Дурная кровь (ЛП) - Барнс Дженнифер Линн (электронные книги без регистрации .TXT) 📗
усвоить его слова. — И он был прав. Твоя мать — одна из тех, кто куется в огне, — он
поднялся на ноги и зашагал к двери. — Она — всё, на что мы надеялись — и даже больше.
Ты
Кэсси здесь. Она у них. Не слишком удивительно. Это ты отдала приказ. Ты
сказала Владыке ядов забрать Кэсси, а директору ФБР — использовать их ресурсы, что
отправить её команду по ложному следу — далеко, далеко от всех вас.
— Я не хочу её убивать, — шепчешь ты, пока Лорелея слабо сопротивляется. —
Но если выбирать между ней и нами…
Открывается дверь. Заходит Девятка. Малкольм. Он глядит на тебя, затем
мельком смотрит на спящую в углу Лорел. Этому ребенку полагается его заменить. Но
он с большей радостью убьёт её.
— Первая проверка состоится, когда ей будет шесть, — пугающе спокойно
произнёс старик. — Возможно, котенок или щенок. Она должна будет сделать это
медленно. Когда ей будет девять — проститутка. Её привяжут к каменному столу. А
когда ей будет двенадцать… — он переводит взгляд с Лорел на тебя. — Мы привяжем к
столу тебя.
Ты читаешь между строк.
— Ты убил собственную мать.
— И забальзамировал её тело, чтобы она продолжила восседать за столом. В
идеальной сохранности, десятилетиями, — он покачал головой. — Со временем, её
заменили. Женщина за женщиной, ребенок за ребенком. И все они были недостойны.
Ты вспоминаешь о том, каково было вонзить нож в плоть Пятерки, и чувствуешь,
как в твоих венах звенит кровь.
Ты достойна.
— Тебя слишком давно не проверяли, — продолжает Девятка. — Не думаешь, что
в этой проверке есть что-то поэтичное?
Он думает, что ты — Лорелея.
Он думает, что Кэсси — твоя дочь.
Он думает, что ты не пойдешь на всё, чтобы выжить.
ГЛАВА 59
Грубые руки схватили меня и натянули мешок мне на голову. Я не знала, как давно
из комнаты ушел директор, и кем был только что вошедший в неё мужчина. Я услышала
щелчок наручников, а через миг кто-то резко поднял меня на ноги.
Вот оно, — подумала я, понятия не имея о том, куда меня ведут и что меня там
ждёт. Я услышала скрип метала . Дверь?
Кто-то толкнул меня вперед, так сильно, что я упала на землю. Мои колени
врезались в пол, но я успела остановиться за миг до того, как моё лицо ударилось бы о
землю. Я почувствовала под своими руками песок, а затем с моей головы сорвали мешок.
Я моргнула от ослепляющего света. Мои глаза привыкали к свету довольно
медленно. Когда мне наконец удалось различить окружающий меня мир, мужчина,
который привёл меня сюда, уже исчез. Я обернулась как раз вовремя для того, чтобы
увидеть, как за мной захлопнулись металлические ворота.
Я была заперта.
Где? Я заставила себя сосредоточиться. Я всё ещё была в помещении, но пол был
укрыт обжигающим песком, словно на него много дней светило солнце пустыни. Далеко
наверху виднелся каменный потолок в форме купола. Я узнала вычерченные на нём
символы.
Крест в окружении семи кругов.
Комната была круглой, а яму с песком окружали каменные трибуны.
Не яму, — осознала я. — Арену.
И тогда я всё поняла. Вы отравили меня. А затем излечили. Глубоко в моих
воспоминаниях раздались слова, много недель назад сказанные мне Найтшэйдом. Он
сказал, что у всех нас был выбор. Сказал, что Пифия выбирала жизнь.
Возможно, однажды выбирать придется тебе, Кассандра.
