Жена Лесничего (СИ) - Вайнштейн Стелла (лучшие книги .TXT) 📗
— Сюда я в ближайшее время не вернусь, — заключил он. — И если гнев Хозяина леса заденет вас, в том моей вины не будет.
***
Милисент нравился, смахивающий на лягушонка, ребенок фейри. Ее не смущала зеленая кожа, широкая улыбка вызывала умиление, а любопытное выражение огромных синих глаз покорило. Милисент всегда питала слабость к изгоям, а маленький ребенок, от которого отказались родители нуждался в каждой капле любви.
Но одно дело помогать Чармейн пока она занята домашними делами, и совсем другое, присматривать за очень голодным и злым ребенком. У Милисент нервы не выдерживали слушать резкий плач, видеть сморщенную мордочку и то, как Кукушонок бьется всем телом в ее руках.
Каждая минута растягивалась в вечность. Из хижины Милисент ушла почти сразу, уж слишком громким крик подменыша был в четырех стенах.
Теплое озеро манило искупаться и Милисент подумала, что малышу-лягушонку может быть привольней в родной стихии. Во время купания он действительно успокоился и даже некоторое время довольно жмурился. Потом опять расплакался.
И тут поступило задание. Сначала Милисент пыталась игнорировать жжение под ребрами.
«Сейчас не время, может оно подождет возвращение Дэмиена?» — Милисент мысленно обратилась к Хозяину леса, обтирая расстроенного Кукушонка.
Нет, оно не ждало, оно тянуло вперед и подталкивало в спину. Милисент расстроенно оглянулась в поисках своей котомки. Взгляд наткнулся на длинный отрез ткани. Чармейн привязывала им ребенка к животу. Может попробовать, все равно подкидыша одного оставлять нельзя.
С горем пополам она смогла его устроить так, чтобы держался крепко и руки были свободными. На спину одела котомку, со вздохом поправила лямки, ощутив себя сильно нагруженным носильщиком. Жжение под ребрами усиливалось, задание не терпело отлагательств.
Обычно Милисент бежала легкой ланью весь путь до своего леса. Но когда в переноске ребенок, не побегаешь, а шагом дорога казалось бесконечной. Одно хорошо — укачанный мерными шагами Кукушонок заснул. Милисент вздохнула с облегчением, будто камень упал с плеч. Невероятно, как детский плач способен свести взрослого с ума. Ничего, сейчас она быстренько справится с заданием, потом уже Дэмиен подоспеет и все наладится.
Через час она привыкла к добавочному весу и ускорила шаг. С легкостью прыгала с кочки на кочку, придерживая ношу у груди. Проносилась мимо деревьев легким ветерком. Лес сменился красной пустыней с деревьями-канделябрами, после них шли изумрудные холмы. Ее родная пещера давно осталась позади, а зов все звал вперед.
Впереди показались крыши Ахтхольма. Милисент замедлила шаг, заозиралась. Ошибки нет, огонек в груди направляет ее прямо к вратам города. Что могла там случится?
Милисент поправила ткань на груди так, чтобы ребенка видно не было. Вздохнула, заправила выбившуюся прядь за ухо и решительно направилась вперед. Из Ахтхольма уже спешили навстречу пара мужчин во главе с мэром — Ричардом смелым. Каштановая борода развевалась на ветру, полы пурпурного плаща трепетали за спиной.
После приветствия Милисент коротко объяснила:
— У меня срочное дело в городе. По заданию Хозяина леса.
— Тогда не смеем препятствовать, — поклонился Ричард. — Позвольте проводить вас и предоставить людей для помощи.
— Людей не требуется, хотя… Есть ли в Ахтхольме сейчас кормящая мать?
— Хм-м, Матильда недавно родила девочку.
— Отлично, тогда мне требуется бутылка молока для ребенка Дэмиена. Они поручили мне проследить за ним.
— Конечно же, сейчас будет сделано.
Ричард сделал знак одному из сопровождающих и тот сорвался на бег. Милисент тем временем отправилась навстречу ноющему зову. Что бы ни звало ее, оно уже было близко. Идти прямо, затем повернуть направо после третьего дома.
Милисент понюхала воздух. Пожара нет, уже хорошо. Вот бы быстрее разделаться с заданием и обратно в лес.
