Кольца Лины (СИ) - Сапункова Наталья (электронную книгу бесплатно без регистрации .txt) 📗

Вообще, я уже радовалась, что этот парень, неожиданно встреченный друг, оказался именно таким. У него был хороший, ясный взгляд и широкая улыбка человека, который не держит камней за пазухой. Но он болтуном бездумным тоже не был, хотя на первый взгляд и такое впечатление мог произвести. Когда группа мужчин с мечами и в плащах зашла в трактир, он так на них взглянул — словно рентгеном просветил. И верно, в его профессии неподходящий человек долго не задержится.

Отвернувшись от вошедших, словно бы не найдя в них ничего интересного, он сказал:

— Не тревожься, лира, я мужа у тебя ненадолго заберу. И соскучиться не успеешь. И не звал бы, вот тебе мое слово, если бы не такая скорая нужда. Чужого человека не хочу пока брать. Подсобит мне твой муж, серебра заработает, серебро, оно ведь лишним не бывает. Все к вашей с ним пользе, лира.

До меня, замороченной его рассказами, и дошло не сразу, о чем он говорит — что сманивает Дина на какие-то свои дела?! В груди похолодело…

Дин за мной наблюдал, сразу накрыл мою руку своей:

— Не волнуйся, солнышко. Все в порядке, все будет хорошо.

В порядке?! Я дышала через раз. Он собирается оставить меня одну, и считает, что все в порядке?

— Честью моей клянусь, лира Лина, огорчать тебя я бы не рискнул, — нагнулся ко мне хас Дивер. — И в долгу не останусь, не думай! Ты ведь обычным порядком к магу на прием долго можешь не попасть, было дело, раньше, к прежнему-то магу, и по полгода ждали, и по году. Маг не только по очереди принимает, а бывает, и кого захочет, кто на глаза удачно попадется. Вот ты и попадешь ему на глаза, не сомневайся.

Мой Дин ободряюще улыбался, и я малость успокоилась. Не совсем, нет, но — смогла здраво рассуждать. В том, что сказал хас, определенно, был смысл. Что я, в самом деле, маленькая, не могу одна дома посидеть… то есть, на постоялом дворе? Могу. Если недолго. Если Дин уверен что все в порядке, что так лучше.

Потом, распрощавшись со стариной Дивером, мы вернулись к себе в комнату и, как следовало ожидать, долго целовались, стоя у закрытой двери, и невозможно было остановиться. И я уже ждала, что мне опять сейчас помогут ненавязчиво избавиться от лишнего… от одежек, то есть, но Дин вдруг спросил, гладя меня пальцами по щекам:

— Как ты считаешь, любимая, твой мир… он примет меня?

Я подумала, что ослышалась. Глянула вопросительно — повтори? Лампа мерцала, ее свет золотил лицо Дина, мои руки вокруг его шеи — все казалось ненастоящим.

— Я вот подумал, может, возьмешь меня с собой? Меня ведь здесь мало что держит, верно? Дана иногда вспомнит, и все. Я бродяга без своего дома, так почему бы мне не отправиться туда, где твой дом? Вопрос лишь в том, хочешь ли этого ты.

Я кивнула — да, хочу. Действительно, хочу. Но…

Примешь ли ты, милый, мой мир?

Должно быть, по выражению моего лица Дин понял, что все неоднозначно.

— Ты не против, но что-то мешает?

Милый, ты не видел ту меня, что вышла из леса. Всего лишь другая одежда, но какими глазами ты посмотрел бы на ту меня? И это сущие мелочи по сравнению со всем прочим…

— Твои родители? Они будут против? Другие родственники, твой князь? Или кто?

Я только вздохнула.

— Ты связана чем-то? Помолвлена? Но это можно решить, я заплачу заклад и решу этот вопрос! Демоны, понимаю, что у меня пока ничего нет, но не беспокойся, я придумаю что-нибудь.

Не знаю, что такое заклад, но, вообще, он у меня отважный до безрассудства! "У меня ничего нет, но я придумаю что-нибудь!" Я улыбнулась.

— Или… — он нахмурился, добавил враз севшим голосом, — я ведь помню, что ты не добровольно согласилась на свадьбу. Та хочешь уйти — совсем? От меня?

Я быстро покачала головой и сделала движение пальцами, как будто пишу. Помнила прекрасно, что бумагу и чернила мы с собой не брали, Но, может, здесь можно найти?

