Чёрные крылья зиккурата (СИ) - Ветер Морвейн "Lady Morvein" (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
— Флавий тоже …
— Твоё слово против его. Я в ваши дрязги не полезу, хочу поскорее увидеть храм.
— Вот и ответ, — Маркус снова повернулся к Риане.
— Сант отчасти прав, почему ты не убил Флавиев? Второе кольцо наверняка было у Вентильо.
Маркус невесело усмехнулся.
— Долгая история. А ты наверняка хочешь спать.
— Как я понимаю, у меня всё равно не будет времени на сон… — пробормотала Риана и, тем не менее, кивнула.
— Тогда вы можете скрыться за городом, пока Клемента займётся припасами. Я помогу ей с оружием, вместе мы справимся к вечеру и встретим вас… — Риана подошла к столу и достала из стопки карт карту южного побережья.
— Вот тут сеть пещер, — Клемента ткнула острым ногтем в точку у самого берега. — Я иногда назначаю там встречи. Но вы можете переждать там непогоду.
Маркус поморщился. Ни Клементу, ни Риану он не хотел оставлять в городе в одиночестве. Но его присутствие здесь могло только усилить опасность, а Санту он не доверял.
— Хорошо. Тогда Сант подготовит коней. Мы выходим на рассвете.
Глава 17. Дальнее странствие
Пещеры, о которых говорила Клемента, пронизали своими лабиринтами побережье океана. Добраться до обжитых комнат было нелегко, зато они оказались обустроены гораздо лучше, чем можно было ожидать. Одно слово — Клемента. Побродив немного, Маркус нашёл комнату, обставленную слегка размокшей, но когда-то дорогой мебелью. На столе стояли серебряные кубки, под кроватью — ящик с вином. Пролом, заменявший в комнате окно, выходил на море. Волны бились об основание скалы далеко внизу. Унылая погода последних дней не оставляла Рим, и с моря в пещеру летели холодные брызги.
Даэв стоял у окна и смотрел на волны.
— Вот ты где.
Маркус обернулся. На пороге возникла Риана.
— Ты умеешь тратить деньги, — сообщил патриций и сглотнул. Из-под нового плаща, подбитого чёрной лисицей, выглядывал доспе, состоявший из облегающего кожаного корсажа и короткой юбки, едва прикрывавшей бёдра.
— Это, — Риана опустила глаза на грудь, куда уставился её хозяин, — нашла в антикварной лавке. Это сделали валькирии. Если ты воевал, то наверняка видел такие. Удобный, прочный…
— Сексуальный.
Риана закашлялась и прикрыла лицо рукой, так что Маркус не смог разглядеть, смутилась валькирия или просто смеётся над ним.
Риана тряхнула головой, откидывая за спину чисто вымытые белоснежные пряди. Взгляду даэва открылось ничем не защищенное горло и розоватая мочка уха. Маркус подумал, что валькирия всё же над ним насмехается.
— Мы купили провизию и тёплую одежду. Всё готово для путешествия.
— Хорошо, — сказал патриций.
Даэв снова отвернулся к окну.
Риана подошла и встала рядом, тоже глядя на воду.
— Тебе не хочется уходить? — спросила она.
— Нет, — Маркус пожал плечами, — мне плевать.
Он снова обернулся к Риане.
— Ты так быстро пришла в себя.
Риана бросила на него молниеносный взгляд потемневших глаз — острый, как клинок.
— Ты бы хотел, чтобы я и дальше корчилась на полу?
— Боги… я не это имел в виду.
Валькирия подошла вплотную к окну и облокотилась локтем о стену, высовываясь наружу. Он с наслаждением ловил кожей морские брызги.
— Я просто хотел спросить… ты в порядке?
Риана снова одарила его молниеносным взглядом, но на сей раз злобы в нём было меньше.
— Я восемь лет провела в подвале на цепи. Восемь лет была игрушкой даэвов. За это время мою родину сравняли с землёй, а мой народ превратили в покорных рабов-недоумков. И даже теперь, когда с меня сняли цепь, я продолжаю выполнять приказы даэва. Как по-твоему, я могу быть в порядке?
Маркус не ответил.
