Я не ваша, мой лорд (СИ) - Островская Ольга (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
— Хали Севар, забирайте необходимые вещи и езжайте с супругой вперёд, а я осторожно поеду следом, — советует Орани, окидывая меня цепким взглядом. — Утром придётся немного задержаться, пока поменяют ось, но не критично.
Севастьен задумчиво хмурится, просчитывая что-то, потом кивает и возвращается к карете, чтобы спустя пару минут закрепить у седла наши сумки и вскочить на коня. Вокруг меня смыкаются мужские руки, помогая устроиться в его объятиях.
— Держись, маленькая. Ещё немного и сможешь отдохнуть, — обещает он, прижимая меня к себе.
Жаловаться мне, как агенту Скар Соланьяри, не пристало, а вот Кариля Торрайа, по идее, невзгоды стойко переносить не должна, так что обнимаю мужчину за талию, пряча лицо у него на груди. Если он даже перед босварийским коллегой играет свою роль, мне остаётся только подыгрывать.
В небольшую деревеньку мы добираемся спустя часа два и без труда находим постоялый двор. Вымокшие до нитки, поскольку щиты пришлось убрать, чтобы не привлекать излишнего внимания, голодные и уставшие, сразу же заказываем комнату с горячей ванной и ужином. Севастьен предупреждает хозяина, что немного позже приедет наш слуга с каретой, и ведёт меня наверх. Неужели этот день наконец подходит к концу? Я уже едва ноги волочу.
— Не вздумай уснуть, пока не поешь? Тебе завтра нужны силы.
— Слушаюсь, папочка, — шепчу так, чтобы никто не услышал.
— Отшлёпаю, — обещает, поглаживая мою многострадальную пятую точку. Дать бы ему по рукам, да нельзя. Почтенные хоаль так себя не ведут.
— Покусаю, — бросаю на него гневный взгляд, пытаясь увильнуть от прикосновения.
— Ловлю на слове, душа моя, — улыбается хитро.
Кипя от возмущения, влетаю в нашу комнату, едва он открывает дверь. И вот как с этим человеком работать, если мне периодически хочется его стукнуть чем-то тяжёлым? Герцог заходит следом, посмеиваясь и закрывая дверь. Стараясь не обращать на него внимания, осматриваю наши апартаменты на эту ночь. И чувствую, как гулко ухает сердце в груди. Вместо ванной комнаты тут только большая лохань за ширмой. Серьёзно? Такое ещё бывает? Это как? Мне придётся раздеваться и купаться при нём? Бросаю на Севастьена косой взгляд, прикидывая, как бы его спровадить хотя бы на время.
— Не надейся. Не выйду, — качает головой с ироничной усмешкой, меряя меня голодным взглядом.
— Бесстыжий, — поджимаю губы.
— Ещё какой, — ухмыляется уже совсем предвкушающе. — Иди сюда, обсушу твою одежду пока в это корыто воды нанесут.
— Я и сама могу, — возражаю ему, но почему-то послушно шагаю ближе. Эта командировка на меня плохо действует.
— Не сомневаюсь. Но мне хочется о тебе позаботиться, — признаётся он, сплетая нужные заклинания и отпуская их с кончиков пальцев.
Приятное тепло согревает озябшее тело. И хоть ощущения чистоты не хватает, сухая одежда заставляет почувствовать себя почти счастливой. Застываю рядом с мужчиной смотря ему в глаза, он обхватывает мои плечи, притягивая ближе. Задерживаю дыхание, утопая в его голодном взгляде. И отвожу глаза. Чтобы отвлечься сплетаю точно такое же заклинание для него. Простудится ещё. Мне напарник здоровый нужен.
— Спасибо, душа моя.
— Тут нет никого, незачем играть, — произношу с нервным смешком.
— Я не играю… — тихо говорит Севастьен, но его обрывает на полуслове стук в дверь.
Вздохнув, мужчина отправляется открывать, а я иду к окну, по пути заметив, что кровать в комнате значительно меньше той, которую мы делили прошлой ночью. Какова вероятность, что я снова не окажусь в его объятиях? Ничтожная.
Бросаю взгляд через плечо. Скинув капюшон, Севастьен пристально следит за парочкой молодых слуг, что споро наполняют ванну горячей водой. Взгляд у него такой тяжёлый, что мальчишки даже головы поднять не решаются, втянув их в плечи. Пока они бегают туда-сюда, на пороге появляется женщина в чёрной карилье поверх серого вдовьего платья с большим подносом в руках.
