Найди меня, мой принц (СИ) - Островская Ольга (книги онлайн без регистрации txt) 📗
— Это наша плата за переход. Тут более, чем достаточно. Открой нам портал. И смотри, как мы в него уходим. А потом работай, как обычно. Иди! — отпускаю его взгляд, отдав последний приказ.
Мужчина, тяжело сглотнув, отворачивается, поднимается на постамент с порталом и делает какие-то пасы, словно плетёт что-то пальцами. А потом впечатывает ладонь в колонну арки. Воздух идёт рябью и я завороженно наблюдаю, как исчезают, размываются очертания зала в этом мареве.
— Проход открыт, — ровно произносит маг.
— Быстро, Гапка. За мной, — шёпотом командую я, устремляясь к мареву портала.
Мы взбегаем по ступенькам, но в шаге от него резко сворачиваем и проскальзываем между двумя арками. Гапка, зная мой замысел, сразу же семенит прочь к выходу. А я оглядываюсь, чтобы проследить, подействовало ли на портальщика моё внушение. Мужчина стоит и угрюмо смотрит в проём портала, словно провожая кого-то взглядом. Не знаю, как долго он будет слушаться приказа не смотреть по сторонам, так что пора уносить ноги. К двери ведущей из зала бегу изо всех ног, насколько это получается в узкой юбке. Мои попутчицы уже ждут меня в пустом коридоре. Я же внезапно чувствую, как сильно кружится у меня голова, в глазах темнеет и тело непреодолимо начинает оседать на пол.
— О Богиня пресветлая, — бросается ко мне Гапка. — Надорвалась девочка моя. Держись. Только не падай, нам ещё выйти отсюда нужно.
Да. Нужно. Не падать. Стараюсь. Да что ж в голове так больно и гулко-звонко, словно на неё кто колокол надел и колотит сверху? Кое как собрав себя в кучу и опираясь спиной на стенку, я возвращаю себе вертикальное положение.
— У тебя кровь, — ахает старушка. Так вот почему тряпка на лице ощущается мокрой. Недолго думая, я бросаю взгляд вокруг и, убедившись, что никого рядом по-прежнему нет, сдираю её с головы. А потом кое как стягиваю платье снова возвращаясь к мальчишескому виду, спрятав волосы под капюшон каптана. Запихав всю одежду, кроме окровавленной карильи, в котомку, отобранную у Гапки, подставляю ей лицо, протягивая уже испорченный головной убор.
— Вытри, пожалуйста.
Пожилая няня действует быстро и сноровисто. И вскоре уже прячет окровавленную тряпку в сумку у меня на плече, заявив, что мы можем идти. Не знаю, как я буду в чём-либо убеждать дежурного на выходе. Но его там не оказывается. А с той стороны, где проходят досмотр входящие, доносятся крики и громкая ругань. Кажется, второй дежурный тоже туда умчался. Не воспользоваться этим просто глупо. Так что мы, не теряя ни секунды, уносим ноги из здания городского портала. Я на адреналиновом заряде поначалу двигаюсь весьма живо, но постепенно чувствую, что силы заканчиваются. Ноги начинают заплетаться, а перед глазами уже не просто пятна чёрные скачут, а, кажется, будто мне в лицо кто чернилами плеснул
— Ромин, держись родименький, — приговаривает Гапка, незаметно пристраиваясь рядом и подныривая мне под руку, заставляя опереться на неё. — До Храма совсем недалеко осталось. Там сможешь отдохнуть. Ты такой молодец. Всё у тебя получилось. И ещё больше получится. Держись… внучок.
Дорогу до Храма я запоминаю плохо от слова совсем. Мощеные белой брусчаткой улочки, дома, заборы, цветы, кипарисы, всё сливается в сплошной круговорот, сопровождаемый звоном в голове и отчаянным усилием на надрыве. Дойти. Не упасть. Сделать ещё один шаг. Не висеть на бедной Гапке всем весом. Храм выростает перед нами внезапно. Может я бы и его не заметила, если бы старушка, тащившая меня всю дорогу на буксире, не остановилась резко, отчего меня слегка занесло на повороте, ощутимо приложив об стену какого-то дома. Голова в результате бессильно запрокинулась, и я увидела впереди величественное здание, со стремящимися в небо изящными шпилями и витражными окнами. И так мне туда захотелось. Сильно-сильно. Где бы сил взять?
— Ромин, без куфия тебе нельзя дальше. Капюшон может слететь, — обеспокоенно заглядывает мне в лицо Гапка. — Пойдём сюда, я помогу.
