Принц и Мадонна (СИ) - Воск Степанида (читаем книги .TXT) 📗
Говорят, что первый раз бывает больно. И это правда. Такое случается со всеми. Но вот все что происходит потом зависит целиком и полностью от партнера. Если он опытен и понятлив, то сможет достойно завершить начатое. Ведь, запоминаются всегда первые и последние слова, а то что сказано посередине речи не имеет особого значения. Как выяснилось, Датский не только хороший преподаватель конституционного права, но и прекрасный учитель, обладающий чувственностью, сумевший достойно закончить начатое.
Первый опыт он всегда остается в памяти и от того, как он завершится, многое значит. Мой первый раз окончился просто великолепно. Невозможно передать словами тот сонм чувств и ощущений пережитый мною в ласковых руках Датского. Казалось, что он понимает меня лучше, чем я сама, зная наверняка где нужно погладить, а где при приласкать. Хотя, для него на самом деле стало откровением моя нетронутость. И он как и во сне укорил меня, что не предупредила, вот только не злился за это, а, наоборот, сокрушался о том, что сделал все слишком быстро. А по мне так и хорошо, что не знал, а то неизвестно к чему бы это знание привело.
Внутри вновь начало разгораться возбуждение, стоило вспомнить насколько хорошо мне было.
Даже не могла предположить, что во мне скрыта подобная чувственность. Тело, изголодавшееся по ласке за долгие годы борьбы с собственными демонами, требовало компенсации за упущенные годы. И Датский все это давал сторицей, щедро делясь со мной все то имел и о чем знал.
Я тихонько повернулась на бок, желая рассмотреть мужчину, с которым совершенное неожиданно свела меня судьба. Думала ли я что случится именно так? Безусловно, нет.
— Ты чего не спишь? Еще же рано, — хриплый шепот известил, что Принц заметил мое внезапное пробуждение. Зашевелился.
— Рука затекла, — пожаловалась.
— Давай разотру, — сразу же предложил он.
— Я сама.
— Ты почему стонала? Что-то приснилось? — поинтересовался.
— Ага, — подтвердила. — Страшный сон.
— Не хочешь рассказать? — предложил поделиться.
— В другой раз, — пообещала, гадая, а смогу ли я когда-нибудь это сделать, не думая о последствиях.
— Если еще вдруг приснится, то ты меня буди. Мы вместе его прогоним, — пообещал, притягивая к себе. Его сильное тренированное тело окутало мое, словно кокон. — Спи. Утро вечера мудренее, — посоветовал.
С последним утверждением я была не очень согласна.
Разбудил меня телефонный звонок.
"ПапаЖора" — он все знает", — пронеслось в голове, когда я хотела одновременно выбраться из под руки Датского и вскочить на кровати.
— Ты чего задергалась? Лежи. Перезвонят, — пробурчал Принц, не выпуская из объятий.
— Это Иванченко, — уж он-то должен знать кто это такой. И если не вытягиваться по стойке смирно, то как минимум принять во внимание.
— Ну и что. Подождет, — Датский не собирался сдавать позиции и не собирался волноваться по поводу звонка.
— А вдруг что-нибудь важное? — возмутилась, снимая с себя руку. Я же знала кое-что о чем не знал Датский.
— А я хотел тебя поцеловать и сказать "с добрым утром", а ты… убежала, — разочарованно произнес Датский как-то по-мальчишески.
— Я сейчас, — пообещала, желая побыстрее найти сумку с телефоном.
И как всегда бывает в таких случаях, мобильник нашелся в самом низу сумки. И как он туда попадает?
— Алле, — подала голос, справившись с волнением.
— Донна, ты жива? — прогромыхал в трубку "папаЖора". Тембр его голоса не сулил мне ничего хорошего.
— Да. А что со мной может случиться? — пискнула, не понимая чем я вызвала немилость отчима. Обычно он был со мной более мил.
— Ты где? — гаркнул в трубку. Вздрогнула от неожиданности.
Я беспомощно заозиралась, не зная что сказать в ответ.
— Дома, — произнесла и тут же прикусила губу, чувствуя какой-то подвох. Просто так Георгий Антонович вряд ли бы начал интересоваться где я, тем более с утра пораньше.
— Не ври мне, Донна. Тебя дома нет. Я вижу.
