(не) зажигай меня (СИ) - Красовская Марианна (книги бесплатно без TXT, FB2) 📗
Мамины глаза осматривают меня с ног до головы. Я прекрасно понимаю, что она недовольна, но не скажет этого вслух.
– Виктория, садись, – любезно кивает она на диван.
Мне хочется забраться на него с ногами, но я, как и положено леди, присаживаюсь на самый краешек, ровно держа спину.
– Через три дня мы выезжаем в Льен, – сообщает мама. – Нас пригласили на королевский весенний бал. Заодно покажем мальчиков главному ловчему. Если они подойдут, то наймем учителей, и через два года они пойдут учиться.
Вот как! Не мне одной страдать!
– А как же посевная, матушка? – растерянно спрашиваю я. – Кто останется тут? Бабушка уже слишком стара, чтобы ездить по деревням.
– Я думаю, люди сами в силах посадить свеклу и морковь в срок, – мягко улыбнулась мама, хотя между бровями у нее залегла озабоченная складка. – В конце концов, мы не в Славии, здесь хлеб сеять не нужно.
Я кивнула, соглашаясь.
Несколько лет назад отцу удалось нанять для Пригорья замечательного мага земли. Он был, конечно, чудак: его странные идеи в столице понимать не хотели. В самом деле, где это видано, чтобы помидоры в горах росли? Или сладкие перцы? А он предлагал сажать семена дома в ведра и горшки, выращивать их и уже в мае высаживать на улицу. В Льене его подняли на смех. В Пригорье же первый урожай, выращенный таким способом, превзошел все ожидания.
Вот маг и присмотрит.
– Виктория, – продолжает мама, пряча глаза. – Ты взрослая девочка, должна понимать…
– Мама! – взвыла я. – Я не хочу замуж!
– Ты ничего не хочешь, Ви! – спокойно ответила мама. – Ни замуж, ни учиться, ни как-то помогать по хозяйству! Ты трутень, Ви! Неужели тебе хочется всю жизнь прожить здесь с нами? Без семьи, без детей?
– Здесь – не хочу, – упрямо ответила я. – Хочу в Славию к деду.
Мать задумалась, нервно постукивая носком сапожка по ковру.
– А почему бы и нет? – неожиданно сказала она. – Попрошу Линд организовать тебе жениха в Славии. Если уж Святослава может быть кнессой, то ты уж всяко справишься. Вот только не хотелось бы тебя столь далеко отпускать.
Неожиданно! Я-то думала, мама совсем против, чтобы я в Славию ехала. Но и женихи мне никакие не нужны, вот еще! Тем более эти славские кнессы, которые даже не оборотни! Ни один мужчина не сравнится с тем, кто моему сердцу мил. Мама, впрочем, об этом не подозревает, оно и к лучшему. Что ж, если она отпустит меня к деду, сама-то ведь не поедет. И то сказать, мне уж двадцатый год пошел, не всё за мамкину юбку держаться. Так что я радостно киваю, расплываясь в улыбке.
– Но на бал всё равно поедешь! – заявляет мать. – А уж если никто мил не будет из галлийцев, тогда поищем тебе славца.
Моя улыбка сдувается как кузнечный мех. На бал-то я всегда рада, а вот женихов не хочу.
В наложницы тоже не хочу, впрочем, да и не принято это в Галлии. А жаль, наверное.
В общем-то, матушка во всем права, как всегда. Оборотню нужна пара. Тем более такому дурному, как я. Ведь не должен из меня чистый оборотень выйти. Мама-то смесок. А гляди-ка, я переворачиваюсь в полноценного волка, как отец. Я сильна, вынослива, у меня острое зрение и отличный нюх, царапины и синяки на мне заживают очень быстро (что видится мне огромным преимуществом: коли мама раны не видела, то и ругаться не будет). Но в полнолуние ночи для меня порою невыносимы, до того владеют мною низменные инстинкты. Началось это три года назад и, мне кажется, всё больше меня гнетет.
Как я переживу полнолуние в столице – не представляю. Чем ближе ко мне тот, кого я хотела бы видеть своей парой, тем больше дурманит голову желание телесной любви. Оттого в Льен я не рвусь – боюсь наделать глупостей. Увижу его снова – голову напрочь потеряю.
