Фадрагос. Сердце времени. Тетралогия (СИ) - Мечтательная Ксенольетта (книги без регистрации полные версии TXT) 📗
Кейел молча сжимал кулаки. Воды мне было по пояс, и она, казалось, обмывала напряженные костяшки мужских рук.
– Смотри, вода из‑за тебя помутнела.
И на это замечание он не ответил. Только сильнее кулаки сжал и выдохнул с шумом. А затем потянулся к моему лицу пальцами. Я уже не вздрагивала, только поежилась и глаза закрыла. Мозолистый палец мягко тронул подбородок, губы невесомо приласкали поцелуем ссадину на щеке.
– Что случилось, Асфи? – хриплый голос прозвучал тихо. С нежностью, способной мигом растопить любое затвердевшее сердце.
– Ветка. Тут полно веток.
Кейел отстранился и прикоснулся к покрасневшей коже на ребрах. Провел осторожно подушечкой пальца под моей рукой – завел за спину, где я себя осмотреть не могла.
– М‑м, – протянула я, открывая глаза и сталкиваясь с пугающей злостью в зелено‑карих глазах. И отговорка оборвалась недосказанной: – А потом камень, их тут тоже…
Злость была не та, какой он смотрел на меня в ночь разборок со Стрекозой. И не та, когда он ворвался в деревню Медвежья колыбель в поисках обидчиков Лери. Я сглотнула и едва не отшатнулась. Вольный?.. Страх покрыл тело ледяной корочкой; кожа покрылась мурашками. Я обхватила горло, стараясь вдохнуть и прогнать ужас. Отвела взгляд. Передо мной другой Кейел. Просто…
– Дарок нужен мне живым, – произнесла я, все же не сумев отогнать ощущение, что передо мной Вольный. – Слышишь, Кейел, не смей его трогать. К тому же его убийство доставит больше хлопот, чем пользы.
– Он не оставит тебя в покое, – выдохнул Кейел, обнимая меня.
Выходит, вариант с убийством он все‑таки обдумывал? Я прижалась к его груди и закрыла глаза. Мысли о Дароке мигом вытеснила одна единственная: у нас с Кейелом остается все меньше и меньше времени побыть друг с другом.
– Хочешь проведем ночь на берегу? – спросила я.
Кейел долго молчал, а затем шумно выдохнул мне в макушку и ответил:
– Хочу.
Допоздна мы пробыли у реки. С трудом выдавленные первые вопросы о пустяках быстро переросли в трепотню. И уже вскоре я смеялась над шутками Кейела, отвечала на школьные вопросы о разных природных явлениях, которые в Фадрагосе объяснялись наличием духов. Айссия милостиво залечили ссадины, затянули царапины – и о недавней стычке с Дароком я вспомнила лишь тогда, когда мы с Кейелом вернулись к лагерю. И если в этот раз Дарок не трогал Кейела, то Кейел вдруг остановился перед сидящим васовергом и беззастенчиво спросил:
– Каким ядом можно отравить васоверга?
Дарок медленно перестал жевать мясо и поднял голову. Кейел скрестил руки на груди, шире распрямил плечи и нахмурился. Я замерла в трех шагах от мужчин; страх вызвал оцепенение.
Дарок проглотил мясо, отбросил недоеденную ножку зайцекрыла в кусты и поинтересовался:
– Убить меня хочешь, малец?
– Нет. Я просто любопытный. Елрех, может, ты знаешь? Я видел неподалеку куст рубиновой сладости. Мне любопытно, выживет ли васоверг, если съест ягоды без листка.
Бледность Елрех была заметна даже при свете костра. И Ромиар, помешанный на ней, отвлекся от подглядывания и прямо, с настороженностью посмотрел на Кейела. Я быстро нагнулась за миской, подошла к котелку и произнесла:
– Мы просто слышали, что у васовергов крепкие организмы. Викхартов ведь не один яд не берет, а как обстоят с этим дела у васовергов, мы не знаем, – пожав плечами, стала накладывать кашу.
– Я слышала, – заговорила Елрех, возвращаясь к еде, – что…
– Если хочешь убить меня за женщину, на которую претендуешь, то сделай это открыто, – перебил Дарок, обращаясь к Кейелу и скалясь. – Или у тебя девичьи методы?
– Он не это имел ввиду, – настояла я на своем. Приблизившись к Кейелу, всучила ему в руки первую миску и сразу же вернулась наполнять вторую. И застыла в еще большем страхе, когда услышала хриплый голос.
– Я хочу убить тебя, но не знаю, как это сделать. – Кейел стоял так же перед Дароком гордо, хоть и удерживал в руке миску с кашей. – За тебя будут мстить, будущий вождь, а я всего лишь человек.
