Курсантка с фермы. Имитация любви (СИ) - Грин Агата (лучшие книги онлайн txt) 📗
— Трупы?
— Цветы убили, значит теперь это трупы. А тот, кто приказал их сюда притащить – убийца и извращенец.
Центаврианка рассмеялась еще звонче и беззаботнее. А я подошла к окну, с жадностью вдыхая свежий воздух, подставляясь под легкий ветерок, прилетевший с моря.
Рэй тоже постояла рядом, и когда ее смех затих, спросила:
— Не пойдешь зарабатывать баллы?
— Нет, хватит с меня. Сегодня я сплю!
Девушка тоже начала рассматривать сочную зелень за окном, но ее явно не природные красоты интересовали. Я не раз замечала, что центаврианка меня изучает, причем, точь в точь, как изучал поначалу Ниджер Экри – с недоумением и интересом.
«Сон откладывается», — подумала я тоскливо, когда Рэй вздохнула и отвернулась от окна ко мне.
— Я про тебя многое слышала. Беженка; единственная землянка на курсе; чемпионка абитуры; участница первой игры года; и… содержанка, которую в академию покровитель пристроил. Все твои успехи казались купленными. Я была очень недовольна, когда узнала, с кем меня заселили. Мне было противно дышать с тобой одним воздухом.
— И сейчас противно? — спросила я сухо.
— Нет. Все, что о тебе говорили, оказалось неправдой. Твое происхождение низко, но ты птица высокого полета. Я рада, что познакомилась с тобой.
«Только не задушевные разговоры, — простонала я про себя. — Только не это!» А центаврианка как раз именно на такой разговор и настроилась. Понятия не имею, с чего это вдруг она посчитала меня достойной своего светлейшего общества. Отвечать в том же духе («О, я тоже так рада знакомству с тобой!») я не стала, потому что лицемерных улыбок мне еще ночью хватило, когда Рис приходил извиняться.
В общем, мой лимит любезности был исчерпан.
--- Помнишь, мы говорили о погибших родных? Знаешь, почему я никому из своих погибших родственников не желаю нирваны? Я ненавижу их. Они никогда не давали мне выбора. Вместе с фамилией «Арно» при рождении я получила обязанности, мужа и процессию. А мое детство? Строгий распорядок дня. Бесконечные занятия. Придирки к внешнему виду. И запреты, запреты, запреты… Я давно мечтаю покинуть Род, но смелости не хватает. Вот ты, Нина, Рэй с жаром ко мне обратилась, как решилась поступить на элитный факультет, где из младших только орионцы?
— Мне грозила депортация, и я не находила другого выхода, кроме академии, как остаться на Горунде. А на факультет разведки я поступать не хотела, это все одна дурость во время абитуры сыграла роль.
— Всем бы так дурить, — протянула Рэй. — Я наблюдаю за тобой, да все за тобой наблюдают. Всем интересно, что ты сделаешь, что скажешь, как себя поведешь. Знаешь, ты очень мотивируешь. Глядя на тебя, понимаешь, что при должном усердии возможно добиться всего, чего хочешь.
— Не надо меня нахваливать, а то я возгоржусь и стану злобной стервой.
— Как я? — усмехнулась центаврианка и мечтательно улыбнулась. — Знаешь, я хочу путешествовать. Не для того, чтобы что-то разведывать, добывать информацию, следить – а чтобы изучать другие планеты, людей, природу.
Я кивнула.
Неудивительно, что Рэй тянет к природе: ей все детство талдычили про долг и войну. А меня с детства пугали спящими, и говорили, что центаврианам доверять нельзя, а лирианцам – можно. Оказалось, что не все так однозначно. Ли, конечно, манипулятор, но манипулировал он для моего же блага. Без его советов я бы никогда не поступила в академию и осталась бы боязливой, чрезмерно подозрительной и ленивой. А друг отца из Дома Жизни наоборот, уверял меня в мысли о том, что нужно сидеть дома и тем самым навредил.
Вот так все в жизни путано и противоречиво. Хотелось бы сказать Рэй – «Дерзай, детка, твоя судьба в твоих руках», но я вспомнила про Милу и сказала другое:
— Уйдешь из Рода, и останешься без семьи, денег и дома. От тебя могут отказаться даже друзья.
— Но ты ведь выдержала.
