Дочь Короля. В погоне за счастьем (СИ) - Татур Анна (лучшие книги .txt) 📗
Надо отдать должное сестре, она умна и хитра и ему следует придерживаться ее советов. Чаззия порабощена, но пока не догадывается о своей незавидной участи. Хеллен настаивает, что для предъявления законных прав на чззийский престол, им следует дождаться зимы, чтобы избегнуть ненужных подозрений, но пока она не убедила его окончательно. Зачем ждать так долго? Нужно брать быка за рога, особенно если тот умеет старательно пахать, оправдывая щедрый урожай.
Да и вообще, кто посмеет перечить ему? Король здесь он, и если королю взбредет в голову поступить по — своему, он волен сделать так, как ему заблагорассудится. Возможно, он последует совету сестры, а возможно- нет.
Идея иметь лишний козырь в рукаве не отпускала Алдера. А пока он был вправе распорядиться временем по своему усмотрению, оставив трон и наследников на попечение сестры, и эта составляющая казалась ему основой. Да, именно время! И если дело выгорит — Лагеррия прирастет границами от Гномии до Предморья. Ему суждено стать самым могущественным королем из всех ныне живущих. Это его судьба, его рок.
И все же Трелла была чудо, как хороша. Красивая пустоголовая малышка. Она, кажется, беззаветно любила его. Только таких влюбленных дур, готовых жертвовать собой ради желания приручить дикого зверя, в его жизни было, как грязи. Иногда среди идиоток встречались принцессы — эка невидаль. Алдер рассмеялся, резко подскочил на ноги и подошел к окну.
— В путь! — сказал он.
— Ну что, лежебока, вставай, а то дело к полудню идет! — покричала Стузи в круглый лаз, выложенный сухими ветками.
Трелла застонала и перевернулась на бок, а после уткнулась носом в увядшую траву, смешанную с мягким мхом и прелой листвой. Какая волшебная берлога — уютная, теплая и тихая. А какие в ней снятся сны…
Такие, что стыдно становится перед самой собой. Это ужасно, но то что делал с ней ее ненавистный убийца этой ночью, было неописуемо непристойно, но до боли приятно. Жаль, что в такие моменты ты бываешь не властен над собой и не в силах сдерживать грешные желания, приходящие к тебе против воли. Но все же сон казался настолько правдоподобным, что Трелла невольно зарделась. Она была до ужаса зла на себя.
Да как она посмела делить постель с Алдером, пусть даже в грезах! Это непростительно! Но самое ужасное, что об этом хотелось думать. Вновь и вновь переживая жаркие подробности сна. Принцесса подхватилась, потрясла головой, избавляясь от наваждения, и встав на карачки полезла на свет.
Стузи сидела на пригорке и неторопливо прихлебывала козье молоко из берестяной скатки, рядом на траве лежал пожухлый лист лопуха, по центру которого высилась пологим бугорком щедрая горсть лесной земляники.
— Присоединяйся! — сдвигаясь в сторону, сказала блондинка и протянула Трелле кружку сплетенную из тонкой коры.
— Позавтракаем, обедая и двинемся в сторону границы. До дальнего села доберемся на своих двоих, там разживемся у добрых крестьян съестным, и несколько ночей проведем в дороге. А там — не за горами, а за высокими горами, будет поджидать окончания наша цель. Кстати, сними ты этот нелепый передник, в нем ты смахиваешь на мою прислугу!
Трелла рассмеялась, выбрала самую спелую ягоду и надкусив плотную мякоть ответила:
— Чтоб ты понимала, этот передник стоит целого состояния и одного оловянного свидетеля.
Проглотив одну ягоду, Принцесса потянулась за другой.
— Вот, совсем другое дело! Сладка, сочная земляника- лакомство достойное королей. И никакой горькой костянки, чтоб ей засохнуть на корню.
Стузи не согласилась, но долго спорить не стала. Уж очень красив и жизнерадостен был этот день, сияющий в обновленных красках природы, омытой ночным дождем.
***
Добираться до столичного пригорода пришлось на оленях, которых разбитная Стузи уговорила выдвинуться в путь, красочно описав на местном диалекте все плюсы лагеррийских пейзажей и отменный вкус горного лишайника. К авантюрной гонке с препятствиями не были готовы ни рогатые «скакуны», ни их упертые наездницы.
Мчаться по лесу на толстых спинах не знавших седла, было до жути страшно и до сбитых коленей больно. Чтобы очередной раз не свалиться вниз, круша кости, приходилось намертво впиваться потными ладонями в шершавые рога. Ноги следовало держать на весу, чтобы не цепляться ими за пни, коряги, камни и высокую траву. В качестве возмездия за неудобство, девушки развлекали себя подбадривающими выкриками, достойными пьяного лешего, оглашая ночную тишь то нешуточными проклятиями, то волчьими завываниями, которые действовали на оленей лучше, чем жалобные уговоры и звонкий кнут.
Идея создать для перемещения портал была отвергнута подругами сообща. Если в родной Чаззии едва не напоролись на топор палача, то о проходе в неизведанную Лагеррию и мечтать не стоило. Стылые ночи были отданы бешеной скачке. Дни, которые становились все короче и холодней, девушки проводили в блаженном сне, накапливая силы на очередной бросок.
Для приобретения своеобразного пропуска в Зерхаст требовалось проявить смекалку. Стузи пришлось окрасить волосы в цвет глубокий- крысиный. На шпионский камуфляж ушел котелок отвара листьев костянки, содержимое которого Трелла с нескрываемым удовольствием выплеснула на голову блондинки. Результат превзошел все ожидания, теперь только черные глаза отличали Стузи от лагеррийских красоток. Этот «недостаток» решено было скрыть за кротким взором невинной девицы. Скромной боязливой девственницы, которая не посмеет лишний раз взглянуть на своего собеседника. Новообращенная клялась, что постарается не выходить из образа сколько хватит сил. Принцесса решила выдать себя за мальчишку.
Обсохнув под теплыми лучами, Стузи отбыла в сторону пригорода. Вернулась она, держа под узды молодого ослика, груженного мешками с пшеницей. Под мышкой девушка несла увесистый сверток и пару добротных ботинок.
Трелла сбросила свою одежду и переоделась в мужской костюм. Короткие штанишки не сковывали движений в разы упрощая походную жизнь. В теплой куртке холод ощущался не так явственно, а в удобные карманы можно было рассовать уйму полезных вещей. Под беретом скрылась рыжая шевелюра, грудь пришлось перетянуть.
— Стузи, да это же чудесно! — прокричала Принцесса, похлопывая себя по стройным бедрам, — долой юбки и платья. Знаешь, однажды, я пожалуй введу моду на женские брюки и закреплю их ношение на законодательном уровне.
— Да, за это стоит бороться! — ответила подруга.
Скоро на центральной дороге показались фигурки брата и сестры. Подростки везли на ослике мешки с зерном на обмолот и последующую продажу. Под этим предлогом охрана и впустила их в городские ворота, не обращая внимания на обычный с виду лагеррийский молодняк.
Смешиваясь с толпой селян, мечтающих сплавить свой товар на столичной ярмарке, «брат» и «сестра» не отказывали себе в утолении жажды любопытства, пристально разглядывая всех и вся. Захватывающая картина рисовалась блеклыми красками в свете пасмурного дня, да и сельским жителям по статусу положено таращиться на горожан, иначе их смело можно было заподозрить в странности.
Явные различия столиц бросались с разгона в зеленые глаза, жадные до впечатлений. Проходы между домами Зерхаста и вытянутые улицы были непривычно широки, видимо, чтобы зимой дворы и проезды удобнее было расчищать от снега.
Аккуратные домишки лагеррийцев были выложены светлым кирпичом квадратной формы, при этом одинокие окошки, уходили в глубину вместе с мерными рядами каменных наслоек. Рачительные хозяева не желали выжигать дорогое тепло, улетающее в широкие оконные рамы. Не мудрено, ведь уже этой ночью заморозок застал путешественников врасплох, того и глядишь — первый снег подлетит к столице вместе с грядой темных туч, замерших на подступах к городу.
Белоснежный замок, в котором проживал убийца, не вызвал у Принцессы особого восторга. Скромный, без украшательств в виде помпезной лепнины, ростральных колонн и узорных входов. Замок возвышался над Зерхастом, нанизывая свинцовое небо на тонкие мачты серебристых шпилей. Выверено, скучно, оправданно.
