Девушка в башне (СИ) - Арден Кэтрин (книги регистрация онлайн TXT) 📗
долго. Скоро я испытаю удачу с Дмитрием Ивановичем со свидетелями или без.
– Понятно, – сказал Касьян, хлопнув по ее плечу. – Иди и помойся, Василий
Петрович. Нам нужно в церковь, а потом праздновать.
19
Масленица
Солнце облачилось в лиловые и алые доспехи под мерцающими звездами, и Вася
пошла на вечернюю службу с тихим братом, с Дмитрием Ивановичем, с толпой бояр и их
жен. В праздники женщины выходили, скрытые вуалью, на улицы в сумерках и
участвовали в службе.
Ольга не пошла: близилось время ее родов, и Марья осталась в тереме с матерью. Но
другие женщины высокого происхождения шли по дороге к церкви, неловко шагая в
своих расшитых сапогах. Они шли вместе со слугами и детьми, казались зимним лугом
цветов в вуалях. Вася, чуть сдавленная толкающимися боярами Дмитрия, смотрела на
яркие фигуры со смесью любопытства и ужаса, пока насмешливый локоть не ударил ее по
ребрам. Один из мальчишек в сопровождении князя сказал:
– Долго лучше не смотри, незнакомец, если не хочешь жену или сломанную голову.
Вася, не зная, смеяться или обижаться, отвернулась.
Башни собора были волшебными огнями в свете садящегося солнца. Двойные двери
собора, украшенные бронзой, были вдвое выше людей. Когда они прошли от притвора в
просторный зал, Вася замерла на миг, приоткрыв рот.
Красивее места она не видела. Ее поражал размер, запах благовоний… золотой
иконостас, разрисованные стены, серебряные звезды в синеве на своде потолка…
множество голосов.
Инстинкт повел Васю влево, где молились женщины, но она опомнилась. И она
встала с восхищенным видом в толпу за великим князем.
Впервые Вася жалела отца Константина.
«Это он потерял, – подумала она, – когда приехал в Лесную землю. Это его рай,
место среди украшений, где он мог молиться и быть любимым. Конечно, начались угрозы,
горечь и осуждения».
Служба была самой долгой из всех, где стояла Вася. Песнопения сменились речью, а
потом молитвой, и она стояла в полусне, пока великий князь и его свита не вышли из
собора. Вася, пресыщенная красотой, была рада уйти. Ночь освободила их после трех
часов серьезного ритуала.
Процессия великого князя повернула к дворцу Дмитрия, они двигались по улицам, и
епископ благословлял толпу.
Они пересеклись на миг с другой процессией, что шагала по снегу с Масленицей,
куклой из соломы, над собой. Во всем смятении толпа юных бояр обступила Васю.
Светлые волосы и широко посаженные глаза, пальцы в кольцах и пояса – это были
очередные двоюродные браться. Вася скрестила руки. Они толкались, как стая собак.
– Я слышал, ты у великого князя в любимцах, – сказал один. Его борода немного
скрашивала его худое лицо.
– А почему и нет? – ответила Вася. – Я пью вино и не проливаю его, да и на коне
катаюсь лучше.
Один из юных лордов толкнул ее. Она изящно отодвинулась и удержалась на ногах.
– Сильный ветер сегодня, да? – сказала она.
– Василий Петрович, вы слишком хороши для нас? – спросил другой мальчик,
улыбаясь с гнилым зубом.
– Наверное, – сказала Вася. Беспечность поведения была подавлена в детстве, но
теперь расцвела в грубом мире, где она оказалась, и поселилась в ее душе. Она
улыбнулась юным боярам, не ощущая страха.
– Слишком хороши? – скалились они. – Сын деревенского помещика, никто,
выскочка, внук неравного брака.
Вася ответила парой изобретательных оскорблений, и, смеясь и рыча, они сообщили,
что они хотят дважды оббежать дворец Дмитрия Ивановича, и победитель получит вино.
– Как хотите, – Вася была быстрой с детства. Она прогнала из головы мысли о
бандитах, загадках и неудачах, она хотела насладиться вечером. – Откуда начнем?
* * *
Сжимая вино, уже навеселе, Вася попала на волне новых друзей в зал Дмитрия
Ивановича, и толика тревоги утонула в триумфе, а потом оказалось, что почти все актеры
ее обманчивого представления уже присутствовали в зале великого князя.
Дмитрий, конечно, сидел в центре. Женщина, с накидкой, что ниспадала с ее плеч, с
круглым и самодовольным лицом, сидела рядом с ним. Его жена…
Касьян… Вася нахмурилась. Касьян был спокоен, наряден, но выглядел задумчиво,
хмурил рыжие брови. Вася не знала, есть ли у него плохие новости. Ее брат появился и
поймал ее за руку.
– Ты слышал, – смиренно сказала Вася.
Саша потянул ее в угол, помешав парочке шептаться, к их недовольству.
– Ольга сказала, ты возила Марью в город.
– Да, – сказала Вася.
– И что ты выиграла лошадь, поспорив с Челубеем.
Вася кивнула. Она слышала, как он скрипнул зубами.
– Вася, нужно это прекратить, – сказал Саша. – Показывать себя всем, втягивать
ребенка? Ты должна…
– Что? – рявкнула Вася. Она любила этого сына отца, с его ясными глазами и
сильными руками, и это злило ее сильнее. – Тихо уйти в ночь, запереться в комнате во
дворце Оли, убираться там, молиться по утрам и учиться жалко соблазнять молодых
помещиков? И Соловей будет заперт во дворе? Хочешь продать моего коня или забрать
себе, когда я уйду в терем? Ты монах. Я не вижу тебя в монастыре, брат Александр. Ты не
должен растить сад, петь и молиться без передышек? Но ты здесь, советник великого
князя. Почему ты, брат? Почему ты, а не я? – ее плечи опустились, она удивила себя
потоком слов.
Саша молчал. Она поняла, что он говорил это себе сам, пока думал в тишине
монастыря, спорил с собой и не находил ответов. Он смотрел на нее с искренним и
недовольным ошеломлением, что ранило ее сердце.
– Нет, – сказала она. Ее ладонь нашла его, тонкую и сильную, на ее руке. – Ты
знаешь, как и я, что я не могу идти в терем, как не может любой мальчик. Я тут, и тут я
останусь. Если не хочешь выставить нас лжецами перед всеми?
– Вася, – сказал он. – Это не продлится долго.
– Знаю. И я покончу с этим. Клянусь, Саша, – она мрачно сжала губы. – Но не сейчас.
Теперь мы будем праздновать, брат, и врать.
Саша вздрогнул, и Вася ушла от него раньше, чем он смог ответить, высоко подняв
голову в угасающем гневе, пот лился с ее висков под осточертевшей шапкой, и слезы
лились из ее глаз, потому что ее брат любил маленькую Василису. Но как кто–то мог
любить женщину, которая так похожа на дерзкого и не пугливого ребенка?
«Я должна уйти, – вдруг подумала она. – Я не могу ждать конца Масленицы. Я
сильно его ранила, и я должна уйти. Завтра, брат, – подумала она. – Завтра».
Дмитрий помахал ей, улыбаясь, и только его серьезность показывала, что князю не
так легко, как он выглядит. Его город и бояре болтали, татарский лорд отдыхал в его
городе и требовал дань, и сердце великого князя звало сражаться, а голова говорила ждать,
и все это требовало денег, которых у него не было.
– Я слышал, ты выиграл лошадь у Челубея, – сказал ей Дмитрий, прогоняя умело
тревогу с лица.
– Да, – выдохнула Вася, ее толкнули в спину проносящейся тарелкой. Первые блюда
уже стояли, немного припорошенные снегом от пути по двору. Мяса не было, зато было
много угощений из муки, меда, масла, яиц и молока.
– Молодец, – сказал великий князь. – Хоть я не могу одобрять. Челубей все же гость.
Но мальчишки не меняются, и вряд ли этот лорд коней справился бы с кобылкой лучше, –
Дмитрий подмигнул ей.
Вася до этого ощущала боль за то, что Саша врал великому князю, но еще не
стыдилась сама. Но теперь она вспомнила обещание служить грызло ее вместе с совестью.
Один секрет можно было рассказать.
– Дмитрий Иванович, – вдруг сказала Вася. – Мне нужно кое–что рассказать… об
этом лорде.
Касьян пил вино и слушал, а теперь вскочил на ноги, тряся рыжими волосами.
