Маг для бастарда - Чиркова Вера Андреевна (лучшие книги онлайн .txt) 📗
– Это неправда, – пришлось признаться мне, – я тогда нарочно так сказал. Иначе тебя нельзя было заставить поесть как следует. Ты выглядела очень бледной и замученной, а поступала наперекор всем замечаниям.
Ее эмоции пронизало недоверие, и бастарда уставилась на меня очень подозрительно. Но потом что-то рассмотрела, вспыхнула неожиданным счастьем и, решительно отставив мисочку, потянулась к мясу.
А я спешно вернул на место невидимую теперь защиту и устремил все помыслы на индюшатину, решив пореже проверять эмоции воспитанницы и не добавлять себе проблем. Их у меня и так столько, что хватит на пятерых.
Глава 12
Выехав на тропу и осмотревшись, я первым делом вызвал в памяти карту и наметил место следующей стоянки, решив устраивать небольшие привалы каждые два часа. А потом пустил вперед поисковичок, настроил сторожки и поехал впереди отряда, бдительно оглядывая горы, ложки, ущелья и кусты. В этих диких местах могли встретиться любые известные и неизвестные неприятности. После разлома направленная на юг волна пронеслась по огромному континенту, как сель, изменяя живых существ и растения.
Слежение за дорогой, поисковичком и окрестностями занимало почти все мое время, но не думать о происшедших со мной изменениях я не мог. Пока мы обедали, мне пришла в голову здравая мысль, что невыгодно носить иллюзию на всем теле, и пока Мэлин с Гаником собирали вещи, я отправился в избушку и оделся. Порадовавшись, что Сагон заставил меня забрать мантии, снятые гувернанткой и конюхом.
– Вы же понимаете, маглор Иридос, что без вас они не могут ехать в одеяниях магов? А вдруг кто-то в обозе попросит исцелить или еще какую-нибудь услугу или будет нуждаться в лечении? Нам придется изворачиваться, а на лжецов попутчики смотрят очень подозрительно. Лжец и трус – это два самых нежеланных человека в обозе. Потом уже идет нытик, лентяй и жадина.
– Ладно, – коротко согласился я в тот момент с воином, признавая, что он прав, и жалея, что в крепости нельзя было общаться со стражниками никому, кроме коменданта.
Этот воин вызывал к себе расположение.
Вот потому я и ехал сейчас полностью одетым и в одной из запасных мантий, сохранив иллюзию лишь на лице и руках. И какой-то долей разума неотступно возвращался к происшедшим со мной изменениям.
Хотя, что греха таить, меньше всего меня волновал сейчас мой внешний вид, хотя собственная внешность не может не вызывать интереса. Просто я отложил этот вопрос на потом как несвоевременный.
Больше всего сейчас меня волновала потеря кучи нужных вещей, начиная с шапочки и заканчивая дорожными сапогами. Уходя на двадцать лет с плато, свежеиспеченный маглор имеет право взять только самые необходимые вещи. Ничего, кроме самых простых профессиональных инструментов и одежды, – ни денег, ни еды, ни особых приспособлений. Заработать на жизнь нужно своими умениями. И потому мы так ценим все, что удалось взять из дома, внеся в список как необходимое.
И особым пунктом в списке потерянного мною стояли две вещи: именной медальон ковена и зачарованная от всех случайностей коробочка с накопителями, подаренная Ренгиусом. Кроме того, меня очень волновал вопрос, куда делся запас магии, заключенный в накопителях. В себе я чувствовал полный резерв, и иногда даже мне казалось, что он возрос. Молния, поджарившая двух индюков, не принесла сколько-нибудь заметного ущерба. Но для того, чтобы проверить свои сомнения, мне необходимо было провести пару экспериментов, на которые сейчас совершенно не было времени.
Хотя… а что я теряю? Ведь могу кое-что проверить и сидя на лошади!
Незаметно сняв иллюзию с левой руки, я украдкой вздохнул при виде красноватой сеточки и блеснувших сталью когтей и попытался вызвать в памяти кольца, еще три дня назад украшавшие два пальца из пяти. Первым можно было отпереть самые простые замки, вторым, более ценным, распознать несколько самых распространенных ядов и больше сотни стандартных снадобий. Я привык пользоваться ими почти не задумываясь, и лишь теперь начал сочувствовать людским травникам, узнающим зелья на цвет, запах и вкус.