Ноги сами принесли ее к дому Альфреда. Это было одно из самых красивых зданий Ахтхольма: Ступеньки вели к широкому крыльцу, колоны у входа поддерживали балкон второго этажа. По две стороны высились два крыла здания, украшенные зеленой росписью. Над тяжелой двойной главной дверью сиял причудливый витраж. Этот дом Милисент ни за что не хотела посещать и именно туда гнало задание.
Она выдохнула, гордо подняла голову и направилась к двери. Обычно Альфред был заранее предупрежден о ее приходе и заранее встречал у входа. Но на сей рас Милисент пришлось настойчиво стучать, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Она горела от близости цели и вся измучилась пока послышались шаркающие шаги.
«Он будто специально заставляет меня ждать как попрошайку.»
Альфред медленно открыл дверь, сонно протер глаза, будто она вытащила почтенного мужа из постели.
— В чем дело, Милисент?
— Мне нужно на минуточку с вами поговорить. По заданию Хозяина леса, естественно.
— В другой раз, если не затруднит. Мое самочувствие оставляет желать лучшего.
Милисент сжала зубы, потом улыбнулась самой милой и приветливой улыбкой, которая на ее бледном лице всегда смотрелась жутко.
— Боюсь, в таком случае Хозяин леса будет недоволен.
— В последнее время он говорит со мною напрямую, поэтому я способен ощутить фальшь в твоих словах.
— Посторонись!
Милисент надоело пререкаться. У нее кости скоро загорятся от внутреннего жара, цель за спиной старика, пусть только отойдет в сторону. Теперь она не сомневалась, что лес послал ее в этот дом не спроста.
Ей удалось проскочить мимо Альфреда и стрелой помчаться по коридору. Огонек гнал ее по винтовой лестнице на второй этаж. Там через просторную комнату с высоким куполом в дверь направо. Вперед по длинному коридору, через анфиладу комнат, пока не настиг топот торопливых шагов сзади. В самой последней комнате спуститься через незаметную лестницу в закрытый внутренний садик.
Олененок. Маленький, тонконогий, весь в белую крапинку, с огромными влажными глазами и ушами торчок. Что он тут делает?
Позади с пыхтением по лестнице спускался Альфред.
Олененок подбежал к Милисент, потерся о подол платья и она поняла, что именно его должна была спасти. Диким зверям нечего искать в городе. Его следовало вернуть к матери под сень деревьев.
— Где ты его взял? — Милисент приложила не мало усилий, чтобы в голосе не чувствовалось раздражение.
— Мне не нужно тебе ничего объяснять, — насупился Альфред и принялся обходить Милисент, чтобы протянуть руки и забрать олененка к себе.
Лесничая предупредительно протянула вперед ладонь, останавливая старика.
— Я беру его обратно, туда где ему место. Ты преступил договор, за это поплатится город, и я ничего сделать для вас не смогу.
— Конечно, тебе легче свалить собственные проступки на меня, — прошипел Альфред. — Хозяин леса собирается вернуть мне должность. Поэтому я пришел в лес и мне посчастливилось спасти этого олененка, которым должна была заняться ты!
Теперь ситуация прояснилась. Альфред заходил в лес, там наткнулся на беднягу и уволок в Ахтхольм. Лес пустил его по старой памяти, а Альфред, как всегда, преступил свои полномочия.
Олененок между тем слепо тыкался в колени Милисент, вдыхая знакомый запах, как бы умоляя ее взять его с собой. Она попробовала отступить к двери, звереныш последовал за ней.
— Хорошо, Альфред, — миролюбиво сказала она. — Как только Хозяин леса даст знать, что в моих услугах не нуждается, я сразу вернусь домой.
Милисент до последнего надеялась, что прошлый лесничий не пойдет на конфликт. Да, она мозолит ему глаза, да, он чувствует себя оскорбленным. Наверное, как бы он не старался выгородить себя, но сплетни остановить невозможно. В Ахтхольме стало жить привольней, на полях урожай, это уже сейчас можно увидеть. Люди шепчутся, это их природа.
— Уважаемая госпожа! — раздался за ее спиной голос мэра. — Мы принесли две бутылки с молоком. Вам нужно что либо еще? Мы собрали мешок с отборным душистым чаем из-за завесы да еще мучного на выбор.
