. О море, о доме, об одиночестве, о любви, которая победит тьму и обязательно придет. И думала о Лире, видела перед собой его лицо, легкую улыбку, вспоминала поцелуи. Голос звучал плавно и мягко, я спокойно брала высокие ноты, что сама удивилась. Когда замерла, закончив, толпа восхищенно зааплодировала. Я поклонилась, и увидела в толпе Лира.
Его глаза были круглыми, как блюдца. Восхищение? Удивление? Восторг? Злость? Знать бы отчего. Коленки подкосились, и я стала спускаться со сцены, споткнулась, и полетела вниз, вскрикнув. Чьи-то сильные, знакомые руки подхватили меня и не дали упасть. Подняла глаза. Серебро в его глазах было едва заметно. И в них - такая бездна отчаяния.
- Пойдем, перекусим, результаты будут через час, - сказал Лир, дрожащим голосом.
Да, что с ним такое? Никогда не видела, чтобы у него голос так дрожал. Я что-то опять ничегошеньки не понимаю. Лир, похоже, моя персональная загадка, которую мне отгадывать и отгадывать.
Я пошла, хотя идти босиком было неудобно. Чувствовался каждый камешек на дороге. Хорошо, хоть на ноги на наступил никто. В таверне, которую выбрал Лир, было многолюдно, но для нас нашлось местечко в углу возле окна. Лир, не спрашивая меня, заказал еду. Мы сидели в ожидании и молчали.
- Лир, - прошептала я. - Я знаю, что ты злишься, но иначе было нельзя.
- Я не злюсь, - сказал он, поднимая на меня глаза. - Последний раз эту песню пела Аранатариэль своему возлюбленному.
- Аранатариэль? - спросила я удивленно. - Та самая, что дала русалкам свое волшебство?
- Да. Это была ее последняя песня, - добавил Лир таким голосом, будто сам слышал, как она пела.
А может и слышал? Неужели? Я не рискнула спросить его об этом. Слишком он был задумчив. И тут еще еду принесли. Я почувствовала, что проголодалась. Жаркое было чудесным, а булочки с корицей и чай - выше похвал. Я наелась до отвала, и собралась было идти узнавать результаты конкурса, когда Лир обратил внимание на мое платье.
Заметил. А я-то наделялась, что ему так понравилась песня, что он не обратил внимания. Его взгляд скользнул по моим обнаженным плечам, а потом спустился ниже и взметнулся ввысь, уставившись мне в глаза. Вот теперь он разозлился, а я поняла, что надо уносить ноги. Он и ойкнуть не успел, как я выскользнула из таверны и помчалась в сторону места, где проводился конкурс. Надо же узнать результаты.
Он догнал меня быстрее, чем я планировала, развернул к себе и впился в меня поцелуем. Жадным, ненасытным, требовательным. Меня словно кипятком окатило. Разум, прощай в очередной раз. Руки сжали мои плечи и волосы, и тут сквозь туман я услышала, что победила на конкурсе певцов. Но Лир не отпускал, даже тогда, когда меня стали просить подняться на сцену. Вокруг стал сгущаться народ и хихикать. Наконец Лир остановился с трудом, и тяжело дыша, подтолкнул меня к лесенке. Подняться я не могла. Ноги не слушались, голова трещала, и Лир, на удивление быстро пришедший в себе, подхватил меня на руки и понес на сцену.
В толпе снова засмеялись. Я смущенно взяла награду из рук главного члена жюри и покраснела, потому что Лир наотрез отказался меня отпускать, боясь, что я упаду и себе что-нибудь сломаю. До лавочки, где продают обувь, он меня тоже нес. И ему было все равно, что на нас прямо все пялятся, а уж как дамы смотрели вслед! Никогда не забуду их взгляды. Завистливые и обреченные. Их-то не носят.
Обувь мне подобрали быстро. Легкие белые туфельки с низким каблучком, шлепанцы, босоножки. Потом мы направились за одеждой. Тут я задумалась, на чем остановится. В итоге взяла несколько светлых туник - белых, розовых, голубых, трое легких штанов и двое из плотной ткани, парочку сарафанов, парочку платьев, теплый свитер, плащ, несколько пар носков. А потом пошла в ряды с нижним бельем. Лира попросила остаться в стороне, но он наотрез отказался, сказал, что я итак от него сегодня набегалась. У него, дескать, нервы не железные, а терпение - не вечное. Ну, и пусть смотрит. Я выбрала несколько простых комплектов, а, потом, не удержавшись, купила один красивый - белый, кружевной, у Лира аж глаза начали коситься. Видимо, представлял, бедненький, как я в нем буду выглядеть. Я про себя хихикнула, и купила еще парочку простых ночнушек, и одну полупрозрачную. Красота-то какая!
В завершении пришлось купить несколько полотенец и халат. Свертков было так много, что пришлось идти в дом старосты, и все это относить. Лир тащил безропотно, словно и не тяжело ему вовсе. Я заглянула наверх в нашу спальню, убедилась, что мои непромокаемые штаны, туника и сапожки лежат на кровати, Лир сгрузил рядом свертки.
Так. Что-то слишком всего много, надо будет сумку купить, и еще зайти за тем гребешком, да и по мелочи тоже кое-что прикупить. Обедали мы вдвоем, потому что староста с семьей тоже ушел на ярмарку. И снова молчали.
- Ты отдаляешься от меня, Ариадна. Я что-то делаю не так? - спросил Лир, когда мы пили чай с красносмородиновым вареньем на крыльце.
Я замерла и посмотрела прямо в его серые глаза. Отдаляюсь? Да он только что при всех меня целовал. А я позволяла. Даже не пыталась остановить. Недоуменно пожала плечами.
- Ты не сказала мне о своей задумке.
- Зачем? Ты бы все равно был бы против.
- Я обязан тебя защищать, Ари.
- Обязан? - спросила я.
Лир стушевался.
- Могла бы, и спросить меня.
Ну, все. Держись, Лир.
- С какой стати я должна тебя спрашивать? Ты мне кто? Попутчик? Доведешь до города и оставишь, а я тебя должна спрашивать? - налетела я на него.
- Ты не из этого мира, ты можешь оказаться в опасности, - сказал Лир холодно.
- Не из этого мира? - спросила я, и Лир снова растерялся.
- Ариадна....
Понятно, говорить он об этом не будет. Но ведь знает что-то. Наверняка.
- Лир, я от тебя устала, - сказала я прямо, развернулась и пошла к воротам.