Далеко не сразу и с невероятными усилиями мне удалось пробудить в пальцах ощущение металла. Если носишь кольца постоянно, перестаешь их замечать. И когда очень медленно и неохотно сквозь кожу проступили темные силуэты, сердце кольнула острая тревога. Они были почти вдвое шире, чем раньше, и не имели четких границ, а расплывались, как тающее масло. И, на мой взгляд, означать это могло только одно – процесс преобразования все еще шел, и остановить его было не в моих силах. И это значило, что я больше никогда не увижу ни подаренного мне учителем пояса, ни выданного отцом простого, но очень удобного кинжала, ни мелких вещичек вроде пинцета, иглы и тому подобного.
И что мне нужно немедленно бросить все силы на спасение хотя бы амулета. Он зачарован лучшими магистрами ковена и, по идее, не подвластен никакой магии.
– Привал! – приостановив коня, сообщил я, едва заметил неширокую расщелину, единственный островок яркой зелени среди окружающих нас серых скал.
В этих местах тропа вьется по пустынным, изредка поросшим чахлой травкой склонам, а подобные местечки настолько редки, что грех не воспользоваться.
Соскочив с коня, я первым делом развернул защитный круг и направился в сторону угловатых камней, намереваясь скрыться за ними от спутников. Подвергать психику Ганика видом ненавистной ему бронзовой кожи было жестоко. За Мэлин я не особо волновался, девчонка сразу что-то заподозрила, и к тому же она ведьмочка. Хоть и слабая и неумелая, но все же не простая селянка.
Защитный круг наткнулся на что-то подозрительное, и мне пришлось резко сменить направление. Тревожный сигнал шел от густых зарослей карликовой горной облепихи, и я на несколько секунд застыл перед ними в размышлении, каким именно образом достать незнакомое существо из куста. О том, что это именно живое существо, говорил поисковичок, о том, что полуразумное – мой дар эмпата. Сдвинуть невидимую шапочку во второй раз получилось намного проще.
– Не хочется жечь такие милые кустики, – сообщил я сам себе задумчиво, – наверное, на них кормится осенью много птичек. Да и обжечь никого не хочется… Не люблю обижать тех, кто мне не сделал зла.
– Ты с кем разговариваешь? – Мэлин упорно настаивала на равноправии во время похода, но я пока еще не решил, нужно ли мне такое фамильярничание.
– С тем, кто сидит в кустах, – не стал я читать воспитаннице нотаций при посторонних, – он думает, что я постою и уйду, а того не знает, что это не в моем характере.
– Это точно, ты жутко настырный. – В голосе девчонки сквозь насмешку прозвучала еле уловимая грусть, но я предпочел ее не услышать.
А она присела, сорвала какую-то травинку, свернула колечком, что-то шепнула и бросила в кусты.
– Не балуй, ведьма, – ворчливо пробурчал тоненький голосок, и из-под корней выкатилась крупная ежиха.
Если не смотреть внутренним зрением – совершенно обычная. А на самом деле мелкая нечисть под иллюзией.
– Ну и что вам нужно?
– Скажи, как часто по этой дороге ездят путники и не было ли подозрительных?
– Редко. Все, – коротко ответила она и полезла под куст.
Я уже руку поднял, схватить грубиянку воздушной петлей и вернуть назад, но Мэлин перехватила инициативу.
– Мы вообще-то перекусить собирались, пригласить хотели.
– С этого и нужно начинать. – Ежиха развернулась и направилась к нам.
– Вы там начинайте без меня, я немного погуляю, – предложил я воспитаннице, направляясь к выбранным ранее камням.
А добравшись до них, первым делом окружил себя еще одним сигнальным кольцом, бросил отвод глаз и только после этого снял мантию и рубашку. Вздохнул, оглядев свой торс, и достал свое зеркало, в крайних случаях им можно пользоваться как обычным. Мысленно я уже представлял себе, какое лицо могу увидеть в глубине полированного серебра, и все равно промедлил несколько секунд, прежде чем решился в него заглянуть. И невольно задержал выдох, пока не оценил общее впечатление.
