Свет Черной Звезды (СИ) - Звездная Елена (книги без регистрации TXT) 📗
— Сколько? — услышала я его полный боли вопрос.
— Семнадцать ночей, — глухо ответил шенге.
Динар вскинул лицо, с тревогой вглядываясь в стоящего рядом со мной орка, и хрипло вопросил:
— Она не отвечает даже кесарю?
— Нет… — совсем тихо ответил папа.
И я не смогла смотреть на них обоих — я посмотрела на себя. Я лежала на тахте под деревом в саду во дворце кесаря. Наверху радостно сияли оба солнца и светлое и черное, от которого становилось тепло. Правда едва ли этот свет согревал меня… Моя кожа была белее белоснежной сорочки и белого, укрывающего по плечи покрывала, или казалась такой, оттеняемая черными волосами. И глядя на себя сверху, я бы сказала, что я труп… если бы точно не знала, что это вот я, и я сейчас себя вижу.
«Кесарь», — вдруг неожиданно попросила я.
Сатарэн послушно отразил высокого светловолосого императора Эррадараса, стоящего у окна в нашей спальне, заложив руки на за спину и глядя вниз… на меня, шенге и Динара. Прочитать что-либо по выражению его лица было невозможно, и как оказалось не только мне.
— Сын? — услышала я голос пресветлой Эллиситорес.
Араэден лишь мотнул головой, пресекая вопросы, и продолжая смотреть вниз. На меня, которая сейчас очень была похожа на труп. С такого расстояния так вообще – явный такой труп.
— Моя вина, — вдруг тихо сказал кесарь.
Пресветлая хотела было возразить, даже сделала шаг, но кесарь остановил ее злым:
— Синее пламя следовало уничтожить еще в Рассветном мире. Следовало… а я оставил врага за спиной.
— Разве он был твоим врагом? — тихо спросила Эллиситорес.
— Нет. Но разве от этого сейчас легче? — прозвучал ледяной ответ.
Пресветлая не стала спорить. Мягко подойдя, она осторожно коснулась руки сына, и едва слышно спросила:
— Она будет жить?
Кесарь не ответил. И светлая, вдруг нарушая все правила этикета дочерей Света, обняла его со спины, крепко прижавшись и пытаясь разделить эту боль с сыном.
Я не смогла смотреть больше…
Просто не смогла.
«Эдогар!» — почти выкрикнула.
Глава моей канцелярии безбожно пил. Он, дракон Тэхарс, огромный лысый гном Ошрое и не такой уж огромный на их фоне орк, сидели и пили в моей канцелярии. Нагло вообще сидели и пили! Сдвинув мой стол в сторону, мешая остальным сотрудникам канцелярии работать, и выражаясь такими выражениями, что у меня вяли уши.
— Да ослицу тебе в…(пусть будет жены), — рычал незнакомый мне орк, — двести голов в полугодие и точка!
— Сам с ослицей… (пусть будет женись), мы платим драконьими шкурами!
— Да мы их с вас одним щелчком снимем! — взъярился орк.
— Господа, я предлагаю снизить градус эмоциональности переговоров, — собственно предложил Эдогар, вопреки собственному предложению, добавляя каждому в гномий взвар еще и драконьего спирта.
Все выпили, после чего Ошрое важно напомнил:
— Как дипломатический посредник на данных переговорах, присоединяюсь к предложению светоностного коллеги… хотя он и бесит.
— Спасибо, коллега, я тоже от вас не в восторге, — оскалился Эдогар.
Я же попросила у Сатарэна:
«Покажи ближе договор».
Договор мне не понравился сразу. Драконы, следуя моему совету, действительно пытались договориться с орками о поставках поголовья скота на убой, и, судя по всему, передо мной сидел глава орков Хагартар Жрец Солнечного полумесяца (понятия не имею где тут логика в его имени), но вот условия… условия были странными.
И я, как-то даже не задумываясь, потянулась к писчему перу Эдогара, выхватила его из дрогнувших рук, и на свободном листке написала вопрос:
«Тэхарс, как часто драконы меняют кожу?»
За столом, пьющие в этот момент представители разных народностей разом и застыли.
«Тэхарс, не заставляй меня вспомнить о жгучем желании прикопать тебя под кустом по-тихому!» — раздраженно потребовала я.
— Эээ… — протянул дракон. И потрясенно вопросил: — Императрица?
«Ответ, Тэхарс. Я просила ответ, а не вопрос!!! Ослицу тебе в… пусть будет спутники жизни!»