Владыки похищали женщин — женщин с травматическим прошлым. Женщин,
которые могли стать кем-то другим. Они делали так, чтобы женщины оказались на грани
смерти — достаточно близко, чтобы ощутить её на вкус, а затем…
Кто-то шагнул ко мне из темноты. Мой взгляд метнулся в другую сторону, и я
заметила у стены семь видов оружия.
Семь Владык. Семь способов убийства.
Фигура на противоположной стороне арены сделала ещё несколько шагов в моём
направлении. Краем глаза я заметила, как возвышающиеся над нами сидения заполняют
люди в капюшонах. Но я могла думать лишь о том, что они привезли меня сюда, чтобы я
сразилась с Пифией. А значит, ко мне приближалась хорошо знакомая мне женщина.
Её лицо скрывал капюшон. Но когда я поднялась на ноги и шагнула к ней, словно
мотылек, летящий на свет, она сняла его.
За последние шесть лет её лицо изменилось. Она не постарела, но похудела и стала
намного бледнее. Черты её лица выглядели так, словно их вырезали из камня. Её кожа
походила на фарфор, а её глаза казались огромными.
И всё же она была самой прекрасной женщиной на свете.
— Мама, — слово сорвалось с моего языка. В один миг я неуверенно шагала к ней,
а в следующий разделявшее нас расстояние исчезло.
— Кэсси, — её голос оказался ниже, чем я помнила. Он был хриплым. А когда она
обняла меня, я осознала, что кожа на её лице выглядела такой гладкой из-за контраста.
Остаток её тела был покрыт извивающимися, сморщенными шрамами.
Семь дней и семь мук. Я задохнулась. Моя мать притянула меня к себе, опуская мою
голову себе на плечо. Она прижала губы к моему виску.
— Тебя не должно здесь быть, — произнесла она.
— Я должна была тебя найти. Когда я узнала, что ты была жива, когда узнала, что
они держат тебя в плену — я не могла перестать искать. Я бы никогда не перестала искать
тебя.
— Знаю.
Что-то в голосе моей матери напомнило мне о том, что за нами наблюдали. Я
видела за её спиной сидящих Владык — шестеро мужчин и одна женщина. Директор
Стерлинг. Ри. Я попыталась запомнить лица остальных, но что-то заставило меня поднять
глаза.
Малкольм Лоуелл сидел выше остальных. Он не сводил с меня глаз.
Девятка — величайший из нас. Мост от одного поколения к другому…
— Мы должны отсюда выбраться, — негромко произнесла я. — Мы должны…
— Мы не можем, — произнесла моя мать. — Выхода нет, Кэсси. Не для нас.
Я попыталась отстраниться, чтобы посмотреть ей в лицо, но она крепче сжала
меня, прижимая к себе.
Крепко.
Сидящая на трибунах Ри поймала мой взгляд, а затем посмотрела на дальнюю
стену. Как и у стены за моей спиной, у неё лежало оружие.
Шесть видов. Не семь. Шесть.
— Куда делся нож? — выдавила я. — Мама…
Рука, только что гладившая мои волосы, крепко ухватилась за них. Она дернула
мою голову в сторону.
— Мама…
Она поднесла к моему горлу нож.
— Ничего личного. Либо ты, либо я.
Меня столько раз предупреждали о том, что моя мать могла оказаться не той
женщиной, которую я помнила.
— Ты не хочешь это делать, — дрожащим голосом произнесла я.
— В том-то и дело, — с горящими глазами, прошептала она. — Я хочу.
ГЛАВА 60
Моя мать никогда не причинила бы мне вред. Ради меня она сбежала из дома.
Бросила собственную сестру. Она была для меня всем, а я была всем для неё.
Кем бы ты не была, ты не моя мать. Эта мысль пустила корни в глубине моего
мозга. Я вспомнила о том, как Лия рассказала мне, что в детстве она притворялась, что всё
плохое происходило не с ней. Что всё это делала не она. Я вспомнила о том, как Лорел
сказала, что она не играет в игру.
В неё играет Девятка.
Девятка внутри Лорел не была полноценным человеком. Но ты — человек.
