Академия Альнар. Тайна алхимика (СИ) - Десмонд Вероника (читать книги полностью TXT) 📗
- Я не хочу... - Теряю голос, когда губы Асакуро целуют меня в шею. - Я не хочу переводиться на Лекарство, я продолжу обучение.
- Что? - Он отрывается от меня и с недоумением произносит: - Я не собираюсь тебя переводить. Ты отчислена из Альнара.
***
Каждый раз мне приходится испытывать ненависть и притяжение рядом с ним.
- Вы, верно, шутите? - Спросила я, закипая.
- Нет, - всё так же, не отрывая от меня взгляда, сказал лорд Бриаз.
Держать себя в руках получалось плохо. Я раздражённо убрала за ухо упавшую на лоб прядь. Асакуро вновь стал покрывать поцелуями шею. Снова эти жадные прикосновения. Этот черный взгляд. Этот мужчина, которому нравилось меня ломать.
- Вы не имеете на это право! - Вскрикнула я, упираясь ладонями в стальную грудь.
Он тихо рассмеялся.
- Вообще-то, имею. Я директор Альнара, если ты не забыла, моя маленькая.
- Я вам не маленькая! И тем более не ваша! Отпустите! - Кричу я. Бью по нему, куда дотянусь, лишь бы он отпустил.
- Моя, - так же тихо сказал он и, склонив голову, посмотрел на меня пугающе голодными глазами. - Сколько эмоций... Такая непослушная... Я повешу на тебя ошейник с надписью «Собственность Асакуро де Бриаза».
Я с отчаяньем посмотрела в его глаза.
- Вы сумасшедший. Совершенно...
Он провёл пальцами по моему лицу.
- Не трогайте меня! - Прошипела я.
- Разве я тебя трогаю? - Хрипло спросил мужчина, несмотря на моё сопротивление пересаживая к себе на колени. Его руки заскользили по спине, обводя каждый позвонок, остановились на моих ягодицах. - Если бы я только мог тебя трогать... ласкать... наслаждаться тобой...
- Отпустите... - Прошептала я, всхлипывая. Ненавижу, когда он превращается в безумное животное. Страх липкими лапками пробежался по мне.
Асакуро был лишь в черной рубашке и брюках, у него была неестественно высокая температура тела. Жар, исходивший от него, буквально обжигал меня. Я вскрикнула, когда мужчина одной рукой перехватил мои запястья, завёл их за спину. Из другой руки выросли когти. Он подцепил ими воротник надетой на меня сорочки и распорол её. Не больно, но так жутко, что из глаз потекли слезы.
Я сидела на нём совершенно голая.
Застыла, боясь пошевелиться, сжимаясь от мужских касаний. Длинный, как у дракона, коготь замер у груди, обрисовал навершия полукругом, оцарапав острым кончиком кожу.
Мне снова стало горько, горечь заползала под язык и проникала в грудь, разрывая её кислой желчью.
Чудовище вышло наружу.
Надо разорвать ошибочную связь между нами. Я больше так не могу... Я устала бояться и с дрожью гадать, как он себя поведёт. Каким он будет в следующий раз? Нежным? Или жестоким?
Так больно...
Я не вырывалась, когда Асакуро впился в мой рот жадным поцелуем. Не кричала, когда его ладони отравляли меня своими касаниями. Голая кожа покрылась мурашками. Мужчина заметил это, и его глаза сверкнули.
Укус... Поцелуй... Язык, зализывающий рану... И так по кругу. Мерзко.
В тишине комнаты, разбавленной лишь тяжелым дыханием Асакуро, раздался всхлип. Лорд Бриаз перевел взгляд на моё лицо, и я чуть не заорала от того, насколько его глаза были черными. Он нахмурился, втянул когти, превращаясь в обычного человека.
- Ненавижу вас... - Безжизненно прошептала я, опуская голову.
- Ты права... - Хрипло произнёс он, мимолётно коснувшись губами моей щеки. - Я сумасшедший...
Асакуро, как куклу, грубо бросил меня на кровать и ушёл, без стука закрыв за собой дверь.
***
Когда маг ушёл, я завернулась в одеяло и подошла к двери. О том, что сделал Асакуро, старалась не думать. Зачем? Снова эти жалкие слезы... Я не понимала, почему тело откликается на него, когда душа откровенно ненавидит. Злые слезы закипели на глазах, и я раздраженно смахнула их рукой.
В полном отчаянии я дернула за ручку. Заперто.
