Девушка в башне (СИ) - Арден Кэтрин (книги регистрация онлайн TXT) 📗
были луки, и нельзя было рисковать Машей.
– Я куплю твоего коня, – сказал Челубей.
От удивления она бездумно выпалила:
– Зачем? – осведомилась она. – Он не понесет вас. Только я могу на нем кататься.
Татарин слабо улыбнулся.
– О, он меня понесет. Со временем.
Маша приглушенно возмутилась под плащом.
– Нет, – Вася сказала громко, чтобы ее слышала площадь. – Вы не можете его купить.
Ни за что.
Ее ответ разнесся среди торговцев, и она видела, как лица меняются, на некоторых
было потрясение, на других – одобрение.
Улыбка татарина стала шире, и она поняла, что он добивался такой реакции, что она
дала ему повод вытащить меч и извиниться потом перед Дмитрием. Но Челубей не успел
пошевелиться, громкий голос раздался со стороны реки:
– Матерь божья, – сказал он. – Человек не может промчаться галопом без толп в
Москве? Разойдитесь…
Улыбка Челубея увяла. Щеки Васи пылали.
Касьян величаво шел среди толпы, одетый в зеленое, верхом на крупном коне. Он
посмотрел на Васю и татар.
– Дразнить детей захотелось, господин Челубей? – спросил он.
Челубей пожал плечами.
– Что еще делать в этой дыре… Касьян Лютович, да?
Что–то в легкости его ответа вызвало тревогу Васи. Касьян приблизился к Васе и
холодно сказал:
– Мальчик идет со мной. Его двоюродный брат ждет его.
Челубей огляделся. Толпа молчала, но явно была на стороне Касьяна.
– Не сомневаюсь, – он поклонился. – Когда захочешь продать, мальчик, я буду ждать
с мешком золота.
Вася покачала головой, глядя ему в глаза.
– Лучше слушайся, – добавил тихо татарин. – И между нами не будет долга, – он
улыбался, но в глазах была явная угроза. А потом…
– Идем, – нетерпеливо сказал Касьян. Он обошел на лошади других всадников и
направился к вратам.
Вася не знала, что на нее нашло. Она зло и ловко, пока солнце слепило глаза,
направила Соловья в коня ближайшего всадника. Один шаг, мужчина понял, что она
делает, с руганью бросился из седла. Через миг Соловей полетел над спиной коня. Вася
крепко сжимала Марью. Соловей приземлился как птица и догнал Касьяна.
Вася оглянулась. Мужчина поднялся на ноги, покрытый грязным снегом. Челубей
смеялся над ним с толпой.
Касьян молчал, пока они не забрались подальше на извилистые тесные улицы, и его
первые слова были не для Васи:
– Марья Владимировна, полагаю? – сказал он девочке, не оборачиваясь. – Рад
знакомству.
Марья посмотрела на него огромными глазами.
– Мне нельзя говорить с мужчинами, – сказала она ему. – Так мама говорит, – она
поежилась, но подавила геройски дрожь. – О, матушка будет злиться.
– На обоих, полагаю, – сказал Касьян. – Вы дурак, Василий Петрович. Челубей
собирался разрезать вас и извиниться потом перед великим князем. Что вас заставило
взять в поездку дочь князя Серпухова?
– Я не допустил бы, чтобы ей навредили, – сказала Вася.
Касьян фыркнул.
– Ты бы и себя не защитил, если бы посол выхватил меч, а ребенка – тем более. И ее
видели. Это уже вред, спросишь у ее матери. А еще… ты дразнил Челубея. Он это не
забудет, хоть и улыбался. Они все улыбаются при дворе в Сарае, а потом вонзают зубы в
горло.
Вася едва слышала, она думала о радости и голоде на лице Марьи, когда она увидела
огромный мир вне женских покоев.
– Какая разница, что Машу видели? – спросила она с пылом. – Мы катались.
– Я хотела сама! – неожиданно сказала Марья. – Я хотела увидеть.
– Любопытство, – поучительно сказал Касьян, – плохое качество девушек, – он едко
улыбнулся. – Спросите у Бабы Яги: больше знаешь, быстрее состаришься.
Они были почти у дворца князя Серпухова. Касьян вздохнул.
