Рай с привкусом тлена (СИ) - Бернадская Светлана "Змея" (полные книги txt, fb2) 📗
— Что?.. — опешила я, ощущая, как холодеют ноги.
— Все гадают, доживет ли до утра. И лекарь у него там безвылазно, с прошлой ночи.
— О чем ты говоришь?
— Не о чем, а о ком. О вашем ненаглядном Вепре, конечно.
Он сказал «подрезали»? Он хочет сказать, что…
Я ринулась в темноту, толкнув Хорхе плечом, осознавая, что нахожусь на грани безумия; но через несколько шагов запуталась в мокром подоле юбки, споткнулась и упала прямо в скользкую грязь.
— Джай… — услышала собственный всхлип.
Капюшон слетел с головы, мгновенно намокшие волосы упали на лицо. Размазывая по щекам слезы вместе с каплями дождя, я пыталась убрать с глаз холодные, будто змеи, волосы, одновременно силясь подняться. Но ноги уже не держали, и я ползком, не разбирая дороги и не понимая, в правильном ли направлении двигаюсь, устремилась вперед.
— Донна?.. — сквозь шум дождя долетел до моих ушей мерзкий голос. — Донна, вы где?
Низ живота свело судорогой. Охнув, я прижала к нему ладонь.
— Джай…
Прохлюпали по грязи тяжелые шаги. В голове поплыло, тело пробил нехороший озноб. Холодно было везде — и онемевшим ногам, беспомощно ерзавшим по грязи, и рукам, к которым прилипли холодные рукава, и шее, потому что за шиворот стекали капли дождя. Тепло было лишь между бедер — тепло и мокро…
В глаза ударил свет фонаря. Надо мной склонилось усатое лицо Хорхе.
— Ну, будет, донна. Повалялись, и хватит. Пора идти в дом.
— Джай…
— Да и пекло с ним, донна. Мало ли таких Джаев будет на свете.
Проклятый мерзавец вздумал меня утешать!
Живот все сильнее скручивало узлом. Хорхе неловко приподнял меня одной рукой, удерживая в другой фонарь, и, словно куль с соломой, поволок к дому.
В доме случился переполох. Потерявшись в изматывающей тревоге, я услышала обеспокоенный голос Изабель и резкий возглас Диего.
— Вельдана! Ради всего святого, что случилось?! Где ты была?!
— Джай… — шевельнулись мои озябшие губы.
— Кто ей сказал?! Ты, негодник?! — взвизгнула Изабель.
Снова ощутив между бедер теплую влагу, я успела ужаснуться — и провалилась в туман.
*не ошибка: так называется одна из характеристик судна (https://ru.wikipedia.org/wiki/Остойчивость)
====== Глава 44. Не все мечты сбываются ======
Комментарий к Глава 44. Не все мечты сбываются глава пока не бечена
Комната, казалось, плавилась от нестерпимой жары. А в комнате, словно кусок сбитого сливочного масла в печи, плавилась я. Опахала из павлиньих перьев, с помощью которых домашние рабыни с утра до ночи усердно создавали надо мной подобие ветерка, мало спасали: мое грузное, неповоротливое тело неизменно покрывалось испариной. Я заерзала, тщетно пытаясь отлепить от взмокших бедер тонкую ткань рубашки.
— Полежите неподвижно, донна Адальяро, — строго нахмурился дон Сальвадоре. — Я хочу услышать ваше сердцебиение в состоянии покоя.
— Шутите? — глубоко вздохнула я и отерла лоб смятым носовым платком. — Я и так только и делаю, что все время лежу.
— Весьма вам сочувствую, донна. И все же, сделайте милость, расслабьтесь и дышите спокойно.
Сухощавая рука доктора мягко коснулась моего запястья. Он внимательно прослушал биение крови в едва заметной жилке, после чего несколько раз приложил к моему животу небольшую костяную трубочку, расширявшуюся с одного конца. Малыш недовольно завертелся внутри и пнул трубочку пяткой. Впрочем, это мог быть и кулачок — если внутри и в самом деле мальчик. Я усмехнулась. Сын, достойный своего отца.
— С ребенком все в порядке, — чинно отпрянув, вынес вердикт дон Сальвадоре.
— Он все время пинается, — пожаловалась я и, наконец повернувшись на бок, потерла поясницу.
Лей немедленно села на край кровати и принялась мягко растирать мне спину.
— Просится на белый свет, — глубокомысленно заметил доктор, укладывая трубочку и белые перчатки в лекарский ларец. — Время подходит, уж недолго осталось. Вы хорошо потрудились, выполняя мои рекомендации, теперь осталось только благополучно разродиться.
