Против силы ветра (ЛП) - Альварес Виктория (читать полные книги онлайн бесплатно txt) 📗
Виола Ванделёр лет семи смотрела на нее с портрета с достоинством, больше подходящем для женщины лет тридцати. Вероника, затаив дыхание, осторожно протерла поверхность картины рукавом блузки, чтобы убрать с нее пыль и паутину. Она не ошиблась: маленькая бронзовая табличка на внешней раме гласила: «Виола Ванделёр, 1844 год». Годами позже, эта девочка погибнет в огне в том самом доме, в интерьерах которого была изображена на портрете. Платье черного цвета указывало на траур по кому-то, девочка держала фарфоровую куклу с оторванной рукой. «Я словно смотрю на детскую версию ростры «Персефоны», — подумала Вероника. — Те же глаза, та же форма лица… Должно быть, скульптор был очень талантлив».
Девушка почти целую минуту рассматривала портрет, прежде чем продолжить свои изыскания. Она выяснила, что девочка довольно часто позировала художникам. Была Виола двенадцати лет, уже без траурного одеяния, сидящая на плетеном стуле, очень похожем на те, которые валялись теперь на чердаке. Виола чуть постарше, одетая в костюм для верховой езды, держащая под уздцы лошадь на фоне конюшен. Взрослая Виола, превратившаяся в прекрасную девушку с округлыми формами и дерзким взглядом, принарядившаяся, словно готовящаяся к первому выходу в свет принцесса: одна рука лежала на груди, вторая опиралась на каминную полку в той самой библиотеке, в которой позже погибла. Были также портреты пары, которая, судя по всему, являлась родителями Виолы, а также очень похожего на Виолу юноши по имени Филипп, скорее всего брата девушки. Последняя картина оказалась такой тяжелой, что Вероника не могла ее перевернуть к себе лицом, и ей пришлось просто подтолкнуть ее, чтобы та упала обратной стороной на диван. Взрослая Виола в вечернем платье из голубого тюля демонстрировала роскошный гарнитур из изумрудов, стоя на террасе. Но на этот раз он была не одна: рядом стоял Филипп Ванделёр в безупречном темном костюме и серебристом жилете. Справа от брата и сестры, едва различимая из-за копоти, находилась третья персона, тоже одетая в голубое платье…
Полностью поглощенная изучением портретов, Вероника не услышала, как вернулся Арчер, пока он не закрыл дверь в кладовку.
— Что ж, похоже, мой тесть остался доволен. Я сказал ему, что буду занят в своем кабинете до ужина, так что, надеюсь, что больше нас никто не побеспокоит.
Вероника, не обращая внимания на его слова, провела рукой по обгоревшему холсту. Огонь превратил его в почти бесцветный лоскут, тем не менее, все еще можно было разглядеть внешность той женщины, которая заставила Веронику застыть на месте…
Это была еще одна Виола Ванделёр, с такими же светлыми глазами, темными волосами, теми же чертами лица, хоть и несколькими годами моложе.
— Мисс Куиллс? — услышала она за спиной голос Арчера. Он снова стоял рядом с ней, положив на плечи девушки руки, похожие на лапы пауков, в изобилии живущих на чердаке. — Все в порядке? Почему Вы так удивлены?
— Все нормально, — через силу произнесла сбитая с толку девушка. — Должно быть, дело во всех этих воспоминаниях…
Она умолкла, когда ее взгляд опустился на бронзовую табличку на раме. Она была покрыта пылью, но можно было без труда прочитать: «Виола, Филипп и Мюриэль Ванделёр, 1856 год». Мюриэль. У Виолы была сестра.
—————
[1] Френоло́гия (от греч. φρήν — ум, рассудок и греч. λογος — слово, наука) — одна из первых псевдонаук в современном понимании, основным положением которой является утверждение о взаимосвязи между психикой человека и строением поверхности его черепа.
Глава 16
Когда один из бороздящих воды Миссисипи пароходов оставил их на пристани Нового Орлеана, было уже больше четырех. Порт находился недалеко от Св. Патрика, так что Александр развернул позаимствованную у Гарландов карту города с обведенной красным кружком ирландской церквушкой, чтобы посмотреть, как лучше добраться до места назначения.
