Король на площади - Колесова Наталья Валенидовна (читать книги бесплатно полностью без регистрации txt) 📗
– Если желаешь подробностей, иди и узнай сам!
Он фыркнул и свернул аудиенцию.
Встал из-за стола, потянулся, разминая затекшее тело. Подошел к окну. Давненько он не выбирался из дворца, даже на площадь. Не тянуло. Джок, нахохлившийся на своей жердочке, тоже грустно смотрел на облетевший парк. Да, неподходящая для прогулок погода, моя птица…
А наша волчица, значит, изволит прогуливаться. Тесно, ей, значит, в замковых стенах… Тоскливо.
И темно.
Скривившись, он потянулся за колокольчиком. Приказал появившемуся слуге:
– Переселить женщину из Северной башни в Белые покои!
Он не сомневался, что слуги все распрекрасно знают про княжну. Но вот что именно говорят – про него, про Эмму, – не выяснишь. Это тебе не площадь, подслушать и разговорить людей уже не удастся. А прямо, кроме Эрика, ему никто не ответит.
Пойти и самому размяться, что ли…
После получасового бесцельного блуждания по парку он перестал притворяться перед самим собой и начал искать княжну уже целенаправленно.
А потом понял, где она может быть. И не ошибся.
Эмма изо всех сил делала вид, что не очень-то ее волнует его присутствие. А Силвер смотрел на ее склоненную шею – поверх скинутого на плечи капюшона плаща пушились светлые пряди волос – и вспоминал, как, расплетая, запускал в них пальцы… Для того чтобы отвлечься от ненужных воспоминаний и ощущений или чтобы не обрушить на женщину новые упреки и обвинения, он и завел разговор про портрет. А Эмма неожиданно начала его расхваливать и приписывать черты характера, которых у него сроду не водилось. Лицо серьезное, щеки сияют огнем, глаза – искренностью. Искренностью, а? Он прервал поток этих ненужных (смущающих его?) славословий:
– Не тратьте на меня свое красноречие, княжна! В этом нет никакой необходимости. Я же не собираюсь бросать вас в тюрьму, как герцог Армани, лишь из-за того, что мне не понравился портрет, вышедший из-под вашей кисти.
– Ох, а откуда вы это?.. – Эмма прикусила губу, но все же продолжила: – И как вы вообще узнали, что я… это я?
– Подпись.
Я чуть не стукнула себя по лбу. Ну конечно! Я машинально поставила на подаренном Каролю наброске личную подпись: сложный вензель, составленный из букв моего имени, имени матери и фамилии отца. Оставалось только лишь написать рядом собственное признание…
Значит, Силвер с самого начала мне не доверял. Подозревал. Приглядывался. Стала бы я столь же внимательно изучать подпись дарителя? Вряд ли. Еще одна новая для меня черта его характера или приобретенная привычка не доверять никому из окружающих? Может, он и прав – уж в моем-то случае, безусловно, – но… жаль мне его.
Пожалей-ка прежде всего саму себя! И я пожалела: начала складывать кисти и краски. Все равно сегодня больше рисовать не смогу. Как раньше Человек С Птицей заражал меня своей энергией и жизнерадостностью, так теперь этот стоящий напротив незнакомец со знакомыми чертами вытягивал из меня последние жизненные силы. Пойду-ка я в свою каморку, останусь одна и… Нет, плакать я не буду. Достаточно одного раза. Сама виновата, что ж теперь на кого-то еще обижаться? Ушедшую волну уже не вернешь. Делом займусь: закончу этюды парка.
Возникший как из-под земли Безликий – я даже вздрогнула, Силвер тоже глянул как бы в недоумении: и он позабыл – не заметил? – подхватил мой этюдник. Маленькая молчаливая процессия: я, по левую руку король, охранник за моей спиной – двинулась по тропинке.
Я уже привычно направилась к Северной башне, но Силвер неожиданно прикоснулся к моему плечу.
– Вам в другую сторону.
Он вошел первым, повернулся, кивком и движением руки предлагая мне войти.
– Это теперь ваши комнаты.
Я шагнула за порог, настороженно оглядываясь. Как же здесь просторно и светло!
– Ну что, ваше сиятельство довольны обстановкой?
Я рассеянно скользнула глазами по мебели и обшивке стен – все светлое, спокойное, – и мой взгляд вновь устремился к окнам. Окна здесь были почти во всю стену и выходили прямо на Каролевскую бухту – про себя я называла ее именно так. Солнце, пусть даже неярко-осеннее, будет в комнате, считай, целый день.
– Да-да, спасибо, все просто великолепно!
