Сердце Аксара, или Измена по-королевски (СИ) - Грин Агата (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
— Думаете, можно доверять принцу?
— В вопросах доверия я не советчик, — виновато развел руками мужчина.
Вот уж правда! Иногда не знаешь, доверять ли человеку, которого знаешь сто лет, чего уж говорить о тех, с кем недавно познакомился? Криспин еще раз попросил открыть двери. Именно попросил, а не приказал, хотя сила на его стороне сейчас.
— Откройте дверь, — приказала я, и на недоуменный взгляд стражей пояснила: — Если нам захотят сделать что-то плохое, то ни одна дверь не защитит.
Дверь открыли, и я увидела бледного Криспина в окружении стражей, своих и наших, королевских.
— Ваше Величество, как вы? — спросил принц, оглядывая меня.
— Плечо сломано, или ушиблено сильно — не могу сказать точно. В остальном… я в порядке.
— Хотел бы я быть спокойным, как вы. София, — серьезно сказал молодой человек, выступая вперед, — у вас нет причин меня опасаться. Клянусь: вы со мной в безопасности.
— Не стоило клясться, — я подошла к принцу, и он аккуратно взял меня под здоровую левую руку.
В замке стало значительное тише, суматоха улеглась. Видя королеву и принца, идущих под руку, обитатели замка успокаивались, если вообще можно успокоиться, зная, что где-то в лесу сейчас сражаются двое избранных. Я даже поймала себя на мысли, что хотела бы оценить это зрелище.
В главной зале я увидела своих фрейлин, нашу общую с королем свиту, кивнула им — все нормально, не переживайте. Криспин увел меня в свои покои, где седой эгуи, местный лекарь, осмотрел мое плечо, заключил, что это просто сильный ушиб, обработал какой-то мазью и перевязал.
Когда с плечом разобрались, принц попросил оставить нас одних. Опять же — попросил, а не приказал. Какая странная привычка для особы королевских кровей.… Закрыв дверь, Криспин зажег еще несколько свечей, чтобы стало светлее.
— Где все даймоны? — спросила я, зябко поеживаясь.
— Даймоны — тоже сила. Их призвали для схватки.
Я заметила, какое каменно-сосредоточенное лицо у юного принца, и поняла, что он ошеломлен происходящим не меньше, чем я. Даже больше.
— Криспин, — осмелилась я назвать его по имени, — как до такого дошло, что мать сражается с сыном?
— Не знаю… Не знаю, София. Еще несколько лет назад все было хорошо. Отец правил; мама во всем его поддерживала; Альберт готовился принять корону; Дедрик во всем помогал Альберту; Рейн готовился стать стражем и нести службу; Шарлотта, наша сестра, уже несколько лет жила в счастливом браке в королевстве Ганти. Все поменялось, когда Альберта убили. А когда умирает такой человек, как Альберт, это горе не только для его близких, но и для всего королевства…
Я уже слышала эту историю, и не раз. Но в моем распоряжении были только общие факты.
— Как вы думаете, Дедрик виновен в смерти Альберта?
Криспин помедлил, прежде чем ответить.
— Я не так уж хорошо знал старших братьев, нас всегда разделял возраст. Когда я был мал, Альберт и Дедрик уже были взрослыми. Их, тогда молодых парней, мало интересовала возня с сопливыми детьми. Мне ближе были Рейн и Шарлотта.
— И все-таки. Почему Дедрика подозревали в смерти Альберта?
— Они всегда были рядом, росли вместе, учились одному и тому же, но превозносили Альберта, как кронпринца. Дедрик вполне мог позавидовать тому, что ему всю жизнь придется провести на вторых ролях.
— Мог? То есть вы сами не можете сказать определенно, виноват он или нет?
— Не могу, — сдался Криспин. — У меня такое ощущение, что я вообще ничего не знаю и не понимаю. Я надеялся, мама с Рейном устали жить обидами и помирятся. Но, как видите, примирение не удалось…. Знали бы вы, как я устал уже от всего этого!
Я поверила принцу. Слишком у него несчастный вид для хорошего обманщика. К тому же, у него и до этого всего в лице читалась надежда на то, что все плохое закончится, что его семья воссоединится. Я вздохнула, понимая, что он о замысле своей матери не догадывался.