— Эээ… — пить дракон передумал, и даже отодвинул кружку подальше. — Примерно раз в сто лет… пресветлая императрица.
«К гоблинам условности. Уважаемый Хагартар Жрец Солнечного полумесяца, как часто производят потомство ваши коровы?»
Могучий, раза в полтора больше моего шенге орк с чертами лица чем-то напоминающими лица ракардов, выпрямился, став еще больше и могучее и с достоинством ответил:
— Не коровы – буйволы!
Да мне без разницы вообще.
«Благодарю за пояснение, — вежливо отписалась на листке. — Так как часто производят потомство ваши буйволы?»
Орк почему-то оглядел всех присутствующих, прежде чем ответить:
— Раз в год.
Нормально так.
И я с чистой совестью взялась черкать договор — сто голов скота за одну шкуру значилось теперь в нем. И это было гораздо более справедливо, чем двести голов за пятьдесят шкур.
— Это как-то…- начал было орк.
«Справедливо?» — ехидно поинтересовалась я.
И на это Хагартару Жрецу Солнечного полумесяца сказать было нечего.
«Тэхарс…» — начала было я.
— Понял, сам прикопаюсь, — проявил невероятную покладистость дракон.
И тут Эдогар осторожненько поинтересовался:
— Пресветлая императрица, означает ли ваше появление улучшения в вашем состоянии и в целом…
— Короче ты жить будешь? – прямо спросил Тэхарс.
— Смоляная Блестючка! — вдруг всхлипнул Ошрое, вытирая скупую, но все же имеющуюся слезу.
И что тут скажешь.
«Пресветлый Эдогар, я еще не разобралась в своем состоянии. Тэхарс не уверена. Великий Ошрое Топор Ручка, искренне рада видеть вас. Уважаемый Хагартар Жрец Солнечного полумесяца, невероятно приятно познакомиться».
И в этот момент распахнулась дверь. Мне даже смотреть не надо было, я уже знала, что там кесарь.
— Как? — прозвучал в мгновенно заполнившейся тишиной императорской канцелярии.
Подхватила отдельный листок, и написала на оитлонском:
«Сатарэн пробился ко мне».
Кесарь ко всеобщему удивлению не стал никого выгонять, он взял листок и подхватил перо, отнес к моему столу, тяжело опустился на стул и спросил все так же на оитлонском:
— Как ты себя чувствуешь?
«Странно, — написала я. — Здесь холодно, темно. Было очень одиноко, но сейчас Сатарэн приплыл».
Араэден на миг прикрыл глаза, судорожно вздохнул и задал следующий вопрос:
— Где-нибудь есть свет?
«Есть. Наверху. У меня нет сил плыть к нему.»
Он промолчал. Чувствуя какую-то необъяснимую вину, пояснила:
«Раньше хватало, сейчас нет».
Я сейчас видела его лицо. Оно казалось каменным и лишенным эмоций, но я уже слишком хорошо знала кесаря, чтобы отчетливо понять то, что он не хотел говорить «Ты умираешь!» — читалось во взгляде его ледяных глаз. Но произнес Араэден иное:
— Сатарэн приплыл.
Это не прозвучало вопросом, но подразумевало его.
«Да», — ответила я, взглянув на рыбку.
И внезапно поняла, что перестаю ее видеть… Сатарэн расплывался на моих глазах, а вместе с ним расплывался и его глаз, и кесарь, и писчее перо, упавшее безжизненно на лист бумаги…
— Дыши! — услышала я яростный крик императора.
И перестала слышать что-либо вообще. Силы покинули внезапно, я больше не могла сидеть на дне омута – легла, скептически размышляя о том, что дышать под водой вообще в принципе проблематично и фактически невозможно.
Хотелось закрыть глаза и уснуть. Хотя бы просто поспать, я безумно устала… И глаза закрылись сами собой, отрезая от света на верху, от одноглазой рыбы, от всего…
Я так устала…
И дышать… ведь невозможно дышать под водой.
— Нет ничего невозможного! – прозвучало так явственно, что глаза я открыла снова.
Передо мной сидел кесарь. В белом, рубашке и брюках, но босиком, что странно. А рядом с ним в воде висел Сатарэн, и он перестал расплываться.
— Очень осторожно – протяни ко мне руку, — приказал Араэден.
Он мог бы протянуть свою, и даже обе, он сидел совсем рядом, а я обессилено лежала у его ног, но почему-то «протяни руку ко мне». Очередной гоблинский закон магии?!
