Свет Черной Звезды (СИ) - Звездная Елена (книги без регистрации TXT) 📗
Я не стала спорить, я попыталась сделать… и не смогла. Приподнялась, посмотрела на свои руки и поняла, что не могу пошевелить ни одной из них, не то чтобы поднять. И вдруг со всей очевидностью поняла — у меня есть основательный шанс остаться здесь. Навечно!
— Едва ли подобный расклад тебя обрадует, нежная моя, — довольно жестко произнес кесарь.
«Почему?» — мысленно спросила я.
Надеялась, что услышит.
Не знаю, услышал или просто догадался, с проницательностью кесаря спорить было бы глупо, но взглянув мне в глаза, Араэден ответил:
— Потому что в этом случае я останусь с тобой. Навечно. Как тебе перспектива?
Меня передернуло от перспективы. Нет, я все понимаю, омут там, вечное спокойствие, мысли всяческие, но на кесаря я не подписывалась!
— Думай, — все так же глядя на меня, приказал император. — Если я правильно определил способности Джашга твой любимый папа стихийный пророк. Он очень многое чувствовал в отношении, но едва ли осознавал – иначе не допустил бы нашего брака. Но предчувствия были, и многое он вложил в тебя мудрыми наставлениями. Это фразы-ключи. Я пытался выяснить, но они как татуировки Грахсовена – активировать может только носитель. Вспоминай все связанное с водой. Все, что шенге говорил тебе.
Вспоминать… думать… слова о воде… у меня сил не было на все это, хотелось просто спать. Тихо спать. Спать…
Глаза начали закрываться сами собой…
— Нежная моя, — очень ласково произнес кесарь, — учти, я никуда не денусь, и в замкнутом помещении у меня настроение портится. К слову, появляется желание убить кого-нибудь. Ты не вариант, а вот рыбка… я бы на твоем месте не стал меня провоцировать.
Я открыла глаза исключительно, чтобы переглянуться с миром. Нет, ну кесарь это конечно кесарь, но убивать целый мир… С другой стороны рядом со мной сидит тот, кто вообще себе империю вернул за пару часов. И Сатарэн тоже об этом вспомнил…
«Все, уже думаю!» — нервно заявила я.
Собирающийся свалить Сатарэн подумал и остался.
«А лучше бы сваливал, — сообщила ему.
Моргнув рыбьим глазом, мир взял и ответил:
«Ты нужна мне».
И в одной этой фразе было так много.
Я полежала еще секунду, собираясь с силами, а затем резко, рывком, не знаю из каких оставшихся возможностей, подняла левую ладонь.
Кесарь подхватил мгновенно. Сжал мои пальцы так крепко, стальной хваткой, словно капкан сжался, но боли не было – было ощущение надежности и силы. Затем рывок и через мгновение я больше не лежала на песчаном дне — полусидела в объятиях Араэдена, практически чувствуя тепло его тела.
— Умница, — прошептал он, скользнув губами по щеке. — Теперь фразы, нежная моя, все что вспомнишь, даже то, что покажется глупостью. Ты сможешь.
Сможешь «что»?
У меня было ощущение, что с перемещением в объятия кесаря у меня вообще больше никаких сил не осталось, зато появилось четкое осознание – теперь-то он точно останется со мной. Навеки! Между прочим — в замкнутом пространстве.
— Едва ли, — насмешливо ответил Араэден. – Я маг Земли, ты в моих руках. Любимая моя, тебе напомнить о крайне успешном способе перемещения между мирами?!
Оторопев, уточнила:
«Но мой кесарь, так то было между мирами, а я сейчас как бы умираю, разве нет?»
— Вообще да, но когда меня волновали подобные мелочи?! – издевательски напомнило о своей истинной сути вообще по факту Зло Всемирное!
«Я уже вспоминаю! Вспоминаю я!» — нервно подумала.
— Незаметно, — язвительно констатировал кесарь.
Нет, оставаться с ним в одном помещении навечно явно не вариант, с его-то паршивым характером…
— Поверь, ты даже представить себе не можешь, насколько у меня действительно паршивый характер, — усмехнулся пресветлый. И упорно напомнил: — Вспоминай.