Мне в голову закралось страшное подозрение, которое не преминула озвучить.
— Вы за мной следите? — я не спрашивала. Я практически была уверена в своей догадке.
— Для твоего же блага, — не стал отрицать мужчина.
Я протяжно застонала и, повернувшись, оперлась спиной о стену. Холод твердой поверхности немного остудил мой пыл. Хотелось высказать отчиму все что я думаю по поводу слежки. Но ругаться с ним было самое последнее что могла сделать.
— Почему вы мне не сказали? — прошептала в трубку.
— Так где ты? — отчим не отставал. Не получив ответа на вопрос, он вцепился в меня не хуже бульдога.
— Я в гостях… у мужчины, — произнесла, чувствуя, что краснею. Георгию Антоновичу ничего не стоило додумать что же я делаю рано утром в гостях у лица противоположного пола.
— Как его зовут? Назови адрес? — произнес он в приказном порядке.
— Не скажу. Это мое личное право где я нахожусь и что делаю, — взвилась. Не хватало еще отчиму отчитываться по поводу того, с кем и как я провожу ночи.
— Нет, девочка, ты ошибаешься. Пока я за тебя отвечаю, это и мое дело, — прошипел отчим. — Немедленно назвала адрес квартиры.
— Нет, — и нажала отбой.
Я не заметила как меня начало трясти от возмущения. Да что он себе позволяет? Даже если он мой отчим и муж мамы это не дает ему права так со мной разговаривать и что-то там требовать.
— Что-то случилось? — в дверном проеме показался Датский. Он совершенно не стеснялся своей наготы. Я же по этой причине не могла опустить глаза ниже пояса. Стеснялась.
Я даже сползая с кровати не забыла утянуть простынь. Меня своя нагота смущала, а уж чужая и подавно. Хотя, ночью меня это совершенно не волновало, когда мы вместе с Датским принимали душ.
— Ничего, — буркнула, сбрасывая новый вызов от Иванченко.
— Если ничего, то почему ты не берешь трубку? — задал вполне резонный вопрос. Серьезный взгляд напомнил мне кем мы доводимся друг другу. Датский декан, а я его студентка. Утро все расставило на свои места. То, что было ночью, осталось в ночи. Утром же все вернулось на круги своя. Я не была глупой, чтобы это понимать. И не питала никаких иллюзий о продолжении нашей связи.
— Не хочу и не беру, — произнесла упрямо, вновь сбрасывая вызов. Да что же за назойливый мужчина. Не думала что "папаЖора" такой.
— Давай я поговорю, раз ты не желаешь, — предложил Принц, протягивая руку.
— Еще этого не хватало, — повела плечами. Меня стал напрягать разговор с Датским.
— Ты меня стесняешься? — вдруг задал он вопрос.
Я остановилась, хотя начала уже двигаться в сторону кухни, желая прекратить неприятный разговор.
— Что за глупости? — удивилась.
— Тогда почему?
Телефон опять зазвонил. Таким настырным "папаЖора" никогда не был. Неужели что-то случилось? Однако отвечать отчиму в присутствии Датского не хотелось. Мало ли что он мог услышать.
— Можно я все же отвечу, а на твой вопрос скажу позже? — попросила, показывая, что желаю говорить без свидетелей.
Датский то ли не понял, то ли сделал вид, что не понял, оставшись стоять на месте.
Ах, так. Значит, я уйду. Свои семейные дела я привыкла решать без посторонних глаз.
Я гордо прошествовала в ванную комнату, жалея, что не одета должным образом. Но с этим ничего не поделать, ибо за одеждой надо было идти в спальню. А это значило, что надо пройти мимо Датского.
— Георгий Антонович, в чем дело? У меня уже телефон раскалился, — за глупой бравадой я прятала неуверенность. Слишком уж много во круг меня самцов. И все что-то от меня хотят, требуют. Это ненормально.
— Не хочешь говорить где ты, это твое дело, но будь добра выйти и посмотреть на свою машину, — я даже через телефонную трубку "видела" недовольный взгляд Иванченко.
— Зачем? — удивилась.
— Увидишь, — резко произнес отчим. И бросил трубку.
Вот тебе раз. Я была ошарашена. За что он так со мной? Чем я заслужила?
