Несчастье вам в помощь (СИ) - Яблоня Дикая (читать книги полные TXT) 📗
— Гм-м… — нарушила наконец молчание Аня. — Вижу, хорошая годная шапка пропала зря. Пальто, я так понимаю, тоже накрылось?
В этот раз Верлиока спрятала проступившего монстра с большим трудом. И улыбка у твари получилась куда более натянутая. Крышка блюда со звоном вернулась на место:
— Что за безмозглые слуги. Все нужно делать самой. Вон! — это относилось к служанке. Та заковыляла прочь так быстро, как только ей позволяли дрожащие ноги. Верлиока же соскользнула с дивана, махнув Ане рукой:
— Не скучайте, моя дорогая. Я скоро.
Едва она скрылась за одной из дверей, друг за другом начали гаснуть светильники. Темнота надвинулась изо всех углов, и вот уже единственный источник света — догорающие дрова в камине.
— Это что за приступ экономии?.. — пробормотала Аня, оглядываясь. Невольно шагнула ближе к камину, но тут же шарахнулась прочь: из картины над ним выползала та самая тварь, которую можно было бы счесть прародителем Верлиоки. Длинные — кухонным ножам под стать, скрежетнули когти по каминной полке. Ощерились острые зубы в четыре ряда.
Аня стала медленно отступать назад, почти сразу застряв ногой в чем-то липком. Черная, едко пахнущая жижа сочилась из телефонной трубки, стекала вниз по дивану. расползалась по полу, отрезая путь к ближайшей двери. Собравшись с силами, Аня выдернула из ботинка ногу, отпрыгнула и включила фонарик в смартфоне. Ужаса от этого не убавилось: монстр уже выбрался из картины полностью.
Вариантов было немного: просто бежать или бежать с истошными воплями.
"Верлиока — лживая тварь, мастер манипуляций," — вспомнила Аня слова Лихо, и, хотя ей безумно хотелось удрать с громким криком, все же прижала напоследок палец к глазу.
Камин раздвоился.
Чудовище — нет.
— Тьфу на тебя, ты, урод! — торжествующе бросила Аня монстру, который уже подобрался вплотную.
В следующий миг рядом с ней никого не было.
Возвратившись, Верлиока застала Аню сидящей на диване: та невозмутимо зашнуровывала ботинок при свете фонарика.
— Фиговенькое у вас жилье, как для миллионера: проводка, видно, ни к черту, — поделилась девушка мнением и вернулась к ботинку. Смотрела она на шнурки очень внимательно: пропустишь одно отверстие — начинай по новой, и жуткую тварь рядом с собой просто не увидала. А когда наконец завязала бант, Верлиока уже совладала с собой. Она зажгла свет, села рядом с Аней и поставила на журнальный стол небольшой сундучок:
— Итак, моя дорогая, я подчиняюсь правилам. Вы просили иглу. Что ж… получите!
Из распахнутого сундучка хлынул поток иголок и не иссякал, пока не образовалась целая куча. Аня озадаченно поморгала: "М-да… условие, вроде бы, выполнено. Вот они, иглы — всех мастей, материалов и цветов." Сдернув шарф, Аня плотно обмотала им кисть и осторожно разгребла колкую кучу. Тут же мысленно похвалила себя: игла, как известно, слово многозначное, и окровавленных иголок от шприцев на столе было немало. Были там швейные и вышивальные, хирургические, детали швейных машин, даже иглы ежей и дикобразов. Под слоем меньших собратьев обнаружилась здоровенная игла патефона. вырванная вместе с частью механизма.
"Что, если каждая из них — чья-то жизнь?" — задумалась Аня, и мороз пробежал у нее по коже. Верлиока истолковала ее заминку по-своему:
— Ай-яй-яй! Неужели это так сложно? — она счастливо рассмеялась. — Ну же, моя дорогая! Выбирайте. У вас единственная попытка.
"Вот это облом! Чтоб тебе икалось, дорогой босс! Ничего не сказал про единственную попытку, дубина!"
Аня принялась лихорадочно разгребать иглы.
"Нет, нет, не то! Это не способ. Как сказала бы тетушка: включай логику. Сколько лет Кощею? Тысяча? Две? Черт его знает, но вряд ли в те времена была нержавейка, шприцы, а тем более — граммофоны!"