А нельзя – отец не переживёт. Мама, как ни странно, сквозь пальцы смотрит на возможности добрачных связей, а отец свято блюдёт мою честь. Стоит только приблизиться ко мне кому-то мужского пола – ближе, чем положено приличиями – он взрывается. Я его, конечно, не боюсь, но и огорчать не хочу. Но, кажется, это не в моих силах.
2. Планы леди Оберлинг
Почти полдня пришлось провести в пустых хлопотах: перебирали с матерью наряды, чулки, бельё, выбирали платье для того самого дня. Заодно мама лично переворошила мои богатства: отрезы шелка и бархата, тонкие полотна для пошива постельного белья и, самое ценное – сундучок со специями. Опустив тонкие руки в тяжелый короб и бездумно поглаживая меха, она, прикрыв глаза, вспоминала о собственном приданом.
– Я раньше думала, что приданое – пережиток прошлого, – мечтательно говорила она. – Показатель отеческого богатства, пыль в глаза… Нет, приданое – это для невесты кусочек родного дома, воспоминание о маминых руках, о тепле отеческого очага… Как мне не хватало здесь красных атласный одеял, которые я оставила в сундуках… Как не хватало платьев и обуви, полотенец и простыней! Сколько бы я отдала, чтобы спать на подушках, расшитых бабушкой! Моё приданое было отправлено жениху… ничего, кроме платьев, сестра не вернула. И верно, меня считали пропавшей, умершей. Моего возвращения не ждал даже отец.
Мама отвернулась, скрывая навернувшиеся на глаза слёзы. До сих пор она не смогла простить своего родителя.
– Тем обидней мне, Виктория, слышать от тебя, что ты хочешь ехать к деду и жить возле него. Человек он хитрый, коварный, про таких говорят в Славии «сам себя перехитрит». Конечно, он уж стар, возможно, стал мудрее и добрей, но я бы не стала в это бездумно верить. Пойми: попадешь в его дом – станешь разменной монетой, заплатишь по его счетам. Не доверяй его словам, Ви, не поддавайся на льстивые речи. Любит он только одного человека: себя.
Я только вздохнула тихо – мама, мне показалась, слишком долго упивается своей обидой. Дед запомнился мне вполне безобидным стариком, которого мало что интересует, кроме своих книг. Может он когда-нибудь и был цепным лисом государя Славского, но сейчас зубы его затупились и хватка ослабла. Да и что он может сделать? И государь-то давно сменился.
– Умоляю тебя, дочь моя: найди себе суженого поближе ко мне, – прикоснулась к моему плечу мать. – Мне невыносима мысль отпустить тебя в такую даль!
– Ну мам, – пробормотала я смущенно. – У тебя же братья останутся. Зачем тебе я?
– Ты мой первенец, – ответила мать. – Ты дочь, моё продолжение, моё сердце. А мальчики – что мальчики? Улетят как орлы, и останусь я в одиночестве. Мальчикам здесь делать нечего – нет у них тут ни наставника, ни примера. Отец твой не маг, не может дать им нужных знаний. Я же не способна удержать их на месте. Им нужна строгая дисциплина. Пришла пора отправить их учиться. Думается мне, что ловчие из них получатся просто великолепные.
Мама лукавила: магом она была отменным; до сих пор ее вызывали на разные происшествия, но работать она соглашалась только в паре с дядюшкой Кирьяном. Вдвоем они были удивительной силы командой, дополняя и поддерживая друг друга. Точно так же в связке магичили близнецы. Вроде и сил у них не так уж много: но как объединятся – можно прятаться. Я была согласна с мамой: их силу нужно уже обуздывать, направлять. Да и отец слишком мягок с ними – любит он нас без памяти. Хоть и прикрикнуть может, и обругать – но за хворостину у нас берется только мать. Да и то меня жалеет всегда. А близнецам порой достается.
Мама любит меня больше мальчиков, я это знаю. Но и ждет от меня больше. Иногда от ее требований мне хочется сбежать, хоть в Славию, хоть в Франкию, а хоть и в саму Степь! Никогда, никогда мне не стать такой как она.
Внешне мы с ней схожи, и фигурой, и волосами, только роста я меньше на целую голову, да глаза у меня папины – волчьи. Но если мама выглядит хрупкой, изящной, будто статуэтка из франкского стекла, то я – девушка-беда. Вечно оступаюсь, спотыкаюсь, всё роняю. Хотя танцевать у меня получается гораздо лучше, чем у нее, ах, до чего же я это люблю! Вальс, кадриль, минуэт! Иногда я даже без музыки танцую, только б танцевать!
