Мама, я демона люблю! (СИ) - Тараторина Даха (книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Повинуясь движению глаз Рока, я тяжело опустила руку на плечо толстухи:
— Дорогая Велия, я нисколько не держу на тебя зла, — была ли это случайность или плохо закреплённые в причёске заколки отжили свой век, но металл треснул, а рыжие, совершенно ведьминские волосы, рассыпались по плечам. — Напротив, я считаю, что ведьма в подругах — невероятно удачное приобретение.
— К-к-конечно, — тётка медленно оседала на землю, опасаясь притрагиваться к проклятой выпечке.
— Очень жаль, что вы таким не можете похвастаться, — притворно вздохнула я. — Рок, как считаешь, а ведьма во врагах — это плохо?
Демон взял с лотка последний крендель, задумчиво повертел его в руках и спрятал в карман:
— Ужасающе, — подтвердил он. Потрепал торговку по щёчке и печально сообщил: — Очень вам соболезную.
После чего галантно предложил мне опереться на локоть и неспешно, с достоинством, проводил в магазинчик, чтобы свалиться от смеха уже в его надёжных стенах.
Ох, и быстро разлетаются слухи! Мы ещё не успели отсмеяться, передразнивали приседающую в изумлении Велию и совсем не торопились раскладывать припрятанные на ночь под замок снадобья, а возле лавки уже столпились визитёры.
— Рыжуля, а ты становишься популярной! — демон приоткрыл дверь и выглянул в щель, оценивая масштабы бедствия.
— Всё бы отдала, чтобы добиться противоположного эффекта…
Я посерьёзнела и переложила поближе кочергу, уже не раз избавлявшую от назойливого внимания блюстителей праведности.
— Тогда тебе надо было в послушницы Лунной жрицы подаваться, а не демона вызывать.
Рок запрыгнул на стол, без зазрения совести скидывая мешающие ему пучки трав. Накренился, с интересом наблюдая за тем, как я недовольно подбираю товар.
— Не взяли бы.
— Ах да, — демон демонстративно хлопнул себя по лбу: — Лунная жрица берёт к себе только невинных дев. Это нам достаются все подряд.
Я аж стукнулась головой об угол стола: от обиды и неожиданности. И он туда же?!
— Мы, демоны, только рады гулящим девкам. С ними куда веселее. А ты любишь веселиться, кири? Или целыми днями строишь из себя скромницу, а потом рыдаешь в подсобке?
Нет, такого я спустить не могла. Обида, прежде выливавшаяся горячими слезами из глаз, в этот раз поднялась жаркой ненавистью от самого низа живота, пробежалась щекоткой по венам, опалила кожу и вырвалась волной Силы из кончиков пальцев прежде, чем я схватилась за кочергу. Впрочем, такой метод наказания хама ещё лучше: Рок застонал, потирая ушибленный бок, но не только поднялся сам, а ещё и поставил на место обёрнутую во время падения мебель. Манжетом стёр несуществующую пыль и водрузил на место одну из многочисленных рассыпавшихся по полу склянок.
— Ну как? — поинтересовался демон, будто ничего не случилось.
Вдох-выдох; вдох-выдох; вдо-о-о-о-ох… Нет. Выровнять дыхание никак не получалось: в крови до сих пор бурлило нечто тёмное, терпкое, горячее, как смола. Оно жгло и требовало выхода, не желало застывать и успокаиваться, превращаясь в холодную густую массу. Оно хотело кипеть, жечь, сжигать и плавить. Кого? А не всё ли равно!
— Ещё раз, — я всё-таки цапнула кочергу для большей уверенности, — ещё раз позволишь себе подобный намёк, и остаток месяца будешь по моему приказанию отделять листья ромашки от сердцевин! В той самой подсобке! — и мстительно добавила: — И петь. Про коника!
Потянувшись, как сытый кот, и снова устроившись на столе, Рок протянул:
— Про коника — не в моём стиле, кири. Я могу только про мощного мускулистого жеребца, — он демонстративно поиграл мускулами, но оказался слишком жилистым для подобного фокуса: получилось неубедительно. — И можешь не благодарить.
— Могу! — я спихнула демона на пол, чтобы хоть как-то выразить негодование. — Я и не собиралась. С чего бы?
— Ну как же, рыжуля? Воу-воу! Убери кочергу, рыжик! Ладно-ладно, Триста! Меня всё равно этим не убить.
— Но больно-то будет?
— Будет, — осторожно подтвердил демон.
— Так в этом и смысл!
На всякий случай, мужчина отбежал за прилавок, умудрившись по дороге подхватить и кинуть в меня пару засушенных букетиков.
— Кири Триста, ведите себя благоразумно! Вы только что впервые воспользовались Силой Подземья, так не ломайте торжественность момента!
