Исправить все. Адель (СИ) - Алакозова Анна Сергеевна (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
Она не ответила, ее все еще душили рыдания. Она лишь кивнула. Она знала, ей не отказывают, никто и никогда. Мужчина, чьего лица она никогда больше не могла вспомнить, отвязал ее ноги и руки. Она обхватила руками свои колени и подтянула их к груди, свернувшись калачиком, тихо зарыдала. Он ничего больше не сказал, лишь прикрыл ее содрогающееся тело одеялом, и ушел. Она проплакала до самого утра. А потом дала себе зарок, что это были последние слезы из-за мужчины в ее жизни. Как же она тогда ошибалась."
Ее бросило в дрожь даже сейчас, спустя столько лет. Она все еще не могла забыть этого урока, как и всех последующих. Энель глянула в темное небо, пытаясь забыться, но круглая белая луна в темных небесах напомнила ей о том дне, когда она решила бежать.
"Она долго вынашивала свою тайну, стараясь делать вид, что все в порядке. Она была примерной ученицей по всем дисциплинам, не прекословила и послушно выполняла все задания, но в голове ее постепенно складывался план побега. И однажды в такую же лунную ночь, она решилась. Она бежала без оглядки. На ее губах играла улыбка. Она вырвалась, она смогла, теперь никто не будет ее ни к чему принуждать, а умеет она уже достаточно, чтобы заработать себе на кусок хлеба. Собранных сбережений хватит на лютню и несколько месяцев безбедного существования. А потом она будет зарабатывать пением и игрой на лютне. Она будет свободна, наконец, свободна. Она так боялась погони, что в первой же деревушке купила коня на постоялом дворе и вскочив в седло помчалась прочь от ненавистного замка. Перед побегом она подробно изучила карту местности и первым делом направила своего скакуна к реке. Она путала следы, чтобы ее нельзя было выследить. Загнав коня в воду, она направила его в обратном направлении, к замку. И так проехала несколько часов, покинув реку лишь когда на горизонте забрезжил рассвет и совсем близко к воде подступил лес. Едва покинув спасительные воды реки, она сразу направила скакуна в чащу. Несколько недель она путала следы, сбивая со следа погоню. Она ехала верхом, а потом продавала лошадей и продолжала путь пешком. Она купила себе плащ и глубоко надвигала капюшон на глаза, скрывая свои рыжие волосы. А потом и вовсе остригла их. Она измазывала лицо в грязи и прятала глаза. Она смогла успокоиться лишь когда старую луну сменила новая. Тогда она позволила себе расслабиться и прекратить безумное бегство. Она купила лютню и начала наигрывать в тавернах веселые мелодии, если не было другой музыки. Хозяева всегда снисходительно относились к странствующим музыкантам. Их не обижали. На еду и ночлег она могла смело рассчитывать. Пьянящая свобода вскружила ей голову. Никогда в своей жизни она не была так счастлива. Она была свободна. Она бродила по городам и селам, пела в тавернах баллады, ела вкусную еду без оглядки на Священную книгу, пила вино. Не хватало ей только одного и каждую ночь она мечтала о том дне, когда встретит человека, с которым сможет прожить всю жизнь. Она мечтала о любви, о том, что они будут жить в мире и согласии всю жизнь, вырастят детей, возможно, смогут поняньчить внуков, и мирно умрут в своей кровати в один день. Нет больше нужды думать о заговорах и интригах, нет больше надобности убивать и воровать. Все будет хорошо, она верила в это, она не могла не верить. Шли дни, недели и месяцы. Юную девушку-барда стали узнавать в тавернах, многие уже знали ее песни, песни в которых она рассказывала свою мечту. Она не пела о войне и героизме, она пела только о любви, настоящей любви, без пошлости и сарказма. Она пела о том, чего никогда не знала. Мужчины дарили ей свое внимание, но она никогда не отвечала, ее бросало в дрожь при одной мысли о близости, она никак не могла забыть того, что случилось в ее комнате и кроме того, ей не нужен был кто-то, ей нужен был единственный. Спустя несколько месяцев она примкнула к труппе бродячих циркачей, путешествовать в компании единомышленников ей показалось разумным. Они кочевали, неся с собой веселье и беззаботность. Акробаты, жонглеры, силачи, клоуны и дрессировщики. Шумная толпа несла с собой радость и свет. Она с радостью пила с ними вино, делила пищу и кров, но даже