Рай с привкусом тлена (СИ) - Бернадская Светлана "Змея" (полные книги txt, fb2) 📗
Трубка обходит круг и вновь попадает ко мне. Я делаю еще одну затяжку, вполуха слушая нестройный хор пьяных голосов. В голове от заунывной песни приятно гудит, ноги наливаются свинцовой тяжестью. Перевожу взгляд на Аро, склонившего голову мне на плечо: мальчишка спит, чуть улыбаясь во сне. Осторожно перекладываю его голову и подбираю ноги, намереваясь подняться.
— Ты куда? — интересуется Зверь, сидящий рядом с другой стороны.
— Аро заснул. Пойду отнесу его к нам.
Мы со Зверем облюбовали небольшую каморку неподалеку от господских покоев, где раньше пираты проводили допросы пленников. Каморка глухая, с толстыми стенами: уединившись там, мы с ним сможем поговорить, не опасаясь лишних ушей. Аро, конечно, станет некоторой помехой, но о том, чтобы оставить его в общем зале, битком набитом пьяной матросней, не может быть и речи. Надеюсь, после нескольких глотков рома и затяжки дурмана он будет спать, как убитый.
Но не успеваю я подняться и наклониться к Аро, как возле меня вырастает гибкая тень. Вскидываю глаза, инстинктивно хватаясь за бок, где в прежние времена на перевязи висел меч или нож, и встречаюсь взглядом с немым Кимом. Он жестами велит мне следовать за ним.
— Не бойся, я отнесу мальчишку, — заверяет Зверь.
Я киваю и иду за Кимом.
В комнате господина чисто прибрано, жарко натоплено и витает легкий аромат благовоний. Сам дон Адальяро, развалясь, полусидит на низком пиратском ложе, застеленном тюленьими шкурами и плотным покрывалом.
— Подойди, — велит он, и я исполняю приказ.
Он смотрит на меня снизу вверх, но странным образом сохраняя привычную ему надменность в полуприкрытых глазах. На высоких скулах причудливо играют блики огня. В облике господина мне вновь чудится нечто демоническое.
— На колени, — велит он бесстрастно.
Я послушно опускаюсь и склоняю голову.
— Сними мои сапоги.
Что?
Неуверенно поднимаю взгляд и с удивлением смотрю вначале на господина, затем на Кима. Дон Адальяро делает небрежный жест рукой, и Ким бесшумной тенью выходит.
— Повторить еще раз? — хмурится красавчик и красноречиво ощупывает рукоять хлыста, валяющегося неподалеку.
— Нет, господин, — спохватываюсь я и поочередно стаскиваю с него высокие, добротные, но изрядно промокшие и изгвазданные в грязи сапоги.
— Теперь камзол.
Недоумевая, я аккуратно расстегиваю расшитый золотом камзол и помогаю стащить его с господина. Что он задумал, дьявол его дери?
— Штаны тоже? — интересуюсь я, прежде чем прикоснуться к ремню с серебряной гербовой пряжкой.
Диего Адальяро смотрит на меня в упор, оставшись лишь в штанах и просторной белоснежной рубашке, украшенной на манжетах и вороте широким кружевом.
— Что ты задумал, Вепрь?
Вопрос ставит меня в тупик.
— Господин?..
— Намерен сбежать? Я нутром чую твою гнилую натуру. Ждешь удобного случая? В этих крысиных норах затеряться — раз плюнуть, а ты их знаешь лучше всех. И рассчитываешь на то, что твой друг Зверь потом вывезет тебя отсюда на корабле?
Как бы ни пытался я сдерживать эмоции, но удивление, наверное, сейчас хорошо заметно на моем лице. Выкуренный дурман — плохой союзник, когда хочешь контролировать тело и разум.
— Нет, господин. Я даже и не думал об этом.
— Лжешь.
— Почему вы подозреваете меня? Разве хоть единожды я дал повод? Я сотню раз мог сбежать из поместья, да и тогда, когда мы приехали на острова впервые. Но ни разу не предпринимал таких попыток.
Темные глаза-маслины превращаются в узкие щелочки, красивые губы зло изгибаются.
— Снова лжешь. А тогда, когда ты пытался убить Вильхельмо?
— Это был не побег. Госпожа отпустила меня, вы же знаете, — глухо отвечаю я.
Вспоминать о собственной глупости неприятно. Но это даже кстати: раскаяние искреннее, изображать его не приходится.
— Госпожа… — задумчиво тянет Диего Адальяро и оглядывает меня с головы до ног. — Ты спал с ней?
— Что?.. — вырывается у меня изумленное, и в голове мгновенно проясняется. — Но вы же сами велели…
— Лишь до тех пор, пока она не понесет. А потом — не велел.