– Признаешь свою слабость и смеешь стоять передо мной? – Дарок стал подниматься.
Я мигом наполнила миску, подошла к Кейелу и, заслоняя собой, заняла вторую его руку.
– Держи. Сейчас возьму одеяла и плащи. – Повернулась к костру и сообщила всем, стараясь игнорировать напряжение: – Мы проведем… пробудем всю Луну на берегу. Кейел призовет Мивенталь и попросит присматривать и тут и там.
Дарок, поморщившись и глядя Кейелу в глаза, сплюнул и снова уселся. Я несильно толкнула хмурого и упрямого парня, дождалась, когда он перестанет сверлить Дарока злобным взглядом и посмотрит на меня. Кивнула в сторону берега – только спустя несколько секунд Кейел все же отступил и нехотя направился к реке. Подхватив вещи, я последовала за ним.
Свет костра остался далеко позади. Луна разгоняла сумерки. От реки веяло прохладой, сыростью; высокая трава ластилась к ногам. Я догнала Кейела, идущего по тропе.
– Что это было?
Он молча ускорился. Я не отстала:
– Кейел, он мог убить тебя! И может! Ты хотя бы думал…
– А что я должен делать?! – резко развернувшись, громко спросил он. Я затормозила и отступила. Кейел, напротив, подошел еще ближе и склонился ко мне. Тяжелое дыхание слышалось в ночной тишине, глаза блестели из‑под бровей. Наверное, если бы его руки не были заняты мисками, он бы вцепился в меня или сжал кулаки. Процедил мне в лицо: – Он зверь, Асфи. Хуже зверя! Васоверги все такие, но…
Замолчал и вскоре покачал головой, закрывая глаза.
– Что – но? Они и вправду живут по звериным законам. Зачем же ты тогда ждешь от Дарока чуда? Для чего угрожаешь ему?
– Асфи, ты была вся в крови, – шагнув на меня, прорычал Кейел. Я вынужденно попятилась. Кейел судорожно вздохнул и тряхнул головой. Что‑то пробормотал под нос, а потом опустил плечи и тише сказал: – Прости меня. Я не понимаю, как это вышло. Увидел тебя с этим… – Мазнул плечом по щеке, но так и не смог произнести о синяке или ссадине. – А он там сидит и даже не думает о том, что сделал. А я… Прости, Асфи, я не сдержался. Просто не сдержался.
Качая головой сам попятился, а вскоре развернулся и продолжил путь. Я поспешила следом. Чувства разделились надвое, если не натрое… Страх за жизнь Кейела, злость на него, вызванная этим страхом, и безумная нежность в ответ за его беспокойство обо мне. Насколько же я ему небезразлична?
Несмотря на ночь, ветерок был теплым. Он отгонял комаров, ласкал нас и качал травы. Их шелест успокаивал, смешивался с журчанием воды в реке и несмолкающим далеким рокотом водопада, и вместе они убаюкивали. Каша из местной крупы, похожей на чечевицу, оставляла пряный привкус. Кусочки запеченного мяса попадались в ней и буквально таяли на языке, будто нежнейший паштет. Я сидела возле Кейела, наслаждаясь ужином и видом. Луна сияла среди звезд и в небе, и в реке, рассыпаясь в ряби на множество блестящих осколков. Этот свет бросал блики на камни, затмевал искры звезд на водной глади. Падал на лицо Кейела. Все еще хмурое и задумчивое, но гораздо более умиротворенное, чем при разговоре с Дароком.
Поев, мы сполоснули миски и стали раскладывать плащи и одеяла на берегу. Мы шли чуть выше по течению, зная, что Роми и Елрех облюбовали для хозяйственных нужд подступ к реке пониже, в метрах ста от этого места. Убежденные, что нас никто не потревожит, а Мивенталь, появляющиеся и в этой роще, обязательно предупредят о малейшей опасности, позволяли себе расслабиться. Улечься Кейел не позволил – стал раздевать, а потом увел к реке. В ночь вода была парной. И чем позднее становилось на улице, тем отчетливее виднелся пар над рекой.
Мы купались. Резвились, смеялись, плескались. Иногда кто‑то из нас вмиг успокаивался и очередное дурачество обращалось во внезапное объятие и поцелуи. Мне нравилось целовать Кейела не меньше, чем когда он целовал меня. Нравилось видеть, как он глубоко вдыхает и закрывает глаза. Нравилось гладить его кожу, на которой от моей ласки проступали мурашки. Голова кружилась, когда он стискивал волосы на моем затылке и прижимал меня к себе плотнее, запрокидывая голову и позволяя целовать в шею. И ноги слабели, когда он срывался на ответную нежность.