Начала задыхаться. Кто-то повесил невидимую петлю на шею, перекрыл кислород и, кажется, лишил свободы. Подбежала к окну, открыла его на полную распашку. В лицо ударил морозный воздух, а я горько подумала о том, что падение будет смертельным. Дом директора располагался на острых скалах, прямо в эпицентре бушующей стихии.
Всю свою жизнь я провела в Хэндшире, маленьком городке на равнине, и всегда мечтала увидеть океан. Передо мной развернулось захватывающее зрелище. Погода сменила свой курс. Бескрайний штормящий океан, огромные волны, бьющиеся о скалы, клочья пены и тяжелое свинцовое небо.
Дому не грозила опасность быть залитым волнами. Особняк стоял так высоко, будто застыл прямо в серых облаках.
Холодный пронизывающий до костей ветер обвевал мои длинные волосы, больно хлестая по лицу, и, казалось, проникал в душу, столь отчаянно любящую Чудовище.
Я люблю его...
Эта страсть меня убивает, но я ничего не могу с собой поделать. Когда я осознала всю глубину чувств к Асакуро, я ужаснулась. Так не должно быть. Любовь не причиняет страдания, не доставляет мучительную агонию боли.
Становится тошно от постоянного молчания и пустоты, зияющей дырой в сердце. И тот момент, когда становится совсем невмоготу, слезы мокрыми дорожками начинают течь по лицу.
Пальцы дотронулись до истерзанных побелевших губ. Что если это воздействие проклятия? Хотя с чего я взяла, что жестокость Асакуро объясняется именно этим? Но вдруг... Вдруг мы сможем найти выход, чтобы его снять? И что, если он, станет другим?
Встряхнула головой, отгоняя ненужные мысли.
Глупые надежды, ненужные мысли...
Я прижала к себе край одеяла, и мои плечи затряслись с новой силой.
Сколько я простояла? Час? Целый день? Небо уже потемнело...
Я замерзла. У меня появилась температура, усилился озноб, а грудь стала отдавать глухой болью, не давая нормально дышать.
Я поняла, что если в скором времени не согреюсь, попросту свалюсь на пол.
Не с первой попытки негнущимися пальцами закрыла окно и свалилась на кровать. Зубы стучали. Меня знобило.
Я зажмурилась. Лучше так. Физическая боль притупляет душевную.
Уткнувшись лицом в холодную подушку, старалась, чтобы мои судорожные рыдания, не были слышны. Я билась в лихорадке. Когда стало совсем плохо, темнота, наконец, поглотила меня и позволила забыться сном...
Мне снилось, что кто-то гладит меня по волосам... дотрагивается губами до покрасневших и опухших от слез глаз... Но когда я проснулась, рядом никого не оказалось.
На прикроватной тумбочке стоял поднос, на котором лежали тосты, какая-то каша с кусочками фруктов и, кажется, что-то мясное. Порции были столь большими, столько еды человек не съест и за день.
Но я не чувствовала голода. Пустота не требовала подзарядки. Я лишь выпила немного воды, чтобы увлажнить сухие губы и горло.
Повернувшись на спину, я уставилась в черный потолок. Тьма была подобна черноте глаз Асакуро, но полностью уступала ему в мистическом очаровании.
Я дышала короткими вдохами, губы побелели, ресницы снова мокрые от слез. Но прежде чем, я успела погрузиться в истерику, в дверь постучались. Послышался звук вставляемого в замок ключа. Щелчок. В комнату зашла тучная женщина с крючковатым носом. На ней была черно-белая форма: платье с воротничком.
- Доброе утро, мисс Тарин, - произнесла она с улыбкой на губах. Улыбка мне понравилась. Она была искренней и открытой.
Женщина поправила шторы, прошлась цепким взглядом по комнате.
- Вы не поели, - констатировала она.
- Не хочу, - я постаралась улыбнуться. Получилось откровенно плохо. Ситуацию усугубил мой метнувшийся к двери испуганный взгляд. Женщина это заметила.
Она присела на кровать и протянула ко мне немного морщинистую, пухлую ладонь.
- Меня зовут Рози. Я домоправительница лорда Бриаза.
Я не могла протянуть руку в ответ. Если я сделаю это, одеяло сползёт, и Рози поймёт, что я лежу без одежды. Рваная сорочка так и осталась на полу.
Рози вздохнула, убрала руку и взволновано сказала:
- Вы должны поесть. Насколько я знаю, вчера вы тоже не дотронулись до еды.
