Шанс на счастье (СИ) - Гром Александра (серии книг читать бесплатно .TXT) 📗
Уход за цветами, изучение открывшихся магических возможностей, жаркие ночи с мужем — все это приносило Адель радость, но появилось и то, что ее очень печалило. Ей отчаянно не хватало общества супруга. Стефан перестал совершать ежедневный моцион по парку, и это в то время как девушка открыла для себя удовольствие от прогулок по старым аллеям, разбитым позади особняка! Теперь муж подолгу задерживался в столице после работы по каким-то делам. Он стал задумчивым, иногда допоздна сидел один в кабинете или запирался там с господином Вильре.
Помощник Стефана с некоторых пор растерял часть своей невозмутимости, появляясь в доме с откровенно озабоченным выражением на лице. Приставать к нему с расспросами было делом бесполезным, а сам Стефан после первой же попытки Адель узнать причину перемены в его настроении лишь улыбнулся и поцелуями переключил ее внимание на нечто более приятное. Девушка не стала упорствовать, поняв, что ничего не добьется. Более того, в следующий раз им со Стефаном может не повезти, если кто-нибудь из прислуги решит потревожить их уединение в кабинете, или в любом другом месте, где господин ла Сови пожелает уйти от расспросов жены уже опробованным способом, эффективным, в некотором смысле изящном, но фривольном!
Тягостная атмосфера в доме напоминала грозовые тучи, предвещавшие ненастье, и неприятность произошла. Спустя месяц после возвращения в поместье Адель, выйдя утром из спальни, которую с недавних пор делила вместе со Стефаном, не обнаружила на привычном месте букета. Чувство голода, разыгравшееся с небывалой силой после страстного общения с супругом, тотчас притупилось, и в столовую девушка направилась, размышляя уже не о завтраке.
Госпожа Моссо не спешила явиться на вызов и осчастливила хозяйку своим появлением лишь через десять минут.
— Приношу свои извинения, госпожа ла Сови, — женщина завела знакомые речи уже привычным в таких ситуациях тоном, полным лживого раскаяния, — я была…
— Где букет? — Адель резко оборвала поток ненужных оправданий.
— Какой букет? — деланно удивилась экономка.
Адель улыбнулась. Она прекрасно отдавала себе отчет в том, насколько неприятной и даже жестокой выглядела ее улыбка.
— Хорошо, госпожа Моссо, воля ваша, — девушка склонила голову, будто приняла выбор женщины. — Будьте любезны, скажите мне, сколько ваз с цветами находится в доме, и в каких комнатах они стоят.
Экономка открыла и закрыла рот, не проронив и звука. По лицу женщины было видно, что тон хозяйки и весь ее вид пугали — настолько неожиданной и резкой оказалась перемена.
— Я жду, — потребовала Адель.
— Букет был только один. Он стоял в коридоре на этаже, где расположена ваша спальня, госпожа ла Сови.
— Отлично, — девушка холодно похвалила собеседницу. — Теперь дело за малым. Ответьте мне, где он сейчас?
— Я при… приказала его выбросить.
— Вы приказали?
Экономка кивнула.
— А разве я не отдавала вполне четкое и ясное распоряжение: не трогать цветы без моего разрешения?
— Отдавали, госпожа ла Сови.
— И кто же помимо вас нарушил его?
— Никто, — женщина нервно сглотнула.
— Объяснитесь!
— Служанки отказались это делать, мне пришлось выбросить его самой, но он… он завял! — почти с отчаяньем воскликнула госпожа Моссо.
— И что с того? Я восстанавливала его каждое утро. Однако это пустое! Я терпела ваше своеобразное отношение, поскольку свои обязанности вы выполняли безукоризненно, но сегодня вы нарушили мой прямой приказ, с этим я мириться не стану. Мне придется рассказать о сложившейся ситуации супругу!
— Вам нет нужды себя утруждать, — раздался голос Стефана, — я все прекрасно слышал.
Никогда прежде госпожа Моссо не видела хозяина в такой ярости. Потеряв самообладание, женщина срывавшимся голосом попыталась объясниться. В ее речах несколько раз мелькало имя второй супруги Стефана, из чего Адель сделала вывод: дама настолько привязалась к Арин, что не смогла принять новую хозяйку. Впрочем, девушка не стала бы со стопроцентной уверенностью говорить о правильности собственных догадок, поскольку во время тирады экономки она все внимание сосредоточила на Стефане, мрачневшем с каждым услышанным словом. Когда госпожа Моссо наконец выдохлась, он смог вымолвить лишь одну фразу:
— Вы уволены!