Она увлекает меня куда-то, и мы оказываемся в какой-то нише между домами. Я устало прислоняюсь спиной к стене, склоняя голову. И внезапно слышу тихий испуганный детский голосок.
— Тётя Мирэн, ты помрёшь? Как мама?
Няня ахает, но сразу же берёт себя в руки. Накрывает морщинистой рукой детскую ладошку.
— Нет, ну что ты, крошечка. Твоя тётя просто очень сильно устала. — Она приседает на корточки и развязывает простыню, с одной стороны, позволяя Лале сползти по её спине и стать на ноги. А потом разворачивается, чтобы посмотреть на малышку. — Мы сейчас придём в одно хорошее место, и она там отдохнёт. А я за тобой тем временем присмотрю. Меня… Замира зовут. Я когда-то была няней твоей мамы. А теперь и твоей буду. Хочешь?
— Не знаю, — шепчет девочка, с опаской поглядывая то на меня, то на няню. — А тётя Мирэн не исчезнет?
— Нет, Лале, я никуда не исчезну, — через силу выдыхаю я, опускаясь перед ней на колени, заглядывая в огромные глаза цвета шоколада. Ловлю её взгляд, и последним усилием воли деликатно касаюсь детского разума. — Но меня теперь зовут Ромин. Я на время побуду твоим старшим братом… Ромином. А ты можешь меня звать Ромкой. Ромка. Рома. Запомнила, Лале?
— Да, — шепчет девочка. — Ромка.
— Умничка, Ляля, — улыбаюсь я солёными от крови губами и опустошённо закрываю глаза.
Как навстречу моему лицу устремилась каменная брусчатка, я уже не увидела, сдавшись на волю накрывшей меня тьме.
Придя в себя, я не сразу понимаю, где нахожусь. Вокруг звучат тихие голоса. Лежу я на чём-то довольно твёрдом, но удобном, как ни странно. Под головой подушка. И укрыта чем-то. Голова по-прежнему раскалывается. И лицо болит. Особенно нос.
— Ваш внук полностью исчерпал свой магический резерв и едва не довёл себя до выгорания. Пару недель не сможет пользоваться магией вовсе, да и потом это надо будет делать осторожно. Я бы вам советовал позвать целителя, но мог бы ускорить процесс восстановления.
— Не надо целителя, — хриплю я, едва осознав, что речь идёт обо мне. Уж кто-кто, а целитель точно поймёт, что перед ним не парень. Иначе грош ему цена. А если грош цена, то тем более не надо.
— Юный хали, вы не понимаете, — мужской голос смещается и теперь звучит надо мной. Приходится открыть глаза и взглянуть на невысокого смуглого крепыша, облачённого в что-то наподобие рясы. Служитель Храма, как мне подсказывает интуиция, смотрит на меня неодобрительно. — Ваш резерв почти истощён, ещё немного и наступило бы полное выгорание и тогда ваше восстановление было бы или невозможным, или весьма болезненным и длительным.
— Но не наступило ведь, — несмотря на общую вялость и болезненность любых гримас, я умудряюсь вскинуть бровь.
— И тем не менее, лишь целитель может сказать, какие последствия для молодого неокрепшего организма может иметь ваше состояние, и дать рекомендации, как действовать в дальнейшем, чтобы избежать осложнений, — недовольно поджал губы служитель. — Вам даже не надо никуда идти. Здесь в Храме присутствуют два замечательных лекаря, которые собираются сопровождать караван паломников во имя служения Явару и его пресветлой Матери.
В тоне мужчины слышится искренняя обеспокоенность, потому я игнорирую пульсирующее болью в висках раздражение, и благодарно улыбаюсь ему.
— Спасибо вам за заботу. Но я не собираюсь в ближайшее время пользоваться магией. Если нам с бабушкой и моей сестрой будет позволено отправиться вместе с караваном в Обитель Праматери, думаю будет правильным пройти этот путь со всем смирением перед волей Богини. Физически я чувствую себя вполне сносно, а магия… пускай восстанавливается постепенно. Будет мне урок впредь лучше рассчитывать свои силы.
Служитель вздыхает и уважительно склоняет голову.
— Похвальное стремление, юный хали. Что ж, вижу ваше нежелание продиктовано разумными соображениями, хоть я и не согласен с некоторыми из них. Поэтому настаивать больше не вижу смысла. Единственное, что настоятельно вам порекомендую всё же прислушиваться к себе и, если слабость и головные боли не пойдут на убыль в ближайшие пару дней, обратиться всё-таки к врачевателю, который будет сопровождать караван.
