Фадрагос. Сердце времени. Тетралогия (СИ) - Мечтательная Ксенольетта (книги без регистрации полные версии TXT) 📗
– Идем, – оторвавшись от моих губ, позвал он.
И потянул за руку. Вода шелком нежила живот, легонько подбивала ослабевшие ноги. Стопы наступали на круглую гальку, водоросли провожали осторожным касанием к голени. Я все дальше отходила от реальности и терялась в волшебстве ночи. Крепче сжимала горячую ладонь Кейела, и радовалась ответному крепкому стискиванию, как ребенок чуду. Уже за это проявление его взаимности ускорялась, догоняла и, цепляясь за предплечье, останавливала Кейела и лезла к нему с поцелуями. Он отвечал, но упрямо вел к середине реки. А она не углублялась, не сбивала с ног, не гнала прочь.
Кейел усадил меня на огромный валун и забрался следом. Ровная твердь под спиной вдруг показалась мягкой периной. Вода стекала по телу с волос, щекотала кожу, дразнила… И я слизала блестящие капли с груди Кейела, промочила губы каплями с его живота. Он быстро подхватил и эту новую игру, как поддерживал все предыдущие. И вскоре ночь наполнилась шумными вздохами, осторожными стонами и шепотом, наполняющим это место нашими именами. Звезды кружились с Луной, сверкающее небо то отдалялось, то рушилось на нас. Воздух иногда пылал в груди, а порой студил разгоряченные тела. Плотно переплетенные, нуждающиеся друг в друге и словно желающие слиться. И эта необъяснимая нужда, тяга, необходимость – желание быть с Кейелом заставляло постоянно выгибаться и двигаться к нему навстречу. Так часто и долго, что мышцы в ногах и руках загудели, а речную воду на теле сменил пот. Но награда за усталость всякий раз заставляла звезды кружиться и рушить небо. Воздух вновь и вновь раскалялся и согревал до жара грудь, живот, ударял приятно в виски и вспыхивал ярко в глазах.
Некоторые звезды сияли ярче других, подсказывая о четвертом шаге Луны. Кейел дрожал, удерживаясь на локтях, и едва ли не наваливался на меня. Дыханием трогал шею, медленно восстанавливая его. Я смотрела поверх его плеча на небо и улыбалась. Истома добавила рукам неподъемный вес. Хотелось еще раз обнять Кейела, погладить его спину, но, казалось, что даже малейшее движение – это невозможная задача.
Кейел откатился в сторону, улегся рядом на валуне, прижимаясь ко мне. В лунном свете блестели его глаза и сияла улыбка. Притянув меня к себе, он заложил руку под голову и протянул:
– Хорошо.
Я усмехнулась разлившемуся теплу в груди. Устроила голову удобнее на твердой груди и стала гладить пальцами место, где когда‑то давно были шрамы от чьих‑то когтей. Говорить не хотелось, будто вновь для понимания нашего настроения и чувств слова были не нужны. Кейел запустил руку мне в волосы и стал играть с прядями, приятно лаская. Продолжая улыбаться, я закрыла глаза. Под щекой стучало родное сердце, любимый человек обнимал и гладил. Волшебная ночь отчетливо показала мне третий мир, в котором не существовало ничего, кроме меня и Кейела.
* * *
Мы так и уснули на огромном камне, стоявшем прямо посреди реки. Проснулись поздно, но, судя по тому, что Мивенталь не разбудили Кейела, нас даже никто не искал.
Вторая группа, наконец‑то, появилась к обеду, что безумно обрадовало. Волнение о пятерке преследовало каждое утро, но я напоминала себе, из кого она состоит. И не прогадала. Мало того, что они принесли содержимое сундука, добытого со дна озера, так еще и припасы. Стрекоза проявила инициативу и настойчивость, убедив всех зайти в заводь Ал’лирта. В город отправили только Лиара, который мало кого интересовал в Фадрагосе и, соответственно, не вызвал бы подозрений. Остальные дожидались в подлеске неподалеку от города. Откуда компания взяла наличные, я уточнять не стала. Пока они рассказывали наперебой о своем пути, уловила несколько слов из их короткого спора и поняла, что без каких‑то других разбойников, орудовавших на той дороге и решивших ограбить Стрекозу с Лиаром, не обошлось. Только Кейел влез с вопросами, уточняющими внешность грабителей, а, услышав, поник. Он тоже не стал интересоваться судьбой несчастных, не знающих, что вдоль дороги по лесу шли васоверги.