Я попыталась. Вода, шенге — любые ассоциации. Я очень пыталась вспомнить нужное, но почему-то вспомнилось утро в Готмире, сияние магического полога, искажающее солнечный свет, горная река, выходящий из воды Аршхан, полуобнаженный, с мокрыми волосами, по которым стекают хрустальные капли и темным, жадным взглядом глаз истинного ракарда…
— Нежная моя, ты только что подписала смертный приговор одному истинному ракарду! — вдруг сообщил кесарь.
«А вот не надо влиять вашим откровенным шантажом на мой напряженный вспоминательный процесс!» — раздраженно ответила я.
И вспомнила другое — огромный пузырь воздуха под толщей воды, удивленных проплывающих мимо рыб, теплые сильные ладони Аршхана на моей талии, ночную рубашку влажной тканью облепившую мое тело и ощущение того, как я тону в черных чуть раскосых глазах.
— Убью! — тихо, но очень отчетливо произнес кесарь.
«Так, вот не надо! Там дальше был шенге!» — возмутилась я.
— Что-то мне подсказывает, что он был тоже был весьма недоволен поведением «истинного ракарда»! — ледяным тоном произнес Араэден.
И вот в этом он был полностью прав, а я с некоторым стыдом вспомнила последовавшую за всем этим лекцию о нравственности в орочьих племенах, и про то, что если назвался подберезовиком и все такое…
А затем ярким воспоминанием я и шенге в горах, рядом с горным озером и слова папы, про то, что у доброго человека взгляд ясный, у злого — мутный, как лужа…
— Нет, не то, — сказал кесарь. — Дальше.
Ему легко было говорить, лично я бы сейчас с удовольствием еще раз вспомнила о том, как Аршхан выходит из воды…
— Кари!
И мысли про любование природой пришлось отставить. Посидела, вспоминая наши разговоры с шенге, и вспомнила вдруг: «Утыррка не слушать сердце. Сердце болеть».
И букет асоа выпадающий из моих рук, когда я стояла под дверью спальни Лоры и слышала их с Динаром разговор… Прекрасная принцесса Лориана, ты все же получила того, кого любила так сильно…
— Любила? Грасховена?! Нежная моя, ты разбираешься в политике, экономике и даже в военном деле великолепно проявила себя, но область отношений между мужчиной и женщиной определенно не твое. «Лора» и «любила» — определенно не сочетающиеся вещи. Самолюбие, самовлюбленность, эгоизм, эготизм — уже гораздо ближе к реальности.
Несомненно, в этих словах присутствовала кое-какая правда, но по факту:
«По факту она его получила».
— По факту ему следовало вообще сдохнуть, но кое-кому слишком приглянулся ржавый нож Мрано! — раздраженно выговорил кесарь.
«Это был двуручный меч!» — гордо возразила я.
— Не буду спорить по данному лишенному смысла поводу, но не могу не отметить твою странную тягу к ржавым украшениям и чрезмерному желанию носить их не на груди, а в ней! — откровенно зло сообщил Араэден.
«Он мне шел!» — еще более гордо заявила супругу.
— Он тебе «лежал»! — разъяренно поправил кесарь.
Нет, ну с этим спорить было глупо.
«В любом случае вы лишили меня самого драгоценного украшения всей моей жизни!»
— Дешевого ржавого ножика оставившего тебя в принципе без жизни. Нежная моя, мне кажется или твои воспоминания несколько покинули обозначенное мной русло?
Не знаю. Мне вдруг показалось, что я, кесарь и вечность – не так уж и плохо. В любом случае нескучно, и с ним вместе оказалось на удивление интересно делиться воспоминаниями.
— Поделиться с тобой воспоминаниями? — язвительно поинтересовался супруг.
И жестко ухватив за подбородок, развернул к себе, заставив взглянуть в его глаза…
Миг…
Одно короткое мгновение…
И я увидела себя, лежащую среди древних указов кесаря на столе в заведении «Крылья феникса». И я увидела себя глазами пресветлого… Широко распахнутые ресницы, приоткрытые раскрасневшиеся губы, румянец на щеках и дикое, неистовое желание обладания охватившее того, кто смотрел на меня… Безумное. Сжигающее. Болезненное. Яростное… И отчетливо прочитанное моим супругом «…за такое и магии в очередной раз лишиться можно…»
«Ну… было неплохо» — смущенно созналась я.
— Приятно слышать, но я хотел напомнить об ином, — сухо отозвался кесарь.
С сомнением посмотрела на кесаря, и подумала «а о чем?».
