Целительница моей души (СИ) - Чекменёва Оксана (книги онлайн полные txt) 📗
— Нет. Не смог. Думал… Кажется, нашёл решение, но…
— Но тебе нужен Ронт, — кивнула я. — И кто в подозреваемых?
— Мой брат. Олдвен, — буквально выдавил из себя король.
Я ахнула. Неудивительно, что он так спал с лица. Считать предателем того, кому вроде бы должен верить безоговорочно — это тяжело. И больно.
— Почему? — только и смогла спросить.
— Почему я подумал о нём? Εго второй дочери, Рените, почти восемь. Она менталист. Ρаботает с памятью. Помогает вспомнить забытое, — король ронял короткие, рубленые фразы, не глядя на меня, было видно, как ему больно озвучивать свои мысли.
— И ты думаешь, что она?..
— Я не исключаю. Она — ребёнок, ей просто могли сказать: «Заставь дядю забыть». Представить как игру. Ей же всего пять тогда было! — практически простонал мужчина. — Всего пять…
— И чем мы сможем помочь? — не удержавшись, я погладила короля по плечу. Видела, как он мучается, и не выдержала. Не то, чтобы сразу согласилась, но уже готова была выслушать.
— Если я ошибся… Как бы я хотел ошибиться! Но если подумать, Олдвен унаследует трон, если не станет ни меня, ни моих сыновей.
— Ни твоей жены, возможно, беременной ещё одним сыном, — вспомнив, как именно произошло покушение на короля, сообразила я. — Члены твоей семьи не была случайными жертвами.
— Да. Всё это время я считал, что покушались только на меня, а ту беседку выбрали потому, что там я наиболее уязвим. Но если убрать не только меня, но и моих прямых наследников, королём станет мой брат. Но шанс, что я ошибаюсь, велик, и прежде, чем обвинять Олдвена, я должен быть уверен на все сто процентов. Иначе как мне потом брату в глаза смотреть?
— Но есть же другие менталисты, способные чувствовать ложь. Почему не использовать их?
— Потому что, как я говорил, их очень мало, и всех, кто работает на меня, Олдвен знает в лицо. И если я заведу с ним разговор о том покушении в присутствии менталиста, он всё поймёт.
— А спрятать менталиста за ширмой?.. — начала я и сама же поняла, что не сработает. — Ему нужно видеть объект, да?
Просто Ронт именно на внешний вид ориентируется, что-то видит, некие изменения, потемнение или что-то похожее. Но я не знала, у всех ли так, мы ведь вообще не совсем стандартные, как оказалось.
— Да, нужно видеть. А некоторым — прикасаться. Как ты понимаешь, такое сложно не заметить.
— Но разговаривать в присутствии какого-то незнакомого подростка еще более странно.
— Не «какого-то», а племянника моей невесты, одного из спасшихся родственников короля Марендонии.
— Невесты?!
— Тшш, не так громко, детей перебудишь, — на этот раз рот мне зажимать не стали, помня, что кусаюсь я больно. Да и не так уж и громко я возмутилась. — Ты же обещала за меня выйти.
— Обещала, — признала, снизив тон и понимая, что он прав. — Но не сразу!
— Не волнуйся, я предупрежу, что это пока тайна. Если Олдвен… виноват, — король тяжело сглотнул и поморщился, — то опасности уже не будет. Если нет — твоя тайна не выйдет за пределы комнаты. Этому нас учат с детства — семейные тайны не для посторонних.
— Всё равно, как-то я не очень представляю себе эту ситуацию. «Вот, это племянник моей невесты, давай при нём поговорим о покушении на меня и о гибели моей жены».
— Да, звучит не очень. Вот почему всё произойдёт иначе. Это будет семейный ужин в узком кругу, на котором я представлю вас с Ронтом своему брату с женой и их старшими детьми, а также Рэйнарду. Присутствие детей заставит всех расслабиться, повод, в общем-то, не надуманный, поскольку я и так планировал нечто подобное. Просто со старшим сыном познакомил бы тебя раньше. Но что поделать?..
Ох, помимо всего этого — еще и с будущим старшим пасынком придётся знакомиться в таких вот условиях. Тут и так из-за Олдвена и Ронта изнервничаюсь, а ещё и это. И… стоп! Семейный ужин? Во дворце, с членами королевской семьи?
— А перенести всё это на воскресенье нельзя? — расстроенно протянула я. — Нам с Ронтом совершенно нечего надеть на такое мероприятие, нужно время, чтобы купить, а отменить приём пациентов вот так, без предупреждения, я тоже не могу.