— Но, господин… Как бы я мог? Я не живу в хозяйском доме, и когда госпожа приходит, меня заковывают в кандалы.
Мое потрясение нелепым разговором так натурально, что маленькая ложь дается легко.
— Что она в тебе нашла? — продолжает размышлять красавчик, словно сам с собой, и ощупывает меня презрительным взглядом. — Боров боровом. Дикарь. Раб. Ничтожество.
Чувствую, как тело каменеет, а руки сжимаются в кулаки, но пытаюсь удержать лицо непроницаемым.
— Так что же, — давлю из себя, — штаны снимать?
— Пошел вон, пес. И запомни: если сбежишь, другие ответят вместо тебя.
— Я не стану никуда бежать, господин. Клянусь вам.
«Потому что мое место — в твоем доме, возле твоей жены, — вспыхивает в сознании мстительная мысль. — И ты мне еще нужен, сенатор Адальяро».
Поклонившись, выхожу из господских покоев и иду прямиком в нашу каморку. Зверь уже там, растянулся у стены. У другой стены крепко спит Аро, подложив под щеку ладонь.
— Зачем ты ему понадобился? — любопытствует Зверь.
— Сапоги не мог снять.
Он прыскает в кулак, и я с трудом давлю в себе неуместный хохот. Гребаный дурман…
Когда нас обоих перестает корчить в судорогах от глупого веселья, я делаю серьезное лицо и кладу руку на плечо друга.
— Теперь слушай. Если Адальяро не дурак, он возьмет этот остров. Ходов и пещер, как ты видел, здесь столько, что за жизнь не обойдешь. Есть и такие, что выходят в подводные гроты. Видел котловину? Там можно устроить стрельбище. В пещерах есть расщелины с извилистыми лазами и тупиками — в них удобно хранить оружие и боеприпасы. И самое главное… на острове имеются укромные бухты, где можно скрыть корабли.
— Корабли?
— Они понадобятся, чтобы к условленному сроку привезти людей в Кастаделлу. Из своего жалованья отложишь деньги на фрахт. Людей корми сытно, не перегружай работой в горах, выгуливай на свежем воздухе. Им понадобятся силы к назначенному часу. Охрану из сторонних не нанимай: назначишь своих. Я постараюсь найти способ связать тебя с Одноглазым — он будет передавать тебе отличных рабов, минуя легальные рынки. Время от времени, думаю, господин станет наведываться сюда, так что будь начеку. Да и тебе не реже раза в месяц придется появляться на полуострове, пополнять запасы продовольствия и получать у господина деньги на издержки. Тогда и будешь рассказывать мне, как идут дела.
Зверь молчаливо слушает, не сводя с меня глаз. А затем крепко сжимает мое предплечье.
— Можешь на меня положиться. Знай: что бы ни случилось, я с тобой.
Спустя три недели после отъезда мои мужчины вернулись из плавания. Изабель по этому случаю устроила роскошный обед, за которым мы обе внимательно слушали увлекательные рассказы Диего об удивительном острове. Рассеянно улыбаясь, я украдкой рассматривала своего мужа — мне казалось, что за время поездки он возмужал и стал держаться еще увереннее, чем прежде. Он упомянул о том, что в пути его донимала морская болезнь из-за штормов, и я видела ее последствия в его постройневшей фигуре и слегка осунувшемся лице, где стали резче выделяться точеные скулы и гордый, слегка изогнутый нос. Я невольно сравнивала его бесспорную красоту с несколько грубоватой, но мужественной внешностью Джая. Должна признать, мне нравились оба моих мужчины, каждый по-своему… и эта мысль неприятно задевала мою совесть. Законами божьими позволялось быть женой только одного мужчины, его любить и оберегать, хранить ему верность… Но я любила двоих: Диего — нежной любовью сестры, а Джая — сильной, необъяснимой, греховной любовью. Он стал моим первым мужчиной, он подарил мне дитя… которому суждено стать ребенком двух отцов.
Я со вздохом отвела глаза и потеребила край полотняной салфетки, лежащей у меня на коленях. С Джаем я увиделась лишь мельком, встречая карету с путешественниками. Диего четко разграничил статус своих спутников: Хаб-Арифу и Аро, как свободным людям, он позволил сидеть внутри, вместе с ним, а Джай, оставаясь рабом, ютился на запятках вместе с Кимом и рабами-телохранителями. Мне очень хотелось перемолвиться с ним хотя бы словом, приветствовать его, осведомиться о его здоровье — ведь он уехал, еще толком не оправившись после тяжелого ранения… И сообщить ему новость, которая со вчерашнего дня наполняла меня невыразимой радостью.