Сразу в Свод скверны мы не отправились. Даже васоверги, как выяснилось, могут быть подвержены психологическим травмам. И если Стрекоза с Лиаром, путешествуя от одного священного кольца к другому, отдыхали, отчего проявляли радушие, то васоверги выглядели подавленными и злыми. Они не отрицали, что духи Предков существенно ускоряли и облегчали дорогу, но сам факт того, что им приходилось пользоваться их помощью, угнетал воинов. И я решила дать им время прийти в себя.
К тому же весь остаток дня я посвятила подробному рассказу о том, что нас ждет в Своде Скверны и игре Наллеран, которую мы подробно разбирали сначала черчением палкой по земле, а потом, забрав последние листы у Роми, тратили их и играли, не подглядывая в клетки друг друга. Сначала мне казалось, что идея взять за шифровку русский язык – хорошая, но затем я ее отмела. Попросила кислого Роми помочь, и он споро накидал шифровку именно на драконьем языке. Так практика была более логичной. С чем столкнемся, то и изучаем. И многие символы уже к закату обрели между нами – десятью разными существами, устроившихся кругом у костра, – четкие названия. Я была уверена, что, играя каждый вечер и используя разные символы, мы вскоре будем пользоваться одними лишь названиями, не тратя драгоценное время на подробные описания.
На закате пришлось оставить в покое уставших существ. Васоверги сразу же под предлогом охоты отправились вглубь леса, но я была уверена, что Дарок будет допрашивать троицу о Стрекозе. К слову, эльфийка никак не выдавала обиду на меня. Рана на ее груди не заросла и требовала ежедневной обработки. Но даже, промачивая ее зельем прямо при мне, Стрекоза с улыбкой рассказывала мне о том, как васоверги морщились подходя к озеру. Что Архагу даже пришлось влезть в воду, потому что Стрекоза из‑за раны, не смогла доплыть до берега, и Лиар бросил сундук, помогая ей. Вот за сундуком Архаг и полез.
– Ходил потом грязь по себе размазывал и чесался, – хохотала Стрекоза, мешая Елрех осмотреть порез на заживающем ухе. – Видела бы ты его, человечка, решила бы, что не воина себе в отряд взяла, а облезлую, побитую кошку. Ему в тот миг только бы ушки прицепить и к голове прижать!
И несмотря на грубое поведение девушки и совсем уж не женственный хохот, голос все равно завораживал.
В отличие от Стрекозы, Лиар смотрел на меня волком. Постоянно казалось, что как только повернусь к нему спиной, он всадит нож мне между лопаток. Я даже ощущала ту боль. Именно этот парень и показал мне, какая она бывает от клинка. Лиар немного нервировал, но я не позволяла опасениям проявиться эмоционально.
Ужин получился поздним. Васоверги вернулись после заката, когда уже доходило над костром несколько крупных рыбин, пойманных Кейелом. Но от мяса молодого кабана отказываться никто не думал. Возвращению второй группы, казалось, радовался даже Роми. По крайней мере, он пытался участвовать в беседе за ужином и улыбаться. А может, ему просто надоело спать каждое свободное время.
– Почему вы тащились в Заводь? – спросил он, опираясь спиной на валун. И с несвойственным ему в последнее время аппетитом продолжил есть наваристую кашу с куском поджаристой кабанины.
– А куда нам надо было? – удивилась Стрекоза с набитым ртом и запила все быстро ягодным морсом.
Ягоды собирали мы с Кейелом после позднего завтрака… Я улыбнулась, поерзав на поваленном дереве и отвлекаясь от еды. Кейел сидел на траве, налегая плечом на мое колено. Никто из новоприбывших почему‑то не удивился внезапным отношениям, только васоверги скалились изредка, наблюдая за нашей взаимной заботой друг о друге.
– В Обитель, – ответил Роми, поглаживая кисточкой хвоста ногу. – Она ведь ближе была.
– Еще чего удумал? – возмутилась эльфийка. Лиар, разместившийся на плаще рядом с ней, что‑то забормотал и замахал черным хвостом активнее. – Может, Лиара и плохо знают в лицо, но рисковать нельзя! Стража в Обители гораздо бдительнее, чем в Заводи. К тому же Заводь мы знаем лучше, да и некоторых стражников можно подкупить. Выставь сегодня нас под суд духов, мы за собой многих на этот суд потащим! Не все такие невинные, как хотят казаться.
