Время волка (ЛП) - Блазон Нина (серия книг TXT) 📗
Он вскочил, тяжело дыша. Сборник сказок скользнул с топчана и раскрылся на полу – на сказке о Красавице и Чудовище, в этот раз в начале истории. Место было неоднократно подчеркнуто нервными размахами. Чёрными чернилами!
«В то же самое мгновение она различила страшный шум и увидела бросившегося к ней такого страшного зверя, что почти потеряла сознание»
Под этими словами в глаза бросался рисунок, на котором девушка, наверное, изобразила деревья, которые были расположены кругом. Под одним из них громоздились круглые предметы. Рядом стояли несколько слов на этом чужом, окзитанском языке. И как будто было ещё недостаточно варварски размалевать книгу, шрифт был таким ужасным и неуклюжим, словно по ней прошелся кто-то нервнобольной. Или как будто это действительно написала помешанная. Но ещё более шокирующим был дилетантский рисунок, попавшийся ему на следующей странице: пасть, в которой друг за другом в ряд располагалось бесчисленное количество клыков. Это выглядело почти как челюсть акулы. У адского существа были длинные светлые волосы, и глаза, которые, казалось, пылали как раскалённые угли. На этот раз рядом с искажённым каракулями лицом было написано на французском языке:
«Святая Дева, защити меня!
У зверя есть имя!»
Глава 13
ТАЙНА
Над страной нависла выжидающая тишина. Мрачные мысли были пронзительным хором, который стоял у Томаса в ушах. Бестия не схвачена. Мясные приманки были отравлены рвотным орехом и напичканы битым стеклом, и в лесах расставлены новые капканы. Томас обсуждал с охотниками планы охоты и раздавал снаряжение и оружие, но в мыслях он был с мадемуазель д’Апхер. Вечером юноша играл с её братом в шахматы, но граф ни словом не упоминал свою сестру, хотя Томас искусно пытался сменить тему, чтобы поговорить о ней.
В своей жизни Томас часто восторгался, но как это бывает, когда ярким пламенем сгораешь за дело, с тех пор как закончил последний штрих портрета зверя, он окончательно знал одно. И как в сказке, рядом с бестией появился следующий вид, который больше его не отпускал: красавица с обезображенным лицом, судьба которой, кажется, была связана с судьбой монстра. Однако когда по ночам он прокрадывался в коридор или ждал поблизости от библиотеки, то никогда её не встречал.
Но однажды утром он заметил, что его записи на столе лежали иначе, чем он оставил их ночью, как будто кто-то тайком их изучал. Для этого Томас положил следующий лист:
«Уважаемая мадемуазель д’Апхер,
Простите мою бесцеремонность, но я хотел бы попросить вас о непродолжительной беседе. Если вы не хотите говорить со мной лично, я был бы также благодарен за письменный ответ. Речь идёт о бестии. Конечно, строго на службу науке. Мне кажется, что у вас есть информация, которая может быть бесценной. Кроме того, я с удовольствием возвратил бы вам вашу книгу лично.
Ваш преданный слуга, Томас Ауврай».
На следующее утро кто-то снова привёл документы в беспорядок, но когда Томас с бьющимся сердцем отодвинул охотничий план, то обнаружил, что его письмо лежало скомканное на земле.
***
Граф д’Апхер сдержал слово. После того как последние охотники переехали в свои деревенские квартиры, месье Антуан также согласился с замыслами Томаса. Через полчаса после этого Томас перенёс свои немногочисленные пожитки из каморки и вышел во двор. Как всегда он замедлил шаги и обыскал взглядом окна, в надежде обнаружить графскую дочь. Однако сегодня он также был разочарован.
Недавние гости давно отправились в путь, конюшня была пустой, нигде не было видно никакого конюха. Сивая кобыла, кажется, была не в восторге от того, что Томас седлал её сам. Она прижимала уши и высоко вытягивала голову, что ему не оставалось ничего другого, как самому управляться с седлом. К сожалению, он никогда раньше не седлал лошадь сам. Стремя ударило его по лбу, когда Томас втянул голову в плечи и повис на руках на подпруге. Он твердо закрепил её неопытными руками и как раз хотел схватить своё снаряжение, когда заметил какое-то движение. И хотя его сердце сразу начало сильно биться, голове понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что он увидел пистолет. В худой женской руке.