— Не сравнивай! Я всего-то поступила в академию, а ты хочешь уйти из семьи.
— Из Рода, — поправила Рэй. — Семья и Род – разные понятия. Кстати, я все никак не могу понять, что же ты искала в кустах в секторе Тулла?
— Следы эо-ши.
— Зачем?
— Было нужно.
— Для очередной «дурости»?
— В точку.
— За стрельбу по хауми можно загреметь в колонию-поселение на долгий срок, и это не говоря о компенсации. Да и следов эо-ши там не было, а если и были, то их подчистили.
— Так я и думала.
— Но ведь твоя «дурость» все равно сработала?
— Ага.
— Я в этом не сомневалась, — Рэй загадочно улыбнулась, и я поняла, что последними своими словами подтолкнула центаврианскую принцессу к решительным действиям.
— Почему ты вообще пошла за мной вчера? — спросила я.
— Предложить помощь, — ответила Рэй удивленно. — Я же сказала тебе об этом. Хотела бы тебя ликвидировать, сделала бы это.
— Вчера ты, вообще-то, была моим врагом по тактике. Как я могла тебе верить?
— Да кому интересна эта тактика? — вспыхнула центаврианка. — Все эти учения, беготня, ползанья по земле… Меня уже тошнит от всего этого!
— А мне тактика интересна.
— Потому что для тебя это творчество, а для меня – нудная обязанность.
— Вот и делай выводы.
— Уже сделала.
Я зевнула и направилась к кровати. В комнате все еще стоял тяжелый запашок от «трупов», но дышать можно было. Стянув костюм, и не позаботившись о том, чтобы повесить его в шкаф, я легла на кровать. Рэй постояла еще немного у окна, а потом подошла к шкафу за купальником.
— За баллами пойдешь? — после очередного зевка спросила я.
— Нет, плавать. Просто плавать.
Но вид у центаврианки при этом был такой, будто она задумала хитрость.
«Проживание со мной в одном номере не прошло для Рэй бесследно. Я заразила ее дуростью», — подумала я печально.
Глава 17
Последний день на Хауми. Все практиканты сдали тактику и «шестерочку», и утром после завтрака, не нарушая заведенного порядка, Солд собрал нас у входа в корпус:
— Блага, товарищи курсанты!
— Блага, товарищ лейтенант!
— Поздравляю с окончанием практики. Все вы справились с заданиями и показали, на что способны.
На мужественном лице Солда не показалось и тени улыбки. Видимо, здорово мы его достали…
«Не напади Тулл на местного, Солд бы не прилетел и не был бы вынужден за нами присматривать взамен того цента», — подумала я.
— Прошу капитанов выйти вперед и сдать планшеты.
Капитаны вышли из строя и по очереди протянули куратору планшеты, где должны были вести дневники тактики, заносить планы «операций», отмечать выделившихся членов команды.
— По данным планшетов и записей буду подсчитаны ваши командные баллы, по данным отеля – баллы индивидуальные. Общие итоги будут представлены на табло в главном корпусе академии в первый учебный день. Что касается сегодняшнего дня: к ужину вы должны собрать одежду, которую вам выдавали, сдать ее управляющей, привести свои номера в порядок и надеть форму академии, в которой прилетели. В двадцать два часа по местному времени мы сядем в аэробус и отправимся на станцию. Поэтому! — рявкнул вдруг куратор. — Не пить, не драться, не нажираться! Вы должны быть свежи и здоровы к моменту полета, иначе останетесь на станции, и никого не будет волновать, как вы будете добираться домой. И еще – не пройдете предполетный контроль, ваши индивидуальные баллы аннулируются. Уяснили?
— Так точно, товарищ лейтенант!
Я подождала, когда курсанты разойдутся, и догнала Солда.
— Разрешите обратиться, товарищ лейтенант!
— Что еще?
— У меня проблема, товарищ лейтенант.
— И почему я не удивлен? — съязвил куратор. — Что на этот раз?
— Форма, — трагично проговорила я. — Когда я проходила инициацию, она слегка… порвалась.
— Насколько «слегка»?
— Рукав у кителя оторвался. И это не говоря о затяжках и парочке дырок.
Орионец улыбнулся той самой хищной улыбочкой, от которой у меня раньше рождались бабочки в животе.