Лей возмущенно фыркнула за моей спиной, но тут же сделала вид, что поперхнулась и закашлялась.
— И… теперь мне можно вставать? — я с надеждой посмотрела на дона Сальвадоре.
В течение нескольких месяцев после несчастного случая, когда на Джая было совершено покушение, а я едва не потеряла дитя, мне запрещали не то что гулять по поместью, но даже вставать с кровати. Запрет я, разумеется, нарушала, время от времени измеряя неторопливыми шагами комнату — под чутким надзором Лей, — однако чувствовала себя запертой в тюрьме узницей, не имея возможности выйти за ее пределы. Казалось, еще немного — и я вовсе разучусь ходить.
— Думаю, можно, — тонкие губы лекаря тронула едва заметная улыбка. — Как начнутся схватки, немедленно посылайте за мной. А теперь позвольте откланяться, донна Вельдана.
— Старый гусь! — зашипела вслед Лей, едва за доном Сальвадоре закрылась дверь. — Много он понимает! На сносях вредно лежать, ребенок может задохнуться, если кровь матери застоится без движения! И вот что, госпожа. Не доверяю я этому сушеному стручку. Как вспомню, что он лечил вас кровопусканием — подумать только! Да он едва не уморил вас тогда!
— Но ведь это… подействовало, — я глубоко вздохнула, но все равно не насытилась воздухом — такое в последнее время случалось часто.
— Глупости! — черные глаза Лей сверкнули гневом. — Подействовали травы, которые я вам заваривала. Они укрепили ваше лоно, да заодно и внутренний дух. И — послушайте мое слово, госпожа! — не надо звать этого надутого гуся, как начнутся схватки! Негоже мужчине быть возле роженицы, не к добру это! Поверьте мне на слово, я справлюсь сама.
Несмотря на некоторое волнение перед приближающимся событием, от слов Лей я почувствовала облегчение. Я и сама не слишком-то жаловала дона Сальвадоре, давно подозревая, что похвальбы в нем куда больше, чем лекарских умений.
— В самом деле? Где ты могла этому научиться?
— В борделе, где же еще, — Лей неприязненно покосилась на девушек-рабынь с опахалами, которые с опаской поглядывали на нее. — Дети там являлись на свет не столь уж редко.
Я помрачнела, задумавшись над судьбой тех несчастных детей. Едва ли им позволяли надолго оставаться рядом с матерями. Их судьбой наверняка стали невольничьи рынки — сразу после тепла материнской груди…
— Лей, — воспользовавшись позволением, я неуклюже сползла с кровати и оперлась на предплечье служанки. — Помоги мне вымыться и одеться! Раз я теперь свободна, то хочу пройтись. Прямо сейчас.
— С удовольствием, госпожа, — улыбнулась Лей, сверкнув крепкими белыми зубами. — Желаете погулять по саду?
— Нет, хочу к морю. Уверена, воздух на берегу куда свежее, чем здесь, в этой душной комнате, а в саду ветер путается в листьях и сразу гаснет.
Спуститься по лестнице оказалось непросто, с таким-то животом. Но Лей крепко держала меня за руку, помогая делать шаг за шагом. На веранде я столкнулась с Изабель — вероятно, она только что проводила почтенного гостя и возвращалась в прохладу мраморных стен гостиной.
— Вельдана? — она изобразила участливую улыбку. — Куда-то собралась?
— Да, на прогулку, к морю. Доктор разрешил, — воинственно насупилась я.
Цепко оглядев и меня, и стоящую рядом Лей, Изабель согласно кивнула и взяла меня под руку.
— Да, знаю, дон Сальвадоре говорил мне. Позволь же и мне прогуляться с тобой. Давненько я не выбиралась на набережную.
Я скисла. Скосив глаза на Лей, уловила легкое, словно извиняющееся, движение ее плеч. Придется ей сопровождать меня, идя на полшага позади — как и подобает служанке в присутствии благородных дам.
Прогулка, тем не менее, пошла мне на пользу. Морской бриз весело растрепал волосы, остудил лицо и наполнил легкие свежестью: наконец-то я сумела надышаться вволю, после долгого душного заточения. Вопреки ворчанию Изабель, я даже спустилась к самому берегу, разулась и прошлась по кромке воды босиком, с удовольствием ощущая под ступнями тугой спрессованный песок и то, как вода смывает усталость с ног, отвыкших от долгих прогулок.