— Ужин, уважамый хали, для вас и вашей супруги, — склоняется она.
— Поставьте на столик, хоаль. Спасибо, — кивает Севастьен, уступая дорогу.
Вскоре слуги покидают нашу комнату и он закрывает дверь, сразу же обвешивая её охранками. А я с облегчением наконец стаскиваю с головы карилью. Может ну его, это купание? Потерплю, как нибудь. И спать могу лечь одетой. Почему-то случившееся прошлой ночью воспринимается гораздо легче, чем перспектива добровольно оголиться перед мужчиной. Может причина в стеснительности? Всё-таки, опыт у меня отсутствует совершенно, что бы он там себе не думал. А может в том, что сегодня утром я могла повесить всю ответственность на Севастьена. А сейчас у меня есть выбор. Раздеться, признав его право видеть меня такой, или потерпеть неудобства, но при этом не уступить. А вода так заманчиво манит теплом и горячим паром. И так некстати вспоминается, как хорошо было в его объятиях.
— Ты собираешься купаться? — вскинув бровь, интересуется мой ходячий соблазн.
— Не решила ещё, — признаюсь откровенно. — Может ты пообещаешь не подсматривать?
Он склоняет голову набок, улыбается коварно. И качает головой.
— Я не даю обещаний, которые не в силах выполнить.
— Так нечестно, — поджимаю губы.
— Девочка моя, я не обещал тебе быть честным. Я хочу тебя. Целиком и полностью. Навсегда. Если бы ты этого так сильно не хотела, как пытаешься показать, то перед тобой и выбора бы не стояло. Разве нет? Я не возьму то, что ты не готова дать. Но отступать и прятаться тебе тоже не позволю, — произносит он, пристально смотря мне в глаза. — Ты хочешь в эту ванную. Так перестань маяться глупостями и полезай в воду, пока она горячая.
Вот так, значит? Глупостями? Сжав гневно губы и бросив на него испепеляющий взгляд, ухожу за ширму, где стягиваю с себя неприятные после купания под дождём одежды. И лишь погрузившись в воду, понимаю, что Севастьен опять сыграл на моей вспыльчивости и эмоциях. Манипулятор бессовестный. Но в чём-то он прав. Если бы я действительно не готова была уступить, то выбор был бы очевиден. Неужели я такая слабовольная? Или всё дело в нём? Почему лишь этот мужчина способен как наполнить меня внутренней силой, так и полностью лишить самообладания? Почему мне хочется только его, несмотря на все попытки забыть и убедить себя в обратном? Почему, даже обижаясь и пытаясь ненавидеть его много лет назад, я искала ему оправдания, оставалась рядом, позволяла присутствовать в своей жизни? Неужели это действительно любовь? А может, одержимость?
— Вода так и остынет, пока ты все свои думы передумаешь, — слышу я его голос над головой и не успеваю даже среагировать, как звучит бесцеремонное: — Подвинься, я тоже хочу быть чистым.
Абсолютно голый Севастьен залезает ко мне в ванную и пока я хватаю ртом воздух, пытаясь собрать мысли в кучу и найти слова, способные передать всю степень моего негодования, меня же, как куклу, ловко разворачивают спиной к себе, заставив усесться между мускулистых ног.
— Ты что творишь?!! — шиплю, пытаясь вырваться, но оказываюсь в кольце его рук.
— Принимаю ванну. Кто-то тут рассуждал о справедливости. Разве честно, что мне достанется холодная вода? Считаю, мы оба имеем право на горячую, значит купаться будем вместе, — сообщает он мне, отбирая мочалку.
— Это не смешно! И никакого права так себя вести со мной ты не имеешь, — рычу, отодвигаясь, чтобы встать.
— Ты даже не представляешь, насколько ошибаешься, любовь моя. И разве я делаю что-нибудь ужасное? — чувствую, как он начинает намыливать мочалкой мою спину. — Просто расслабься и получай удовольствие.
Мочалку сменяют горячие руки, нежно намывающие моё уставшее тело, массируют ноющую поясницу, разминают плечи. Как не растечься лужицей от этой неприкрытой заботы и ласки? И все мои доводы как-то блекнут, когда хочется свернуться клубочком у мужчины на груди. Глупая, глупая влюблённая Скарлетт.
— Я думала, что ты перестанешь на меня давить, после нашего разговора, — тихо признаюсь, когда Севастьен принимается мыть мне голову, нежно вспенивая шампунь.