— Хватит! — Аня махнула шарфом, сметя часть иголок под стол. — Мой ответ: смотрите мульты Миядзаки. Не поняли? Для альтернативно-одаренных перевожу: иглы Кощея здесь нет. А теперь — будьте любезны, верните!
Она требовательно протянула Верлиоке руку.
Сначала была жуткая боль — словно ее укусил за руку монстр со стальными зубами. И только потом в мозгу уложилось: озверевшая от злобы тварь вернула иголку — вонзив прямо в ее ладонь.
Предмет, торчавший из ее ладони, мало походил на швейную иглу в современном смысле, скорее уж — на миниатюрный стилет без гарды. Наверное, этой штукой сшивали шкуры и грубые холсты еще до Рождества Христова.
Тошнота от вида мертвой головы была чепухой в сравнении с тем, что накатило теперь. Стало медленно темнеть в глазах. Отстраненно, словно думая о ком-то другом, Аня отметила: кровь течет слабо, зато пальцы практически отнялись.
"Нет… нет! Только не вырубаться!.."
Она заставила себя встать и, шатаясь, побрела к двери.
"Там, снаружи, Лихо. Он поможет."
— Уже уходите, моя дорогая? — промурлыкала Верлиока, и лютая злоба на ее лице совершенно не вязалась с беззаботностью тона.
— Ага. Покеда… — невнятно пробормотала Аня, вывалившись из комнаты. Ее не преследовали. Сама она об этом не думала — просто брела ко входной двери, очень стараясь не упасть. Возможно, все же упала бы, если б в последний момент ее не поддержал кто-то — кто-то в коричневом платье и с безумными, полными боли глазами. Прежде чем входная дверь закрылась за ее спиной, в здоровую руку Ани что-то вложили. Или это ей показалось.
Как показалось, что напоследок Верлиока сказала:
— До свиданья, маленькая убийца.
Следующее, что она запомнила хорошо — Лихо держит ее в охапке и задает совершенно идиотский вопрос:
— Головная боль или зубная?
И, не дождавшись ответа, говорит сам себе:
— Ладно, пусть будет просто сыпь.
Рывок.
Боль еще хуже прежней.
Кажется, она слышит собственные ругательства. Очень скверные, грязные ругательства в адрес Лихо и всех прочих сказочных героев.
Потом почему-то зачесалась щека.
Потом боль прошла.
Совсем.
Консьерж то ли спал, то ли был зачарован — он совершенно не реагировал на незнакомцев расположившихся в холле.
— Спасибо, — Аня разглядывала ладонь и не находила даже намека на шрам. Пальцы снова нормально двигались, Лихо даже залечил следы от зубов злобной лошади. При этом почему-то зудела щека — точь-в-точь как в раннем детстве, когда удавалось потихоньку от тетушки съесть апельсин. Аня машинально потерла лицо.
— Чары — это, знаете ли, не просто "крибле-крабле-гладиолус", — улыбнулся ей Лихо. — Исцеляя, я компенсирую одно другим, так сохраняется равновесие. Вернетесь домой — примите лекарство от аллергии. Но сначала отвезите иголку в офис.
— А вы?.. Теперь вы уже можете дать сдачи?
— Разумеется! — Лихо сурово кивнул. — Теперь, когда пролилась кровь ни в чем не повинного человека…
— Человека? — возмутилась Аня. — Одного?! На совести этой твари — две изуродованные девчонки, как минимум. Я видела своими глазами!
— Да больше… — невесело усмехнулся Лихо. Аня приоткрыла рот и молча захлопнула.
— Она все еще хвастается рисунками своего любимого ученика? — вдруг спросил ее Лихо. Озадаченная, Аня кивнула, недоуменно подняв брови. В ответ был тяжелый вздох:
— Если бы этот… гм-м, художник-от-слова-худо действительно стал художником, вполне возможно, на Второй Мировой войне не погибло бы шестьдесят миллионов человек. Как говорится, всего лишь статистика.
— Меня сейчас точно стошнит… — выдавила Аня, сожалея о собственной сообразительности.
— Давайте-ка взглянем, что тут у нас, — сменил тему Лихо. — Знаете, что это? Это было у вас в руке.
Аня растерянно покачала головой:
— Какой-то пульт… Странный. Впервые вижу такой.
— Это пульт от умного дома. Очень полезная вещь. Вы — молодец! — Лихо вдруг притянул ее к себе и поцеловал в лоб. Потом поднял на ноги и подтолкнул к двери:
