Фадрагос. Сердце времени. Тетралогия (СИ) - Мечтательная Ксенольетта (книги без регистрации полные версии TXT) 📗
Я сдалась – будто у меня был выбор!
– Ладно. – Кивнула и вслед за болью, охватившей голову, сжала переносицу. – Пусть идет. Пусть идет, но он обойдется без артефакта. Ты знаешь, что я любила его прошлым. И поверь мне, он любил меня. Теперь все изменилось. Он будет…
…как балкор, которому пришлось занять чужую жизнь. Ему нельзя вспоминать о нас. Если вспомнит о том, какая в прошлом была его жизнь, то станет еще несчастнее.
– Это ужасно, – прошептала я.
– Да, Асфи, это все ужасно. Общество должно быть лучше, и мне обидно, что существа так недальновидны, – почему‑то оправдывался передо мной Роми. – Представь себе, сколько по всему Фадрагосу может быть таких Кейелов.
Он снова опустился в кресло и замолчал, продолжая виновато смотреть на меня. Стало неловко.
– Пойду найду его, – отчиталась я. – Я обещала ему, что поговорю с ним.
– Не гони его, Асфи.
– Не буду. Обещаю.
Ромиар кивнул.
Я остановилась только на пороге, чтобы предупредить:
– После разговора с ним надо собраться вместе и обсудить дальнейшие планы.
Ромиар снова безучастно кивнул, так же глядя виновато, но уже на стол.
Слуги любезно подсказали мне, что Кейела надо искать в мастерской, организованной Елрех. Она выбрала самую дальнюю постройку на территории двора, приземистую, сделанную из камня, с узкими, но частыми оконцами, расположенными высоко. Под косой крышей свили гнезда птички, и птенцы щебетали без остановки. Крепкая деревянная дверь отворилась от легкого толчка и даже не скрипнула. В нос сразу проникли запахи знакомых трав, грибов, корений и зелий. В небольшом коридоре было начисто выметено, у входа громоздились мешки, дальше стояла различная утварь. Открыв следующую дверь, я вошла в саму мастерскую.
Кейел, стоя у длинного стола, мгновенно обернулся. Посмотрел на пыльные руки и мигом потянулся к полотенцу.
– Надо было позвать меня. Тут грязно, – сообщил он. И не поднимая на меня глаз, продолжил говорить, кажется, даже не задумываясь над словами: – Елрех скоро вернется от алхимиков. Я помогаю ей. Она упрямая, хватается за тяжелые мешки и ящики, перемалывает коренья на маленькой мельнице – и все сама.
– Спасибо.
– За что? – он наконец‑то посмотрел на меня.
Я оглянулась. На потолках сушились цветы и травы, на стенах повсюду стояли флаконы и склянки. Видимо, Елрех успела за короткий срок организовать целую фабрику по производству зелий и ингредиентов.
Проходя вперед и продолжая озираться, я заметила:
– У вас тут уютно. – У стола развернулась, уперлась в столешницу руками и прижалась к ней поясницей. Перед Кейелом были свалены мешочек, миски, лежали молоток, нож и дощечка: в одной миске горсть очищенного афитакского ореха, в другой – пустая скорлупа, на дощечке – только что расколотый орех. – За это и спасибо. Помню, как резалась скорлупой этой дряни, а потом согласилась расчленять трупы лягушек, лишь бы не прикасаться к этим орехам. Они же как камень, невозможно расколоть. Елрех же, заядлая трудяга, за все хватается.
– На самом деле не трудно, – Кейел улыбнулся, и от его улыбки дух перехватило. – Если бить не по ореху, а по ножу. Видишь, – показал мне на выемку, – главное, не спешить.
– Вижу.
Подушечки пальцев цеплялись за шершавую поверхность стола, и то сближались с рукой Кейела, то отдалялись. Мне не хотелось дразнить себя, но сложно было устоять, чтобы не прикоснуться. До отчаяния сложно…
– И все же порезался, – заметила я, разглядывая тонкую, розовую полоску на указательном пальце.
От его присутствия рядом внутри все переворачивалось, все важное забывалось. Это не он, Аня. Это не он. Опомнись.
– Ерунда, – отмахнулся парень. Тоже повернулся к столу спиной и, прислонившись к нему, скрестил руки на груди. – Асфи, я ведь поговорить с тобой хотел. Мне неудобно, что я тут… так…
Склонил голову к груди, сжимая челюсть. Желваки заиграли на щеках. Я вдруг вспомнила, как встретила его впервые в этой жизни; слова Роми зазвучали вереницей в голове. Духи Фадрагоса… Нужен ли он Лери так, как нужен мне?
– Мне Ромиар сказал, что ты… – Опять прервался и сглотнул. И пока хмуро смотрел в пол, я любовалась им, мяла край столешницы, удерживая себя – лишь бы не коснуться. – У меня к тебе много вопросов, но я даже не имею права спрашивать. Я пойму, если ты попросишь меня уйти, но мне необходимо пойти с вами. – Поднял на меня глаза и решительно добавил: – Я сделаю все, что угодно. Я буду полезным.
Какие же у него теплые глаза и ясный взгляд. Как же от него кружится голова. А его голос…
– Асфи, я не хочу жаловаться тебе.
«Жалуйся» – едва не слетело с губ, и я вовремя поджала их. Он заметил – виновато свесил голову. Растолковал по‑своему:
– Прости, что без твоего приглашения. Я понимаю твою злость. Даже не подумал, что ты не знала о моем разговоре с Ромиаром.
Это ты меня прости. Я виновата перед тобой. Сцены, представленные при рассказе Ромиара вспыхивали в голове, а перед глазами стоял Кейел. Живой, рядом. Мой. Духи Фадрагоса, за что так с ним? За что я бросила его? Предала…
– Это ты меня прости, – тихо выпалила я.
И сама не заметила, как оказалась перед ним. Как, привстав на носочки, обняла. Приникла губами к любимым губам, языком слизала вкус малины. Гладя волосы и шею, склоняла к себе. Всего на миг опомнилась, когда Кейел попытался оттолкнуть меня, но заново сошла с ума, когда он же крепко обнял и прижал к себе. Сердце быстро стучало, гоняя кровь, оглушая, позволяя миру вместе с нами начать падение в пропасть. Под ладонью, в твердой груди, билось другое сердце – тоже мое. Кейел отдал его мне. Оно мое. Мое!
Стон прозвучал коротко, но сорвал следующие оковы. Не с меня…
Кейел развернул нас, прижал меня к столу. Скомкал рубашку, задирая ее. Горячими руками согрел спину, стиснул талию. Дыша шумно, нависал надо мной и с напором отвечал на поцелуй. Я забылась, забылся и он.
Вдруг замер. Дыханием тронул губы, охмелевшими глазами посмотрел в мои глаза – вынул душу. Поглаживанием пальца по подбородку распалял надежду. Духи Фадрагоса, пусть это длится вечно.
Вновь сократил расстояние и отобрал последнюю силу у ног. Опьянил легким поцелуем в щеку, сразу следующим – ниже, и еще одним – в подбородок. Прижал ладонь к моему затылку и, погладив меня, спустил ее, позволяя запрокинуть голову. Мимолетно касаясь губами, ласкал шею, дарил нежность. Второй рукой бережно придерживал за талию. И я улыбалась, чувствуя трепет в груди, а в объятиях – его. Надышаться бы им, насладиться жизнью. Мой ключ от Фадрагоса…
– Я люблю тебя. – Сердце ухнуло от собственного голоса. Сказка лопнула, как мыльный пузырь.
Поцелуи прекратились; мы не двигались. А за окном щебетали вечно голодные птенцы.
Я шарахнулась от Кейела – толкнула собой стол, посуда на нем задребезжала. Узкие склянки, стоявшие на углу, ударились друг о друга, и крайняя упала. Разбилась оглушительно. С жаром в щеках и холодом в ногах я бросилась к осколкам и принялась собирать их. Дрожащими руками подняла и не понимала, что делать с ними дальше.
– Асфи! – голос Елрех, прозвучавший с порога, взбудоражил сильнее. Я вытянулась и напряглась, словно меня застукали на месте преступления. – Не успела вернуться, а уже все разбиваешь и ломаешь!
Как всегда… Хотелось скривиться и рассмеяться. Я позволила себе только последнее.
– Как же я рада тебя видеть, Елрех!
– Зальешь все кровью от радости! – Она бросилась к столу, схватила полотенце и подбежала ко мне.
Я наконец увидела, что сдавила собранные осколки.
– Руку разожми, странная человечка! – Елрех тряхнула моей рукой, но расслабиться не получалось. Она прижала тыльную сторону ладони к моему лбу, причитая: – Ты никак не в себе. Неужто и тебя исцелять от жара придется?
Хохот вырвался из горла, крупные куски склянки наконец посыпались на пол. Я повисла на подруге, крепко обнимая ее и проговаривая все, что приходило на ум:
– Я такая неуклюжая Елрех. Прости меня, я все уберу. Мне так тебя не хватало!