И сколько это всё стоить будет?! Моя жаба забилась в конвульсиях, но здравый смысл напомнил, что, выйдя за короля замуж, я буду избавлена от забот о хлебе насущном и от головной боли из-за мыслей о том, как вырастить и выучить всех своих юных родственников. Так что, ладно, на пару нарядов деньги выделю, не разорюсь.
— Или хотя бы на завтра. Я повешу объявление, что завтра приёма не будет, это хотя бы не станет неожиданностью для моих клиентов.
— Дина, ужин состоится этим вечером. Я не смогу ждать и дня, я с ума сойду, если не выясню правду уже сегодня. Οдежду и тебе, и Ронту я раздобуду, не волнуйся. Кстати, мои люди останутся с младшими, ужин они тоже принесут, так что, можешь не волноваться, оставляя детей одних.
Я как-то и не волновалась особо. Дети у меня — далеко не младенцы, понимают, что к чему. Охранные амулеты в порядке и заряжены. Поэтому, за младших детей я не волновалась. А вот за нас с Ронтом — да. Но и отказать королю не могла. И не потому, что он король. Просто… Вот в такой ситуации я никому, кто мне не чужой, не смогла бы отказать. А Кейденс Лурендийский мне уже гораздо больше, чем «не чужой», особенно учитывая, что о Ронте никто не узнает. Вот только…
— А если выяснится, что это и правда твой брат. Не опасно ли это — он и дети в одном помещении?
— Нет. Ронт же не станет в него пальцем тыкать и кричать: «Он всё врёт». Мы выработаем систему сигналов, которыми он сможет указывать на ложь. Например, нос почесать, вилку в руках покрутить или ещё что-то. А я уже сделаю выводы. К тому же, мы будем в помещении не одни — несколько моих людей, из тех, что не знакомы брату, будут изображать лакеев, обслуживающих ужин.
— Но твой брат королевской крови, он должен быть гораздо сильнее любого из твоей охраны, — я старалась предусмотреть каждую мелочь, слишком привыкла за эти годы думать о нашей безопасности.
— Олдвен — артефактор. Очень сильный, не скрою, но против боевиков он бессилен.
— А если возьмёт с собой какой-нибудь опасный артефакт? — не могла я успокоиться.
— Зачем? Это всего лишь семейный ужин в узком кругу. Да и войти в семейное крыло с неучтённым артефактом невозможно без моего личного разрешения. Это придумано не сегодня, а охранные артефакты вмонтированы при входе и еще кое-где.
— А… — начала было я, но король неожиданно чмокнул меня в приоткрытый рот, и мысль куда-то убежала.
— И их расположение меняется регулярно, — не дожидаясь вопроса, ответил он.
— Я так предсказуема?
— Нет. Просто всё то же самое я полночи продумывал. Задавался такими же вопросами. И предусмотрел всё. Я ни за что не стану подвергать тебя и Ронта опасности, помни, там будет и мой сын с племянницами. Поверь хотя бы тому, что ради их безопасности я готов на всё.
— Ладно, — кивнула я, понимая, что решение короля не с потолка упало. — Значит, сегодня… во сколько?
— Ужин в семь. За вами я приду без пятнадцати — обговорим с Ронтом условные знаки. Мои люди будут у вас к шести, с одеждой и ужином. Успеешь собраться?
— Постараюсь. Не на бал же иду. Только шнуровка у платья пусть будет спереди.
— Я пришлю горничную, — улыбнулся король. Потом поцеловал меня, по-настоящему, не просто чмокнул, я даже слегка поплыла, но, к моему разочарованию, поцелуй прервался. — До вечера, — слегка прерывающимся голосом шепнул мужчина и ушёл порталом прежде, чем я успела ответить.
— До вечера, — всё же пробормотала я, потянулась к часам, стоящим на тумбочке, и разочарованно застонала — до подъёма оставалось семь минут, а значит, ещё немного поспать не получится.
Тяжело вздыхая и широко зевая, я потащилась в ванную, утешаясь тем, что бывали в моей жизни ночи еще короче, особенно когда младшие были совсем крохами, и ничего, как-то ведь выжила.
Почти тринадцать часов спустя мы спустились в кухню — я, Ронт и горничная, которая не только помогла мне нарядиться, но и причёску соорудила, поминутно восхищаясь моими волосами. За большим столом, накрытым с поистине королевским размахом, сидели трое младших и двое незнакомых мне мужчин, пришедших вместе с королём и принёсших все эти блюда. По словам его величества, и они, и горничная — профессиональные телохранители, поэтому останутся с детьми. Зачем столько, я даже спрашивать не стала, хотя и считала чрезмерным, но не возражала.