— Да-да, конечно, — Дин кинулся к сумке и извлек оттуда несколько сложенных листов бумаги и — о, Провидение! — огрызок карандаша, на который я изумленно уставилась, чуть ни забыв про все прочее.

Еще бы. Я мучилась с пером и чернильницей, в то время как здесь есть карандаши! Карандаш этот был гладкой деревянной палочкой толщиной в мой палец, и грифель внутри тоже был непривычно толстым и слишком мягким, и напоминал карандаши для рисования, которые я видела у Славки, младшего сына дяди Гоши, они продавались только в магазине для художников. Но, тем не менее — это был карандаш.

Кое-как, может быть, с ошибками, я написала: "Тебе будет трудно". Он перечитывал, судя по времени, не раз, словно искал какой-то подвох — я уже подумала, не перепутала ли все буквы, может, это и прочитать невозможно?

— Мне — трудно? Ну и что? Не понял, любимая, ты просто беспокоишься о том, что мне будет трудно? — он недоверчиво засмеялся, как будто сомневаясь, что я именно это написала. — Просто — трудно? Или ты имеешь в виду какую-нибудь особенную опасность? С той стороны Дверей сидит дракон и поедает всех иномирцев? Или еще что-то в этом роде?

Я качнула головой — не так категорично, разумеется, никаких драконов. Хотя кто знает, не покажется ли ему кое-что опаснее этих зверюг?

— Любимая. Ты просто говоришь о трудностях, да? Демоны. О таких, которые испытала ты сама, попав сюда? Потому что все чужое? Только это? Глупенькая, какая ерунда. Да трудно и должно быть, как без этого? Я и не ждал, что мне будет легко, в этом мире тоже. Иначе сидел бы до старости в Кере. Но ты будешь моя? Ты не жалеешь, что ты моя? Тогда я ничего не боюсь. Я не отпущу тебя одну, я не могу, — шептал он мне на ухо, крепко обнимая и касаясь моей щеки свой, немного колючей — да какая разница, я стояла бы так до утра, и твердила бы: да, да, да, пойдем со мной, мы справимся, я же смогла, и ты сможешь, я помогу, и ты справишься, но я не хочу уходить без тебя!

Верила ли я? Да, конечно. В конце концов, и впрямь, там, дома, нет драконов, целенаправленно поедающих иномирцев, а все остальное можно пережить.

На меня нахлынула такая радость, словно только что тот самый волшебник Мун пообещал мне, что да, конечно, вот чуть-чуть подождать, и он меня отправит домой. Нас, нас отправит.

Я не хочу уходить без Дина. Кого я обманываю? Я люблю его.

А если бы он потребовал остаться здесь, с ним? Какое счастье, что он ничего подобного не требует. Значит, решено.

А может быть, и моя немота, и странная болезнь Дина останется здесь, в этом мире? Это вообще было бы чудесно. Я тут же подумала, что вслух бы этого не сказала, даже если бы могла — чтобы не сглазить. Но как было бы здорово!

Я вывернулась из рук мужа, подобрала бумагу — я на нее наступила, оказывается, — и написала карандашиком, который все это время так и сжимала в руке, как невесть какое сокровище: "Когда уедете с Дивером?"

— Через три дня, рано утром, — тут же ответил Дин, — а к обеду следующего дня уже вернемся.

Три дня — так мало…

— Мы обойдем весь город, любимая, здесь есть что посмотреть. И полетаем, у нас ведь есть рух, — видимо, я сразу изменилась в лице, и он засмеялся, — в твоем мире нет рухов, в этом все дело, да? Как жаль, мне их будет не хватать. Не бойся, со мной ничего не бойся, тебе очень понравится. Мы облетим город, ты все увидишь сверху, это лучше, чем бродить пешком или ехать на лошадях.

Я подумала, что, по крайней мере, попробую, ведь уже летела почти целую ночь, и — ничего страшного. И тогда мне даже в голову не могло прийти, что главным потрясением следующего дня будет вовсе не катание на рухе, а дракон. Живой, настоящий дракон. Я всего лишь увидела его издали — этого достаточно.

Сначала мне показалось, что далеко в небе — самолет. Я в окно первая его увидела. Дин увлекся разговором с хозяином трактира, куда мы зашли перекусить пирожками с горячим травником.

Меня настолько потряс вид самолета в небе, что я не успела сообразить — здесь в принципе не может быть самолетов. Я вообще наверное, потеряла способность соображать, просто с возгласом, подобным крику раненой чайки, вскочила и вынеслась за дверь. Хозяйка, перетирающая посуду за стойкой, тут же выскочила следом.