Силвер по-хозяйски прошелся по комнате, внимательно осматривая ее. Остановился перед красными розами в белом кувшине.
– А розы уберите. Княжна их терпеть не может.
Да, но откуда он?..
Король действительно очень наблюдателен.
Глава 5. В которой Рагнар великолепен
Рагнар был великолепен.
Он прибыл на несколько дней раньше, чем его ожидали. Даже страшно прикидывать, сколько лошадей было для этого загнано – на этот раз князь изменил с сушей своему любимому морю. Ворвался в Большую гостиную так стремительно, будто собирался взять ее штурмом: огромный, с развевающимися длинными волосами и полами плаща.
– С прибытием, князь!
– А, Силвер!
Рагнар чуть не пролетел мимо, но вовремя спохватился, сжал его руку обеими руками (Силвер умудрился не поморщиться) и заключил в объятия – надо сказать, довольно небрежные. Отстранился и завертел лохматой головой:
– Где она?! Где моя дочь?
– Я здесь, отец…
А голосок-то дрожит и срывается, отметил про себя Силвер, разворачиваясь вместе с князем к поднявшейся с кресла Эмме. Стоит, как когда-то при его появлении: руки стиснуты на животе, пыльцы вцепились в локти (ее защитный жест?), бледная, глазищи вполлица…
Рагнар медленно двинулся к ней. Он надвигался на княжну, словно готовящийся к нападению бык, и король забеспокоился: не то чтобы он против родительской трепки – в данном случае очень даже за! – но убийства или членовредительства своей бывшей нареченной допускать не собирается. Торопливо направился к отцу с дочкой, говоря:
– Давайте все успокоимся и всё обсудим…
Князь словно не слышал. Остановился напротив Эммы, окинул ее пристальным тяжелым взглядом. Та молча смотрела на него и, кажется, начала дрожать. Взметнулись тяжелые руки – Силвер приготовился прыгнуть…
И врос в пол.
Эмма рыдала в объятиях отца. Тот прижимал ее к себе, гладил по голове и бормотал: «Жива… дочка… ну как же ты, дочка!» Эмма открыла зажмуренные мокрые глаза, увидела его, смотрящего на них с открытым ртом, и, пряча лицо, уткнулась в грудь Рагнару.
Ощущая себя полным дураком – и ведь это крайне редко посещавшее его чувство опять связано с Эммой! – Силвер отвернулся и отошел.
– Мать ее была во-от такулечкой! – рассказывал Рагнар, чуть разведя большой и указательный палец. – Птаха чистая! Я Марию у принца Корнелла сосватал. Как увидел, втюрился – и в тот же день сосватал!
Он кивал с пониманием: а кто бы не сосватал? С Корнеллом, принцем крохотного и крайне богатого государства, его, как и князя, территориальные интересы не связывают, зато связывают финансовые – многие августейшие особы предпочитают хранить свои средства именно в известных своей честностью и надежностью банках Корнелла. Да и кредитом у пройдохи принца пользоваться не брезгуют.
Силвер представил, как молодой вожак стаи Морских Волков запал с одного взгляда на маленькую хрупкую принцессу, и пожалел несчастную. Рагнар взглянул на промежуток между пальцами и вновь умилился.
– Пташка! А уж воспитанная – жуть! Прямо и не рыгни лишний раз при ней, и переобуйся, когда в дом входишь, и мойся каждый день… как строжилась – ты не представляешь! Хотя и голоса не повысит никогда, а уж отважная – у-у-у!..
Он отпил из своей кружки и кивнул на Эмму:
– Эта вся в мать!
Эмма, все еще с покрасневшими глазами, сидела с ними за столом. Молчала и почти не двигалась – разве что когда кубок приходилось поднимать. Механически пригубливала и вновь застывала. Просто скульптура с живыми внимательными глазами.
– Хельгу-то я как парня растил, – толковал Рагнар, вкусно закусывая. – Потому как парня ждали. Но вторую дочку, Мария сказала, воспитает в настоящую принцесску. Скажи же, да? Принцесса! – и он так нежно хлопнул дочь по плечу, что у Силвера его собственное заболело. – Так, значит, моя девочка, а твоя невеста прямо здесь, у тебя под боком, жила, а ты и не догадывался? – Наевшийся и напившийся Рагнар немедля перешел к сути дела. Силвер не стал отпираться. Известно ли княжескому агенту (без сомнения, таковой в Ристе имеется, впрочем, как и ристовский – в Вольфсбурге), насколько «под боком» у него была Эмма? И что встречались они практически каждый день на протяжении нескольких месяцев, а он даже подумать не мог… ладно, мог, но не думал. Прямо по той морской поговорке: под носом вижу, под килем – нет!