— Интересно, что задумала Вероника, — произнес Оливер, пока они пробирались сквозь толпу, наводнявшую причал, и присоединились к людскому потоку, направлявшемуся к оживленной Кэнал-стрит. Здесь духота оказалась еще более изнуряющей, чем на реке, а видневшееся меж магазинных вывесок и трамвайных проводов небо постепенно заволакивало тучами. — Как вы думаете, почему она предпочла остаться в поселке?
— Кажется, она что-то упоминала о том, что хочет вернуться в отель «Ванделёр», — ответил Александр. — Вот только зачем? Сомневаюсь, что портье позволит ей войти, раз уж она не является клиенткой отеля, и еще меньше — что-то там разнюхивать. Тем более, что сейчас они более чем заняты подготовкой к завтрашнему бракосочетанию, чтобы уделять внимание еще и ей.
— А меня больше волнует, чем сейчас занята мисс Стирлинг, — заявил Лайнел, изогнув бровь. — У меня в голове не укладывается, что она решила вдруг оставить нас без присмотра.
Александр, убедившись, что они вышли на Пойдра-стрит, ответил:
— Мисс Стирлинг не забыла, что, согласно нашей договоренности, мы занимаемся расследованием по своему усмотрению, а она заботится о наших расходах. Она вовсе не обязана дышать нам в затылок днем и ночью, это было бы бездарной тратой времени.
— Да, но в своей комнате она тоже явно не останется, несмотря на головную боль. Может, она и выглядит иногда жеманной девицей, но вы даже не представляете, какова она на самом деле.
— А ты, значит, представляешь? — рассеянно спросил Александр. — Тебе удалось настолько хорошо ее узнать?
— Лучше, чем Вы думаете. Гораздо лучше, чем она, как утверждает, знает меня. Я до сих пор киплю от негодования, вспоминая, что она про меня заявила, когда мы беседовали с Хэдли…
— Ах, да, что-то про то, что ты эксперт в противозаконных делишках? — вспомнил Оливер.
— Как ты можешь так спокойно это повторять? — вспылил Лайнел. — Это самое абсурдное, что я когда-либо слышал. И чтобы именно она посмела говорить обо мне такие вещи, словно я…
— Ты совершенно прав, это полная бессмыслица, — прервал его Александр, не отрывая взор от карты. — Мисс Стирлинг не имела ни малейшего понятия о чем говорила. К счастью, мы, твои верные друзья, прекрасно знаем, что ты не способен на такие страшные дела, в которых она тебя обвиняет. Ты никогда в жизни не обворовал бы раскопки, являясь членом группы археологов, например…
— Ну, это издержки профессии, Александр. Но даже если и так, она не имеет никакого права бросать мне в лицо подобные обвинения. Не ей меня судить, ведь она является моей полной противоположностью!
— Твоей полной противоположностью? — изумился Оливер. — Да ведь вы оба из одного теста сделаны!
— Твист, прекрати молоть чепуху. Мы такие же разные, как день и ночь! — запротестовал Лайнел. — Она — избалованная манипуляторша и лгунья, в то время как я…
— Мужская версия Маргарет Элизабет Стирлинг, — закончил за него друг.
— Причем более импульсивная и менее изысканная, но, тем не менее, вы — два сапога пара. Прекрати обманывать сам себя, Лайнел: никогда ты не найдешь более похожего на тебя человека и того, кого ты при этом меньше всего выносишь. — Александр остановился среди улицы и снова развернул карту: — а теперь вернемся к нашим делам. Кэмп-стрит должна быть где-то здесь.
Не обращая внимания на бурчание Лайнела, они повернули налево и пошли по улице, которая привела их к обсаженной деревьями площади Лафайет, которая была полна танцующего под звуки оркестра народу. На площади Оливер нашел почтовый ящик и опустил туда письма для Эйлиш, написанные во время поездки на поезде. Почти сразу они обнаружили то, что искали: церковь Св. Патрика, с ее взмывающей ввысь белой башней, находилась в двух кварталах от площади.
Когда Александр толкнул дверь, и они вошли в прохладное помещение, их ожидал сюрприз. Церковь оказалась больше, чем они ожидали, и была наполнена трепещущим светом свечей, установленных у алтаря. Пахло ладаном и цветами, возложенными у ног святых, и кто-то над головами вошедших англичан играл на органе, заставляя музыку плыть над колоннадой и теряться среди балок готических сводов, тонких и длинных, словно прожилки на листьях.