— Тебя так шокировало то, что со мной сделали за день, благородный патриций? А ты можешь представить себе восемь лет в грязи, лицом в пол? Восемь лет на коленях перед твоими сородичами. Не потому, что я боялась. Не потому, что была сломлена. Потому что стоило мне встать, как меня били кнутом под колени, заставляя упасть назад. Ты когда-нибудь чувствовал, что ни один кусочек твоего тела не принадлежит тебе? Что ты сжимаешься до размера кулака, отдавая им все, что есть в тебе, признавая, что всё это их — чтобы сберечь хотя бы капельку себя самого?
Риана крепче сжала кулак.
— И всё это — чтобы вернуться и продолжить сражаться. Что угодно, чтобы продолжить выполнять тот единственный долг, который вложили мне в голову талах-ар. А потом вернуться и увидеть, что валькирии превратились… вот в этих Вайне. Тебя заботит, смогли ли твои братья сделать мне больно? Бедный даэв. Я бы снова разрушила Помпеи, и снова отправилась в плен, и терпела бы ещё двадцать лет, выплёвывая им в морды кровавую слюну — если бы таков был приказ. Ты решил, что знаешь меня — потому что видел минуту моей слабости. Но я не та тварь, что корчилась в подвалах даэвов. Я никогда не буду ей. Я та, кого вы прозвали Помпейской Волчицей. Та, о ком ты не знаешь ничего.
Валькирия буравила Цебитара испытующим взглядом, но тот лишь развернулся, облокачиваясь спиной о стену. Сложив руки на груди, он расслабленно наблюдал, как тяжело вздымается её грудь.
— Я говорю с тобой не как даэв, — сказал он медленно, — и я говорю не о твоём народе. Мне плевать и на тех, и на других. Ты права, я не знаю тебя. Но я до боли хочу тебя узнать. Какой бы ты ни была.
— Зачем? — перебила его валькирия. — Всё то же любопытство, что заставило тебя торговаться за меня?
Они смотрели друг на друга ещё пару минут. Потом Маркус отделился от стены и пошёл к выходу.
— Маркус… — услышал он из-за спины и очень тихо: — Прости…
Но патриций не обернулся.
Благодаря конюшням Маркуса у отряда были хорошие лошади, и вся дорога к храму заняла почти неделю. Пять дней из шести патриций и валькирия не разговаривали. Клемента пристально следила за мрачными выражениями их лиц. Сант, казалось, не был озабочен происходящим вообще — его куда больше волновали сокровища, ожидавшие путников впереди. Вайне если и думала о чём-то, то ничего не говорила. Уже на второй день Маркус смирился с её присутствием в отряде, потому что выяснилось, что кто-то должен собирать хворост, разводить костёр и готовить еду. Если с костром Риана справиться ещё могла, то едой заниматься не хотел никто. Кроме того обнаружилось немало других утомительных обязанностей наподобие чистки плащей и сапог — Сант категорически не мог переносить присутствие грязных пятен на себе. Вайне, похоже, тоже не имела опыта в такой работе, но спрашивать её никто не стал. Даже Риана приняла такое распределение обязанностей как должное. Когда же впервые за время путешествия Маркус заговорил с ней и заметил, что удивлён, та лишь ответила:
— Каждый должен приносить пользу.
Разговор угас так же, как и начался. Маркус ушёл на свой конец лагеря, а Риана долго смотрела на него, но так и не подошла.
Последний привал было решено устроить, когда храм, венчавший скалистые пики гор, уже виднелся вдалеке. Утёс, на котором он стоял, обрывался в море, свинцово серые волны пенились, разбиваясь о него, а небо над каменными стенами было чёрным как ночь.
С каждым днём путешествия становилось всё холодней. Непривычные к такому климату даэвы только и делали, что кутали руки в плащи и тёрли друг о друга. Маркус впервые радовался тому, что камзол сшит из такой плотной ткани, однако муки холода не минули и его.
Все трое сидели у костра, каждый со своей стороны, и никто не горел желанием говорить. Риана в отдалении учила Вайне свежевать подстреленную птицу, но та схватывала с трудом. Наконец, урок худо-бедно подошёл к концу, и Риана на какое-то время замерла, глядя на Маркуса. Тот отвёл взгляд, поднялся и пошёл в темноту.
Валькирия нагнала его в двух десятках шагов — там, откуда остальные путники уже казались лишь смутными тенями в ночи. На минуту остановилась, вглядываясь в чёрный силуэт. Маркус стоял, ссутулившись, и потирал озябшие ладони.
Риана зажмурилась на мгновение, а затем решительно шагнула вперёд и поймала его кисти в свои руки. Старательно не поднимая глаз на даэва, принялась согревать их.
