Воссоединенные - Каунди (Конди) Элли (читать книги онлайн без сокращений .txt) 📗
— Спасибо, — говорю я.
— Я рада, что его доставили вовремя, — отвечает женщина. — Я не привыкла оставлять сделки незавершенными.
Я сворачиваю лист со стихом и засовываю его под рукав. Я стараюсь не показывать никаких эмоций, но знаю, что она услышит вызов в моих словах.
— Я благодарна вам за стих, но сделка все же не завершена. Я так и не получила свою микрокарту.
Она издает короткий смешок, который эхом разносится по пустому Архиву.
— Твоя микрокарта в целости и сохранности, — говорит она. — Ты сможешь получить ее в Камасе.
— Мне даже нечем заплатить за поездку в Камас, — качаю я головой. Как ей удалось узнать, что я рвусь именно туда? Она действительно может переправить меня туда или просто зло шутит? Мое сердцебиение учащается.
— За эту поездку я не требую плату, — говорит архивист. — Если ты сейчас пойдешь в свою Галерею и подождешь, то один человек из Восстания вывезет тебя отсюда.
Галерея. Я никогда не держала в тайне ее местонахождение, но то, как они ее используют, кажется мне неправильным. — Я не понимаю, — говорю я.
После паузы архивист поясняет: — То, что ты продавала нам, некоторым из нас показалось заслуживающим внимание.
И снова я слышу эхо своей чиновницы. Не я ей была интересна, а лишь моя информация.
Когда моя чиновница сказала, что это Общество включило Кая в базу данных для подбора пар, я заметила ложь, промелькнувшую в ее глазах. Она не знала точно, кто добавил Кая в базу данных.
Думаю, что глава архивистов тоже что-то скрывает от меня.
У меня так много вопросов.
Кто добавил Кая в базу данных?
Кто заплатил за мою поездку в Камас?
Кто украл мои стихи?
Хотя, ответ на этот вопрос, думаю, мне известен. Каждый имеет свою цену. Архивист сама сказала это. Иногда мы даже не догадываемся об этом, пока не столкнемся лицом к лицу. Архивист могла сопротивляться всем этим сокровищам в Архивах, но мои бумаги, пахнущие песчаником и водой, стали для нее непреодолимым искушением.
— Я уже заплатила за свой переезд, не так ли? — спрашиваю я. — Своими бумагами из озера.
И под землей установилась полная тишина.
Признается ли она? Ведь я уверена в своих догадках. Безразличие, застывшее на лице женщины, совсем не похоже на ту вспышку, которую я заметила у чиновницы, когда та солгала мне. Но в обоих случаях я почувствовала правду: чиновница ничего не знала, а архивист украла мои бумаги.
— Мои обязательства по отношению к тебе закончены, — произносит она, собираясь уходить. — Тебя уведомили о шансе выбраться отсюда. И тебе решать, уехать или остаться. — Она уходит в тень, прячась от луча моего фонарика. — Прощай, Кассия.
И затем исчезает.
Кто будет ждать меня в Галерее? Я действительно смогу уехать в Камас, или это еще одно, последнее, предательство? Она организовала для меня отъезд, испытывая вину за то, что украла мои бумаги? Не знаю. Больше я ей не верю. Я снимаю красный браслет, который обозначал мою принадлежность к торговцам, и кладу его на полку. Больше он мне не нужен, потому что он не символизирует то, что должен был.
Моя коробка по-прежнему лежит на своем месте. Открыв ее, я понимаю, что ее содержимое больше меня не интересует. Частички чужих жизней, которые, я чувствую, больше не принадлежат мне.
Но стих, данный мне архивистом, я сохраню. Потому что он, как мне кажется, реален. Архивист, может, и обокрала меня, но я верю в то, что она не будет подделывать документы. Бьюсь об заклад, этот стих настоящий.
Я задерживаюсь на этой строчке и вспоминаю, как стояла на краю Каньона, на снегу, выглядывая Кая. И еще вспоминаю, как мы прощались на берегу реки...
Нет.
Не может быть. Я снова перечитываю последние две строчки.
Я выключаю фонарик и твержу себе, что стих уже не имеет никого значения. Слова означают только то, что видишь в них ты. Мне ли этого не знать?
На мгновение, я испытываю соблазн остаться здесь, укрыться в лабиринтах стеллажей и комнат. Я бы поднялась наверх, собрала бумаги и еду, разве этого будет недостаточно, чтобы выжить? Я могла бы писать рассказы; спряталась бы от всего мира и жила сама по себе, не пытаясь ничего изменить. Я бы придумывала людей, влюблялась в них; сделала бы их практически настоящими.
В рассказе можно вернуться к началу и переписать его, и персонажи начнут жизнь заново.
В настоящей жизни это не работает. И своих реальных людей я люблю больше. Брэма. Маму. Отца. Кая. Ксандера.
Молу ли я доверять кому-то?
Да. Моей семье, несомненно.
Каю.
Ксандеру.
Никто из нас никогда не предавал друг друга.
Прежде чем прибыть сюда, мы с Инди плыли по реке, и не знали, отравит она нас или доставит в нужное место. Мы тряслись от страха в этих черных водах; и даже сейчас я ощущаю брызги воды, когда лодка перевернулась, и мы пошли на дно.
Тогда этот риск оправдывал себя.
Я снова вспоминаю Каверну в ущельях. Она и Архивы перемешались в моих мыслях — те вросшие в стены кости и стерильные пробирки, эти пустые полки и освободившиеся комнаты. И я понимаю, что не смогу остаться в этих подземельях надолго, что мне скоро понадобится свежий глоток воздуха.
Эта поездка в Камас, убеждаю я себя, риск, который я готова принять. Ничего не изменится, если я буду сидеть на месте.
***
Я скрываюсь в проулках, прячась за деревьями. Когда я обхватываю руками кору молодой ивы, я чувствую недавно вырезанные на ней буквы, но они не образуют мое имя. Дерево липкое от своей крови, и это обстоятельство повергает меня в уныние. Кай никогда не режет настолько глубоко на чем-то живом. Я вытираю ладонь об одежду и мечтаю найти какой-нибудь способ оставлять метки, не прикасаясь к поверхности.
Я не прохожу даже половины пути к озеру, когда замечаю воздушные корабли.
Они парят в небе, перевозя части заграждений обратно в город.
О, нет, ужасаюсь я, только не Галерея!
Я бегу через улицы, шарахаясь от света и людей, стараясь не думать о том, сколько уже времени корабли висят в небе. Кто-то зовет меня, но я не узнаю голос, поэтому не останавливаюсь, это слишком опасно. Все-таки нам не просто так рекомендовали оставаться в квартирах, — люди испытывают гнев и страх, и Восстанию все сложнее становится исцелять больных и сохранять мир.
Я выбегаю на окраину черного болота. Офицеры Восстания взбираются на заграждения, закрепляя на них тросы, корабли парят в небе, рассекая воздух винтами. Я уже могу разобрать, что происходит, потому что площадь ярко освещают огни кораблей сверху и маяки тех машин, что уже приземлились на болото.
Галерея по-прежнему стоит на своем месте, прямо передо мной, если только я вовремя смогу добраться до нее.
Я прижимаюсь к стене, тяжело дыша. Запах озерной воды ударяет в ноздри.
Одна из стен Галереи подымается в небо, и я заглушаю крик. Столько всего будет потеряно, если Галерея исчезнет, все эти документы, все наши поделки. И как же мне найти человека, который, предположительно, отвезет меня в Камас, если места встречи больше не существует?