Томас медленно выпрямился. И оружие следовало за ним также медленно.
— Сначала вы украли мою книгу, и сейчас значит ещё и мою лошадь?
Её голос был тихий, но ничем не напоминал о прерывистом нежном шепоте той ночи. Томас узнал только вибрирующий страх, который был как вторая едва слышная мелодия.
Изабелла д’Апхер была ростом меньше, чем высокая Жанна. Она вынуждена была поднять подбородок, чтобы смотреть ему в лицо. В тени её капюшона он мог видеть только левую половину лица. Все картины, которые Томас рисовал себе о ней, разбились как стекло. И было странно, что с ним это так происходило, как будто бы он никогда не представлял себе ничего иного: в пыльном освещении светились рыжеватым цветом карие глаза – тем же самым цветом, который он видел у лисиц. Кудрявые волосы, которые она сегодня собрала в длинную свободную косу, падали на её грудь. Коса была такой же чёрной как пальто девушки и траурная одежда. Цвет её лица казался темнее, чем у дам в Версале. И, тем не менее, видимая для него часть лица была неприступной дикой красоты, которая поразила его в сердце. «Девушка-ворон», — подумал он. — «Сейчас её траурная одежда превратится в крылья, и она отсюда улетит. Или бросится на меня и выклюет мне глаза».
— Ваш… брат одолжил мне лошадь.
«Очень умно, Ауврай! Это все, что пришло тебе в голову?» К сожалению, он не нашёл подходящих мыслей, так сильно девушка сбила его с толку. Несколько секунд они только молча рассматривали друг друга, кроме того, Томас заметил детали: что пистолет был не заряжен и серебряная инкрустация герба д’Апхер, казалось, блестела, потому что рука Изабеллы слегка дрожала. Скорее всего, она хотела защититься от него, чем угрожать. Он поймал себя на том, что улыбается, хоть его улыбка и осталась без ответа. Только оружие опустилось.
— Только ничего себе не воображайте, — прошептала она, и Томас сразу понял, что девушка имела в виду ночную встречу. На мгновение они опять были близко друг к другу. И как ни парадоксально, он ничего не желал так сильно, как вновь шептать ей на ухо, что всё будет хорошо, и что она ничего не должна бояться.
— Я ничего такого не воображал, — так же тихо ответил Томас. — Вы плохо спали, и я только хотел помочь вам, мадемуазель.
— Я выглядела так, как будто нуждалась в помощи?
«Честно говоря, да. Вас настигло что-то ужасное». Но в этот раз парень поостерегся отвечать на это.
Шум в задней части конюшни заставил их испуганно вздрогнуть. Конечно, она была здесь тайно. Только небо могло знать, как девушка улизнула от цербера – мадам де Морангьез. Когда Изабелла ненадолго повернулась, он обнаружил на её шее широкую чёрную шёлковую ленту, которая доставала ей до подбородка. Какая травма могла за этим скрываться?
Она прикусила нижнюю губу и, казалось, напряжённо размышляла. Потом её взгляд упал на седло. Она насторожилась.
— Подойдите сюда и оставьте мою лошадь!
Томас помедлил, но потом повиновался. Изабелла подождала, пока расстояние между ними не станет достаточно велико, потом спрятала оружие под пальто, проскользнула к своей лошади и расстегнула подпругу. Вначале Томас подумал, что она снова хочет расседлать животное, но затем испытал следующее потрясение: привычными движениями она передвинула седло и взнуздала лошадь. Окончательно смутившись, он наблюдал за её проворными руками, которые были такими же умелыми как руки конюха. «Извращенный мир», — подумал он. — «Хозяева, которые избивают своих гостей, дамы, которые размахивают пистолетами и седлают лошадей».