Резко развернувшись, мужчина быстрым шагом покинул столовую. Уже бывшая экономка, погрузившись в собственные переживания и будучи не в силах адекватно оценить происходящее вокруг, довольно громко задала вопрос:
— А как же расчет и рекомендации?
Адель просто отмахнулась от нее и поспешила за супругом, чтобы успокоить.
Стефан едва не захлопнул дверь перед самым носом супруги, в самый последний момент заметив, что его преследуют по пятам.
— Адель, я не в настроении вести беседы, — признался он напряженным голосом, рухнув в кресло. Его буквально трясло от злости.
Девушка покачала головой и закрыла дверь, не забыв запереть ее на ключ.
Пока она шла к супругу, тот тяжело дышал, медленно моргая, словно пытался избавиться от пелены гнева, застилавший ему взор. На краткий миг Адель почудилось, будто глаза Стефана сверкнули желтым, но когда он в очередной раз их открыл, она увидела привычный стальной цвет.
— Адель! — Стефан посмотрел на супругу и разочарованно покачал головой.
Девушка в ответ равнодушно пожала плечами, встала позади кресла и принялась разминать плечи мужа. Мышцы под пальцами поначалу походили на камень, но постепенно расслабились, тогда она переместила ладони выше. Адель неплохо изучила тело Стефана: ему нравилось, когда она гладила его шею и перебирала волосы. Не прошло и минуты, как мужчина смежил веки, с глухим стоном откинув голову на спинку. Продолжать массаж более не представлялось возможным. Адель обошла кресло и уселась на его подлокотник.
Стефан приоткрыл глаза. Во взгляде, устремленном на девушку, читалась уверенность в скором начале утомительного расспроса. Адель же понимала: признаний из мужа ей не вытянуть, да и расстраивать его опять совсем не хотелось. Она подалась вперед, обвила руками шею Стефана, осторожно прижавшись губами к его губам.
Сейчас наедине с супругом Адель чувствовала себя куда свободнее, чем в самом начале их брака, но выступать инициатором особо страстных ласк — пусть даже речь шла о поцелуе — пока не решалась, но в этом не было нужды. Стефан не остался равнодушным к нежным касаниям ее губ и, в конце концов, перехватил инициативу, становясь все настойчивее и требовательнее. Неожиданно он отстранился. Адель распахнула глаза и посмотрела на мужчину с недоумением.
— Извини, — хрипло прошептал он, сверкая глазами, — нам следует остановиться.
— Почему? — растерялась она.
— Не могу себя контролировать, — мужчина отвел взгляд и попытался снять со своей шеи руки девушки, но та вцепилась пальцами и воротник сюртука.
— Значит, все это время ты себя почему-то сдерживал?
Адель провела кончиком языка по припухшим губам. Она сделала это непроизвольно, просто кожа пересохла. Стефан молчал. Он жадно следил за нехитрым действом, и девушка это заметила. Она вновь подалась вперед, но мужчина отшатнулся.
Тогда Адель уже осознанно повторила недавний жест, только сделала все гораздо медленнее. Стефан замер на месте, а когда их губы разделяло всего несколько сантиметров, запустил пальцы в волосы на затылке Адель и сам притянул ее ближе, сокращая дистанцию, чтобы тут же ворваться языком в чуть приоткрытый рот.
Девушка не противилась, когда Стефан, подхватив ее на руки, посадил на столешницу. Она не выразила недовольства, когда раздался жалобный треск ткани и стук разлетевшихся по паркету пуговиц лифа. Из-за собственного громкого дыхания она едва услышала, как что-то стеклянное упало на пол, разбившись вдребезги.
Шорох юбок, которые проворно задирал на ней Стефан, был похож на далекий шепот моря.
На краткое мгновение супруг отнял ладонь от ее груди, но охваченная желанием девушка с недовольным стоном вернула руку обратно. Под непривычным напором Стефана из головы Адель улетучились все мысли. Она ни на миг не задумалась о том, как выглядит, что делает, и может ли кто-то их услышать. Адель будто заразилась горячечной страстью Стефана. Она воспринимала происходящее с непривычной отстраненностью, будто наблюдала за чьей-то необузданной, но восхитительной фантазией. В то же время ей казалось, что никогда прежде переживания в момент близости не были настолько яркими.