рядом с ними она искала любви. Силач дарил ей цветы, клоун смешил ее у костра, акробат посвящал ей трюки. Она улыбалась, и прятала глаза под капюшоном. Но так не могло продолжаться долго, она была молода и мечтала о любви, она пыталась рассмотреть своего единственного, в каждом, кто оказывал ей внимание. И однажды, после вечернего застолья акробат Кинг вызвался ее проводить до девичьего шатра. Ночи были еще теплые и они решили немного прогуляться под луной. Кинг смешил ее, рассказывал байки и пытался читать стихи. Она принимала его ухаживания. Он был немного старше ее, но всю жизнь путешествовал с бродячими артистами и многое повидал. Он с удовольствием делился своими наблюдениями и выводами. Они и не заметили, как оказались на берегу маленькое речушки. Сидя на берегу они болтали и бросали в воду камушки. Вокруг многоголосьем шумела осенняя ночь. Кинг робко обнял ее за плечи, она сперва вздрогнула, но потом улыбнулась и положила голову ему на плечо. В этот момент мир вокруг нее замер. Он обнимал ее, а потом его губы приблизились к ее уху, и он начал шептать чепуху, признавался, что полюбил ее уже давно, с первого взгляда, но все не мог решиться. Его дыхание обжигало шею, голос дрожал, слова путались. Она замерла в ожидании, она боялась, что сейчас все повторится, грубость, боль. Но она ошибалась. Кинг отстранился от нее и попытался поймать ее взгляд, сжимая ее ладонь в своих руках.
- Энн, милая, ты самая удивительная и загадочная девушка из всех, кто встречался мне. И ты мне очень дорога. Я не очень-то умею признаваться в любви. Но я очень хочу тебя поцеловать, не по-дружески, Энель. По-настоящему. Ты позволишь?
Она несколько раз удивленно хлопнула ресницами, а потом отбросила все свои страхи. Никогда больше не повториться, то что с ней случилось тогда. Теперь все будет по-другому. Так как должно было быть. Она улыбнулась и кивнула. Смущаясь и краснея Кинг неловко прикоснулся к ее губам.
И это было чудесно. С того самого вечера, они частенько уходили на прогулки вдвоем. Они много разговаривали и целовались. Они не спешили, у них впереди было много времени, они были так молоды. Они так думали. Ей так хотелось в это верить, верить, что, когда придет время, когда они смогут преодолеть смущение, они смогут перейти от поцелуев к чему-то большему. Энель уже мечтала о том дне, когда они оставят бродячих артистов и смогут поселиться в небольшом домике, развести огород и создать настоящую семью. Они много разговаривали об этом, планируя все до мельчайших подробностей. Больше Энель не вспоминала прошлое, теперь для нее было лишь будущее.
Волшебная сказка рухнула в один миг.
Однажды ночью в девичий шатер ворвался клоун, Ганс, он разбудил всех и приказал прятаться, подальше от опасности.
- Эн, прячься, это разбойники, сейчас Стан и Кинг сдерживают их, но как на долго их хватит, никто не знает. Бегите, девочки, может быть вам повезет.
Разбойники! Ее новой семье, ее друзьям, была нужна помощь, ее учили сражаться, она отлично метала ножи, она не могла бежать. Силач - Стан и Кинг, не смогут им противиться, а тем более клоун Ганс. А вот она сможет! Ганс уже присоединился к отбивающимся, девушки быстро выбирались из шатра, а она добралась до кухни и схватив ножи направилась в сторону схватки. Она сбросила свою ночную рубаху, чтобы не привлечь к себе ненужного внимания, и найдя грязь, перепачкалась в ней, чтобы слиться с тьмой вокруг, статью Тенью. Снова. Скрываясь в тени, она легко обошла стороной захваченных боем мужчин. Если бы кто-то увидел ее лицо в этот момент, то его поразила бы холодная кривая усмешка на губах юной обнаженной девушки, крепко сжимающей в руках пять кухонных ножей. Она была в тылу врага, перед ней, стоял лучник, натягивающий тетиву, чтобы пустить стрелу в одного из тех, кто стал ее другом. В этот момент она возблагодарила судьбу, за уроки в замке. Она обманывала себя, прошлое не оставило ее, все уроки и тренировки всплывали в ее голове, с каждым ударом сердца в ней все меньше оставалось от робкой Энн, она становилась собой, той собой, которую она презирала, той собой, которой он боялась стать. Смешной казалась ее робость, она поняла, что после этой схватки не захочет засыпать одна, даже если Кинг и не готов к этому, она не хотела больше ждать.
