Брачная охота на ректора магической академии (СИ) - Невестина Ксюра (мир бесплатных книг .TXT) 📗
И вот я останавливаюсь, будто с кем-то столкнулась, поднимаю голову, и сон обрывается. Ворочаясь в постели, я не могла уснуть и не получалось проснуться окончательно. Где-то минут пять я проводила в бестолковом и терзающем состоянии полудремы, и снова погружалась в глубокий сон, начиная все сначала.
Так я потеряла несколько часов, и когда, наконец, смогла открыть глаза, то чувствовала себя совершенно разбитой. Будто и не спала вовсе. Чудовищный день! Сначала похитители, которые я назвала работорговцами (судя потому, что Рур Аургус сказал «аукцион», оно так и было), затем приступ тьмы, а теперь кошмары. Что будет дальше? Двадцать четыре часа все еще не прошли. А по поверью имеют место быть «восемьдесят часов тьмы».
Тем не менее, я смогла сесть без посторонней помощи. Я села, облокотившись об изголовье кровати, и подтянула к себе колени, обнаружив, что под одеялом я полностью обнажена. Тяжелый от перенапряжения мозг слабо реагировал на происходящее, а потому возмущения потонули в общей усталости организма. Сам факт произошедшего лишь вызвал тупую затаенную злость.
Балансируя на грани приличий, я подтянула одеяло к груди, обнажив ноги выше колена. Одеяло и одеялом-то назвать было трудно. Скорее утолщенная простыня. Я туго соображала и все же старалась понять и осознать, что со мной произошло и как из этого выбраться. Как я уже заметила, соображалось действительно туго, а словарный запас временно уменьшился минимум в десять раз.
Наверное, мне следовало позвать Вилесу. Я запуталась. На меня навалилось слишком много, и у меня не получалось расплести хитросплетения нитей в одиночку. Ирис также не спешила на помощь, многое скрывая от меня. Я чувствовала, что они обе – Ирис и Вилеса – многое мне не договаривали. Почему? Ведь именно меня они сделали главной героиней этой невзрачной повести.
Мучаясь от головной боли и жажды, терпя неприятное жжение и сухость во рту, я думала совершенно не о том, где найти воды. Я вспоминала странный кошмар, который мешал мне упасть в забытье и хорошо отдохнуть. Крепкий здоровый сон мог помочь мне восстановить силы, а на самом деле результат получился далекий от ожидаемого. Даже противоположный.
Почему я остановилась? Там, во сне, что-то произошло, что заставило меня остановиться. Я полагала, что место, в котором я шла, был разрушенный зал для проведения аукциона. В тот момент в нем еще не было гор черного песка, который появились до того, как я очнулась от забвенья. Их не было. И они появились. Это не был Рур Аургус. Это была я.
Но как? Разве моя магия настолько мощная, чтобы совершить нечто подобное? Я бы точно не смогла завалить песком огромный зал! Как минимум, у меня не было никакого опыта. Как максимум… в округе не было песчаных участков. Где я взяла столько песка? Перемолола землю? Предположение звучало неразумно, и я его отбросила как невозможно глупое.
Превозмогая болевые спазмы, я вытянула затекшие ноги и с осторожной медлительностью перекинула их на пол. Нужно было вставать, искать одежду и приводить себя в порядок. Мне казалось, что я спала всего несколько часов. Мне так казалось. И, к сожалению, я была глубоко неправа.
Стащив простыню с матраса, я повязала ее за место платья, чтобы скрыть основные обнаженные участки тела. В столице ко всему относились проще, и это не было исключением. Остались открыты руки, ноги и прорези по бокам. Зато грудь, живот и бедра успешно прикрылись. Завязывая узел на плече, я обнаружила пропажу.
Бабушкины бусы! Привычно тяжелого жемчуга больше не лежало на моей груди, и в душе поднималась паника. С тех пор, как бабушка подарила их мне, мы ни разу не разлучались! Я даже старалась никогда не снимать их. Особенно в Люберисе, где жадная директриса только и делала, что ждала момента, как заполучит их! Это катастрофа…
От шока я где стояла, там и села. У изножья кровати на холодный пол. В комнате также было весьма прохладно, и я повернула голову к окну, а там… а там все заволокло белым ковром.
– Снег? – не веря собственным глазам, я прошептала нечто невразумительное.
Будучи неспособной встать самостоятельно снова, подползла к окну, помогая себе руками. Там, за окном, действительно был снег! Снаружи вся округа была белой! Как такое возможно, если до первых снегов еще не меньше полутора-двух месяцев.
Отвернувшись, я села под подоконником и старалась думать, но ничего не выходило. Я ведь не могла потерять два месяца своей жизни во сне? Во сне, который мне так и не удалось досмотреть до конца. Последнее удручало особенно, что начинало раздражать. Где-то здесь была большая несостыковка, в которую я каждый раз утыкалась, словно в тупик.
– Там снег, – повторила я, изумляясь в который раз.
Я два месяца спала! И кто-то в это время заботился обо мне. Я не пахла как человек, который долгое время совершенно не заботился о своей гигиене. А еще меня касался тот факт, что все это время я провела в спальне мужчины. Почему меня не перевели в лазарет? Или не перевезли в больницу? Разве не так стоило поступить с человеком, который не просыпается много дней подряд?
В связи с этим нет ли у меня каких-нибудь проблем с памятью? Мое имя Тиарис Шторм. Настоящее. В академии меня знают под фамилией Моридар, потому что в пансионе Любериса меня продали господину Моридару, жестокому преступнику, внаглую использующего имя министра Ведаса Крайлу для своих целей. Вроде бы ничего важного не забыла.
Надо встать и заявить о себе! Надо найти бабушкино жемчужное ожерелье. Ради его возвращения я готова на все! Даже выйти замуж за Денвера, чтобы излечить его от неизвестного полубожественного недуга. Только верните, пожалуйста. У меня от семьи больше ничего не осталось. Нет, подождите! Шемус вернулся и устроился в академию преподавателем травоведческих дисциплин. Как я могла забыть о таком?
Вероятно таким же образом я забыла немало важных деталей, пускай все самое глобальное осталось на прежнем месте. Только детали, которые отличали мою жизнь от миллионов остальных, побледнели и даже стерлись. Ну, ничего. Я их все обязательно вспомню!
Встав, я облокотилась наоконный косяк и посмотрела на небо. В комнате часов не было, и поэтому я попыталась хотя бы примерно решить, какое сейчас время суток. Зимой светлеет поздно, темнеет рано, а сейчас на улице солнечный день. Солнце, на мой взгляд, находилось примерно в зените, и я решила ориентироваться на полдень плюс-минус пара часов.
Если бы моим единственным нарядом не была простыня, я бы спокойно вышла из комнаты и вернулась в нашу с Ирис. А если в столь неподобающем виде меня кто-то заметит? Именно так бы я думала, если бы голова не раскалывалась настолько сильно, и думать ею я могла. А покуда пустота взяла верх, я тупо вышла в коридор и шла напролом.
…и мне даже никто не встретился.
Комната за время моего отсутствия преобразилась. Не сильно. Единственное, что я заметила, – моя кровать была завалена чужими вещами. Именно на кровать я собиралась упасть и отдохнуть после ставшей непривычной за время сна короткой прогулки. Не получится отдохнуть? Как же! Улягусь на кровать Ирис, а она пусть сама убирает свой мусор с моей кровати!
Легла, ноги вытянула и уставилась в потолок, приложив тыльную сторону ладони ко лбу. Это было действительно тяжело! Я прошла не так много, но совершенно отвыкла ходить. Хорошо хоть не забыла, как это делается. Если бы пришлось учиться ходить заново, то это была бы катастрофа!
Не знаю, как долго я так лежала, боясь закрывать глаза, чтобы не уснуть долгим сном опять. Может быть час, а может быть и дольше, как в комнату ввалилась счастливая Ирис. Я повернула голову в сторону шума и увидела ее. Ирис сняла зимнюю шапку, стряхивая с нее стремительно тающий снег, и без помощи рук стаскивала сапоги. Она меня не замечала до тех пор, пока я не подала голос.
– Убери за собой, – прошептала я, все еще не в силах говорить достаточно громко. – Грязно.
Ирис с улицы принесла немало грязи, но вместо того, чтобы послушаться меня, она откинула от себя шапку куда-то за спину и, растаскивая грязь по всей комнате, упала на колени передо мной у кровати.