— Я сейчас тебе челюсть сломаю, — пообещала я.
Вру. Бессовестно вру. И в мыслях не было никому вредить! Я девочка мирная и всю жизнь предпочитала избегать неприятностей, а не угрожать им железякой. Но Сила в крови продолжала бурлить, требовала выплеснуть её, гнала куда-то, звала, торопила, вырывалась из горла криком. Хотелось танцевать и царапать кожу; кричать от наслаждения и сжигать всё живое вокруг; петь и купаться в горячей, влажной, тягучей магии…
— Тш-ш-ш! — Рок бочком приблизился, не отрывая взгляда от оружия, перехватил рукоять и мягко отобрал кочергу, пока я не начала крушить всё вокруг. — Тихо, тихо! Я знаю, что ты чувствуешь. Честное слово, знаю. Всё хорошо, так и должно быть.
Он поколебался мгновение, но всё же не отошёл. Отбросил железку подальше, зажмурился, как перед прыжком в бездну, и обнял меня. Обнял по-настоящему, как обнимают лишь дорогих людей, которым хочешь одним жестом сказать, что заботишься о них, что не допустишь в кольцо ваших рук ничего дурного, что защитишь и не обидишь. И я бы очень хотела поверить этим объятиям. Я бы поверила. Не научи меня другой мужчина никому никогда не доверять.
— Прости, кири. Понимаю, что больно. Мне пришлось тебя спровоцировать: я же демон. Я не умею, не помню, как это… иначе.
— Жжётся, — я вжала лицо в его грудь в попытке спастись от плавящей вены магии.
— Я знаю.
— Так теперь будет всегда?
Наверное, я посмотрела на него с надеждой, а может он просто хотел соврать, но тогда Рок тихо пообещал:
— Ты привыкнешь.
Дверь едва слышно скрипнула, на несколько секунд впустив любопытные взгляды собравшейся у входа толпы и гул, похожий на жаждущий сладенького пчелиный улей.
Вошедший не спешил начинать разговор, рассматривая меня и демона белёсыми глазами под изломом выразительных бровей. А потом с издёвкой склонил голову на бок, словно наткнулся на раздавленную, но засохшую в очень интересной позе лягушку:
— Так значит, люди правду говорят.
Я отскочила от Рока как ошпаренная. С чего бы? Неужто застали за чем-то предосудительным? Или, быть может, я всё ещё на что-то надеялась?
— Здравствуй, Антуан.
Эта встреча должна была стать совсем иной. Я была бы сильной, красивой, с идеально зачёсанными волосами, а не растрёпанная, как… ведьма; в старом платье, в нечищеных туфлях. Должна была с гордо поднятой головой идти по центральной улице об руку с… Я бросила взгляд на демона и недовольно мотнула головой: нет, с кем-то другим. С кем-то, кто обожал бы меня, нежно придерживал за талию, ловил бы каждое слово. А этот… Антуан должен был бы лежать на обочине. Пьяным, грязным, обедневшим, измученным. Возможно, кастрированным. Возможно, мной. И вот тогда это была бы правильная встреча с бывшим.
— Я же говорил, что тебе дорога только в ведьмы, — он откинул с лица мешающие светлые кудри и вразвалочку приблизился к демону. Пришлось задрать голову, но мужчину это ничуть не смутило: цапнул Рока за подбородок, рассматривая, как свинью на рынке: — Завела себе слугу, чтобы заменить меня? Ай!
Рок облизнул и посмаковал кровь на губах — Антуан зажал прокушенный палец.
— Кири Триста, а этого сожрать можно? — буднично поинтересовался демон.
— Не пори чушь, фамильяр! — бывший, на всякий случай, отошёл подальше и уселся на один из двух стульев у окна. — Ты можешь обмануть грозным видом необразованную пекаршу, но мне прекрасно известно, что такие, как ты, способны только на балаганные фокусы. Ты ничто без ведьмы, ясно? Позёр и слабак!
Рок спокойно неспешно закатал рукава и только тогда подал голос:
— Поэтому я спрашивал разрешения не проклясть тебя, а сожрать. Можно, кири?
Разве не этого я хотела? Ну, не совсем этого, будем честны. Сложись всё по-моему, Антуан узрел бы прекрасную изменившуюся меня, убоялся гнева, что может на него обрушиться, и приполз бы просить прощения. Он, как тогда, поцеловал бы моё запястье, незаметно лизнув кожу, поманил бы кривой болезненной улыбкой, окутал бы травяным запахом, налил бы вина, чтобы я перестала беспокоиться и нервно заминать край юбки. И, вряд ли, конечно, но, может быть, я бы сумела его простить.