– Ну–ну, – добавил он. – Праздник, да? Нет занятия лучше защиты дев от сплетен, –
его голос стал резче. – Спрячь ее в плаще. Веди сразу к загону и жди, – Касьян поехал
вперед, позвал распорядителя. Его кольца сверкали на солнце. – Я – Касьян Лютович,
приехал выпить вина с юным Василием Петровичем.
Врата уже были открыты в честь праздничного утра, страж отсалютовал. Касьян
проехал, и Вася за ним, а распорядитель поспешил вперед.
– Возьмите моего коня, – приказал величаво Касьян. Он спрыгнул на землю и бросил
поводья распорядителю. – Василий Петрович справится со своим сам. Жду, мальчишка, –
Касьян пошел в сторону дворца, оставив раздраженного распорядителя одного с конем,
которого он держал за уздечку. Он мрачно смотрел на Васю.
Вася повела Соловья к загону. Она не знала, что сделал Касьян, но, когда они
перепрыгнули ограду к радости Марьи, Вася увидела, что Варвара уже бежит, белая от
гнева из–за поступка Васи и Марьи и безмолвная. Вася поспешила слезть на землю и
снять девочку.
– Идемте, Марья Владимировна, – сказала Варвара. – Вас ждут внутри.
Марья испугалась, но сказала Васе:
– Я храбрая, как ты. Я не хочу уходить.
– Ты храбрее меня, Маша, – сказала Вася племяннице. – В этот раз тебе нужно идти.
Помни, когда увидишь призрака в следующий раз, спроси, чего она хочет. Она не может
тебе навредить.
Марья кивнула.
– Я рада, что мы покатались, – прошептала она. – Даже если матушка злится. И я
рада, что мы перепрыгнули татарина.
– Как и я, – сказала Вася.
Варвара взяла девочку за руку и потянула ее прочь.
– Госпожа хочет видеть вас в часовне, – бросила Варвара через плечо. – Василий
Петрович.
* * *
Вася и не думала ослушаться. Часовня была окружена маленьким лесом куполов, ее
было несложно найти. Вася прошла под недовольным взглядом сотни икон и ждала.
Вскоре присоединилась Ольга, она шагала тяжело, время почти пришло. Она
перекрестилась, поклонилась иконостасу, а потом повернулась к сестре.
– Варвара говорит, – сказала Ольга без предисловий, – что ты каталась на восходе и
возила мою дочь по улицам. Это так, Вася?
– Да, – Васе было не по себе от тона Ольги. – Мы катались. Но я не…
– Матерь божья, Вася! – сказала Ольга. Остатки красок покинули ее лицо. – Ты не
подумала о репутации моей дочери? Это не Лесная земля!
– Репутации? – спросила Вася. – Конечно, я переживаю за ее репутацию. Она ни с
кем не говорила. Она была одета и прикрыла волосы. Я ее дядя. Почему я не мог с ней
покататься.
– Потому что это не… – Ольга вдохнула. – Она должна оставаться в тереме. Девочки
не могут покидать его. Моя дочь должна учиться спокойствию. А ты растревожила ее на
месяц и испортила ее репутацию навсегда, если не повезет.
– Оставаться в этих комнатах? В башне? – Вася невольно посмотрела на закрытое
узкое окно, на большой иконостас. – Навсегда? Но она смелая и умная. Нельзя…
– Можно, – холодно ответила Ольга. – Не вмешивайся, или я скажу Дмитрию
Ивановичу, кто ты, и ты отправишься в монастырь. Хватит. Иди. Развлекайся. И часа
нового дня не прошло, а я уже устала от тебя, – она повернулась к двери.
Вася от потрясения заговорила раньше, чем подумала. Ольга замерла от резкости ее
тона.
– Ты должна оставаться здесь? Ты хоть куда–то выходишь, Оля?
Плечи Ольги напряглись.
– Я хорошо справляюсь, – сказала она. – Я – княгиня.
– Но, Оля, – Вася приблизилась, – ты хочешь тут оставаться?
– Девочка, – сказала Ольга, повернувшись к ней с настоящим гневом, – думаешь,
важно для нас, чего мы хотим? Думаешь, я собираюсь потакать твоим безумствам и
беспечности?
Вася смотрела, притихнув и замерев.
– Я не твоя мачеха, – продолжила Ольга. – Я этого не потерплю. Ты не ребенок, Вася.
Подумай, если бы ты хоть раз послушала, отец был бы еще жив. Помни это и успокойся!
Горло Васи сжималось, но слова не выходили. А потом она сказала, глядя на
воспоминание за стенами часовни:
