Ёлка Для Вампиров (СИ) - Бересклет (Клименкова) Антонина (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
От огорчения у нее слезы покатились из глаз. Ольгерд заворожено смотрел на крупные капли, набухающие на ресницах, срывающиеся вниз из-под зажмуренных век. Прикоснувшись поцелуем, ощутил соленый вкус на губах — вкус странных, непонятных ему девичьих обид.
— Я и на работу-то устроиться нормально не смогла. Попались мне вампиры-банкиры, на мою голову. И начальник — красавчик озабоченный… Ой, простите, пожалуйста!
Ольгерд только рассмеялся. Смущенно вспыхнув, Соня вскинулась, приподнявшись на локтях. Но встретившись с его хищным взглядом, с плотоядной улыбкой, рухнула обратно, страшно побледнев, не зная, куда глаза деть со стыда.
— Простите, просто вырвалось, — залепетала она. — Просто… Всё как-то у меня наперекосяк в жизни. А вы говорите — бессмертие!.. Единственная подруга появилась — и та пропала. Единственный раз в праздники не сижу дома, не слушаю от бабушки поучений — и то попала на корпоративку к чудовищам. Вокруг столько красивых парней, аж голова кругом, а все маньяки-кровососы… Ох, простите! Ах!..
На губах Ольгерда блуждала довольная улыбка. Под его руками, от его поцелуев девчонка распалилась, сама того не осознавая. Его изысканным ласкам не мешали ни ее платье, ни сапоги. Даже если бы она была закутана в шубу, он сумел бы ее завести. Она вздрогнула всем телом и выгнула спину, подставляя под поцелуи бюст, спрятанный под красивой тканью и кружевами — словно самый настоящий новогодний подарок, завернутый в упаковку из блестящей бумаги и увенчанный пышным бантом! Частые вздохи рвались из волнующейся груди, выдавая истинное ее состояние. Он отлично знал все чуткие точки на девичьем теле, так что довести любую жертву до экстаза мог не раздевая и не раздеваясь. Впрочем, эту барышню он хотел получить всю и целиком, ведь он так долго ждал этого момента.
Ольгерд медленно стянул тонкую бретельку с ее плеча.
В голове Сони вспыхнула мысль: как хорошо, что сейчас на ней новенький кружевной лифчик и кокетливые трусики, хоть за белье краснеть ей не придется. Но сама эта мысль еще больше вогнала в краску. Соня порывисто задышала, замотала головой:
— Нет, не надо! Не смотрите на меня так! — пискнула она тоскливо. — Не лгите мне! Я некрасивая, я знаю это! И никогда, знаю, ни один уважающий себя мужчина на такую дурнушку, как я, в жизни не позарится!.. Ой, простите! Я не вас имела в виду!.. А-а!..
Соня мысленно проклинала себя за слабость. Как же она не справилась с собственным телом? Как позволила довести себя до дрожи, до сладостного возбуждения? Ее собственное тело предало ее! Коварное предательство, удар в спину. Как будто в вены впрыснули огнем горящий яд, одурманивший разум… Она чуть не зарыдала от стыда, когда почувствовала, как ее собственные ноги — против ее воли! помимо разума! без прямого давления со стороны соблазнителя! — ее коленки начинают сладострастно раздвигаться.
От внимания Ольгерда, конечно же, не ускользнуло, как его жертва елозит, пытаясь незаметно натянуть подол до пяток. Она уже задыхалась и всхлипывала, почти готовая его принять. Но он медлил. Жестоко заставлять ее ждать. Но если довести ее до отчаянья — бросится ли она сама в его объятия, рыдая и умоляя? Любопытно, каким тогда будет вкус ее крови? Как будут пылать ее глаза, ненавистью или страстью?
Ольгерд провел ладонью по ее бедру, по колену, вниз. Он чувствовал жар и дрожь ее тела… Он, отодвинувшись, приподнял ее ногу. Закинув лодыжку на плечо, взялся за собачку длинной молнии на сапожке.
— Можно, я расстегну? — вежливо спросил он, глядя в вытаращенные в испуге глаза.
— Нет! Нельзя! Пожалуйста...
— Нравятся острые каблучки? — улыбнулся он. — Что ж, я не против.
Соня резко отдернула ногу. Стиснула коленки вместе. Вдохнула и выдохнула, борясь с дрожью.
— Ну же, расслабься, — вкрадчиво предложил он, вновь подбираясь к бретелькам. Будто это было для нее так просто сделать — расслабиться!
— Н-не могу… — помотала она головой.
— Постарайся. Так будет лучше. И приятнее.
— Нет уж. Вы как-нибудь так… Если я расслаблюсь, нам обоим будет… неловко.
— Мм?.. — не понял Герд.
— Я… Мне бы… в туалет, — выдавила Соня.
Он замер. Эта девушка определенно умеет удивлять.
— Ха, господи, — вырвалось у него. — Всего-то? Беги скорее.
— Можно? — обрадовалась она, будто он ей букет роз подарил.
— Что за глупости! Давай поторапливайся — удобства здесь во дворе, еще надо добежать. Смотри, не замерзни! Я буду ждать, — добавил он с милой улыбкой.
Привалившись плечом к спинке дивана, он смотрел, как она неловко поднялась. Смотрел ей вслед, как она суетливо костыляет на трясущихся ногах к двери, на высоченных каблуках, на ходу подтягивая съехавшие ботфорты, одергивая платье. Интересно, вернется ли? Или удерет, и снова придется за ней бегать? Герд с удовольствием потянулся, уронил голову на подушку. Ну что ж, эта девочка-недоразумение, с отравленным комплексами разумом и пьянящей кровью — она стоит того, чтобы за ней охотились.
______
Подслушивавший под дверью Юлий метнулся в сторону. В голове его мгновенно вспыхнул план. Он схватил с тумбочки какой-то моток веревки и, сцепив руки за спиной, кое-как опутал запястья. Сел на табурет, но тут же вскочил. Выдернул руку из спутанного клубка, примостился спиной к массивной ножке стола, снова сцепил руки сзади. Сделал обиженное лицо. Замер.
На вошедшую Соню Юлий взглянул выразительными глазами побитой собаки. Разумеется, та мгновенно позабыла о своих проблемах и бросилась к нему:
— Что случилось?! — вскрикнула она. (Правда, вскрикнула тихо, предусмотрительно перейдя на заговорщицкий шепот.)
— Я… просто не хотел пускать его к тебе, — с запинкой проговорил Юлий. А что? Ведь это была чистая правда.
— Вот упырь! — ругнулась Соня.
Она немедленно взялась освобождать несчастного. Но путы не поддавались! Еще бы, Юлий крепко сжимал концы веревки в кулаке.
— Никак! — выдохнула Соня.
Но сдаваться она не желала. Торопливо вскочила на ноги и схватилась за край столешницы: хотела приподнять стол, чтобы Юлий мог просунуть связанные руки между ножкой и полом. Юлий мысленно перекрестился. Как же он не подумал, ведь она могла бы и за нож схватиться, что в подобном состоянии было крайне травмоопасно. Но обошлось.
Почти обошлось.
Натужно поднимая стол, Соня не подумала убрать с него нехитрую посуду лесника. Жестяные плошки, эмалированные кружки, сковородка — всё с грохотом посыпалось на пол. Соня шепотом чертыхнулась, помогая всё еще связанному Юлию подняться.
— Да чтоб этого лешего, развел бардак тут!
Она потащила Юлия к двери.
— Погоди… — заикнулся Юлий. В последний момент сомнения схватились в его душе с совестью. Зря он это…
— Некогда! Надо скорее смываться!
Но под каблучок попала обруганная сковородка, видимо из мести подсунулась под ногу. Соня пошатнулась… И упала бы, если бы не рухнула на грудь Юлия, не вцепилась бы со всей силой в ворот куртки. Он в замешательстве бросил веревку — поддержал, обнял девушку.
Соня подняла на него глаза. Юлия поразил неподдельный жалобный взгляд загнанной дичи, которая уже не разбирает от страха, куда ей бежать — к пропасти, куда ее гнали, или к самим охотникам навстречу, на острия рогатин... Он крепче прижал ее к себе. Склонил голову в безотчетном желании ободрить… поцеловать…
— Хм. Если собираетесь сбежать, то хотя бы ей пальто прихватите. Зима всё-таки.
Оба вздрогнули и оглянулись.
В дверях стоял Ольгерд, разглядывал обнимающуюся парочку. На губах его играла милая улыбка. Но в глазах плескалась затаенная жажда крови.
— Герд, это не… — запнулся Юлий.
— Нет, милый, это именно то, что я думаю, — сладко протянул Герд. — Она-то дурочка, она-то жить хочет. Но ты? Предатель? Лгун?
— Я не… — Юлий растерялся и сам не знал, что сказать в оправдание.
— Перестань, — отмахнулся Герд. — Конечно, я тоже виноват. Я оставил ее с тобой, позволил тебе увлечься. Я избаловал тебя, заставил поверить, что тебе всё разрешено. Что тебе всё простится. И ты решил украсть у меня игрушку. Хотя отлично знаешь, как я хотел ее получить.