Что сказал Дедрик королеве? «Ты всегда имела над нами власть». Конечно, имела. Дети любят свою мать, или, хотя бы, по-особенному к ней относятся, это закон природы. Но как мать может не любить своих детей? Как может так безжалостно манипулировать ими? И Рейн, и Дедрик пострадали от нее. Теперь будет страдать и Криспин, просто потому, что ничего не понимает.
— Я очень хочу, чтобы все стало, как было, — проговорил тихо Криспин. — Чтобы все наладилось. Я невозможного требую, София?
— Все возможно, — горько протянула я, понимая, что по волшебству даже в магической стране проблемы не решаются.
— Так чего хочет Рейн? Может, вы мне скажете?
«Лучше скажи, чего хочет твоя мать».
— Рейн поступает, как считает нужным.
— Вы его, конечно, защищаете. Он вам всех ближе.
— Мне никто в этом мире не близок.
Вид у Криспина стал таким виноватым, словно это он меня в Аксар перенес.
— Вы пострадали… А я вас еще на черный остров повел, раздразнил… Представляю, каково вам было оказаться в своем мире и снова быть вырванной из него… Простите меня.
— Не корите себя. Вы хотели меня порадовать. Вы очень милый, Криспин. Наверное, самый милый из всех эгуи, с которыми я знакома, — я слабо улыбнулась.
В дверь постучали, и мы с принцем вздрогнули. Криспин подошел к двери, отпер ее. Я не расслышала, о чем именно доложили принцу, но последний выбежал из покоев, чуть не сбив с ног стража.
Я же медленно, аккуратно встала, двигаясь так, чтобы не тревожить плечо, и так же медленно и аккуратно вышла, чтобы подняться в покои королевы вслед за принцем. Так сорваться он только туда мог…
Навстречу вышел Фэд, за ним показались мои стражи и Боярдо.
— Ваше Величество, — сказал Уэнделл, — лучше вам немедленно уйти. Если королева…
— Т-с-с, — я подняла здоровую руку и поднесла палец к губам. — Я иду наверх.
— Это опасно, — проговорил Фэд умоляюще, в и любой другой момент меня бы эта мольба в его голосе тронула. Или разозлила. Но не сейчас. — Вы имеете полное право не верить мне, но я не могу отпустить вас наверх. Я за вас отвечаю.
— Знаю. Пропустите, эгуи.
Фэд сдался, пропустил меня, и пошел следом, как и Боярдо с другими стражами.
Путь наверх, в разрушенные покои королевы, где оставались тела, показался мне очень долгим. Если королева победила, то… то, наверное, меня и тех, кто станет меня защищать, будет ждать смерть.
На лестнице, в коридоре, у дверей покоев толпились эгуи, но меня они пропустили без возражений.
Я вошла в покои, темные и холодные, готовая ко всему. Сердце грохотало в грудной клетке, оглушая. Подойдя к Криспину, который присел рядом с телами (тела не перенесли, чтобы духам легче было их найти по возвращении), я положила здоровую руку ему на плечо.
Ветер, ворвавшийся в покои из проема в стене, дохнул холодом нам в лица.
Должно быть, он и пробудил короля.
Тот открыл глаза. Черные.
Дыру в проеме оставили, в покоях королевы прибрались, насколько это возможно, стеречь тело велели стражам. Криспин пока что оставался рядом с телом Клариссы-Виктории, которое стражи предусмотрительно ввели в нечто вроде магической комы.
Принц был уверен, что его мать вот-вот откроет глаза, как Дедрик… Бесполезно было его разубеждать, да никто и не пытался.
В замок вернулись даймоны, как ни в чем не бывало, расположились под потолками, даже стали давать тепло. Делали они это, чтобы угодить Дедрику, которого теперь воспринимали как главного. А что до самого Дедрика… Король выглядел так, будто не рисковал своей жизнью, магией всего королевства, а слетал на приятную прогулку. Его голос звучал уверенно, взгляд был ясным, а приказы — своевременными и адекватными. И часа не прошло после его возвращения, как порядок в замке был восстановлен.
На короля теперь смотрели иначе, с куда большим уважением. Думаю, своими поступком и поведением Дедрик практически обелил репутацию «глупого» и «рогатого» Рейна. Однако с королем я смогла поговорить только, когда забрезжил рассвет. Он вернулся в покои, которые изначально были выделены Клариссой-Викторией для нас.
