Охота на мудрецов (СИ) - Мор Дэлия (электронные книги без регистрации .txt) 📗
«Он наш с тобой единственный шанс», – заговорщически шепчет паразит.
«На что? Ты всерьез веришь, что Телепат снимет печать и от кошмаров избавит? Да он чуть не задушил меня!»
«Не он, а голодные духи. Как наслал, так и прогнать сможет».
«Аттия тоже может, но она не желает никому смерти».
«С каких пор ты такая щепетильная?»
«С тех самых, как в медицинском центре погибли десять цзы’дарийцев, отбиваясь от атаки бойцов четвертой армии. Их убили, чтобы Создатель смог уйти к Друзу. Еще два лейтенанта и один пилот катера погибли, чтобы Сновидец и Телепат могли сбежать из-под опеки военных и начать игру с куда большими жертвами. С тех пор, как мудрецы ради своих интересов перестали считать убийства недопустимыми».
«Ты ведь тоже мудрец».
Хочу возразить, что пока единичка, но обрываю себя. Глупо стремиться стать двойкой и надеяться, что буду чем-то принципиально отличаться от других. Проснусь однажды такой же циничной и равнодушной ко всем. Не уйдет ли любовь к Наилию за тяжкими думами о Великой Идее и более справедливом устройстве общества?
Мысли рассыпаются, и я не могу сформулировать ответ. Смотрю в пустоту кабины перед собой и бесцельно пересчитываю ребра жесткости корпуса катера. Сначала слева направо, а потом справа налево. Поэтому вздрагиваю, когда Наилий берет за руку. Испуганно кошусь на рядового, но цзы’дариец демонстративно уходит в кабину к пилоту.
– Устала? – спрашивает генерал. Я отрицательно мотаю головой, а он хмурится, – Знаю, что устала. Скоро будем дома. До утра кроме Публия больше никаких планов. И завтра у меня законный отгул, как после настоящей космической командировки. Чем хочешь заняться?
Улыбаюсь, поймав первую пришедшую мысль. Она согрета жаром камина, укутана серебристым светом Ария и пахнет благовониями из термы. Наилий угадывает моё настроение и улыбается в ответ.
– Кроме этого.
Любуюсь лукавыми искорками в его глазах, касаюсь пальцами щеки. Ничего интересного не приходит на ум. Остаться дома и почитать книгу? Приготовить вместе что-нибудь вкусное?
– Не знаю, – смущенно пожимаю плечами, – давай просто погуляем в парке.
Наилий вздыхает, ловит мою руку и целует в ладонь.
– Совсем просто не получится, в городском парке меня узнают. Но можем погулять на территории особняка. Там тоже красиво, тихо и спокойно. Скоро расцветет горький апельсин.
Давлю смех до легкого выдоха и расцветаю в улыбке. Совпадений не бывает. Никогда. Так вот откуда в харизме генерала мне чудится аромат апельсина. Надо же.
– Роща небольшая, конечно, – говорит Наилий и касается поцелуем запястья. Сдвигая рукав свитера целует выше, – но далеко от всех камер.
И можно почувствовать себя обычными, нормальными цзы’дарийцами. Не произношу мысль вслух, только тянусь к нему, насколько позволяют ремни, и обнимаю за шею. Мгновения, пока никто не видит и не слышит. Украдкой и втихаря, будто сбежавшего преступника, а не могущественного генерала. Жестоки твои игры, Вселенная!
Наконец, катер садится на площадку перед главным военным медицинским центром. Здание задевает крышей облака, не успеваю сосчитать этажи. Серебристо-белая стрела с тонкими прожилками шахт лифтов, совершенная в своей лаконичности. Стоит представить, что всем командует один единственный капитан Публий Назо и остро ощущается слабость в коленках. Хотя поздно переживать, входя в здание вслед за генералом.
Холл в два этажа залит золотым светом, струящимся через стеклянный фасад. Здесь не так много посетителей и персонала, как мне казалось. Черная военная форма чередуется с белой больничной, как камни на доске для игры в Шу-Арлит. Оттенки в интерьере только холодные: платина, беленый дуб, благородный палисандр и яркими штрихами темно-синие вставки. Вспоминаю название цвета – кобальт. Наилий идет к лифту, не останавливаясь у стойки регистратора, и мы спускаемся на этаж вниз. Прежде, чем открываются двери, генерал касается ладонью считывателя на панели с кнопками. Доступ разрешен.
Странно, но я совершенно не чувствую запаха медикаментов. Привычного и въевшегося под кожу не только врачам, но и таким постоянным пациентам, как я. Воспоминания о психиатрической клинике давят, заставляя опустить плечи. Замедляю шаг и через полкоридора замечаю, как открывается одна из дверей, выпуская необычно высокого цзы’дарийца. Военный комбинезон вместо униформы медика, аккуратные волны светлых волос и въедливый взгляд дымчато-серых глаз.
– Публий, – приветствует его генерал.
– Ваше Превосходство, – кивает военврач и жестом предлагает войти в комнату. Не дохожу трех шагов до двери и чувствую удар, как разряд тока. До дрожи в пальцах и нехватки воздуха. Нет! Не надо, прошу. Даже нырять в капитана не нужно, я чувствую её и так. Зеленая привязка похоти, еще слабая как паутинка, но уже льнет ко мне чумазым блохастым котенком. Нельзя прикасаться к капитану! Тогда, быть может, привязка не закрепится, а потом истает сама собой.
– Публий, это Дэлия, – представляет меня Наилий. Порываюсь спрятать руку за спину, но медик и не думает о поцелуе вежливости. Только холодно кивает:
– Дарисса.
Несуществующие боги, прошу, пусть он не сочтет привлекательной, и не будет накачивать привязку. Я же страшная, маленькая, плоскогрудая. Испытайте ко мне отвращение, капитан, пожалуйста! Вы не в курсе, а я знаю, что связь всегда обоюдна. Нельзя мне испытывать к вам влечение, как к мужчине! У меня Наилий есть!
– Капитан Назо, – приветствую и слышу, как дрожит голос. Немедленно опускаю глаза и вхожу в кабинет. Тут же вздрагиваю, видя кушетку, стеклянный шкаф с медикаментами, раковину с вечным диспенсером антисептического мыла над ней и кресло-трансформер. Хоть зубы лечи, хоть гинекологу сокровенное показывай.
– Наилий, сначала с тобой, садись на стул, закатывай рукав – приказывает военврач и берет с подноса на столе инъекционный пистолет.
Генерал подчиняется, расстегивая молнию на рукаве комбинезона и манжет рубашки. Медик делает укол и говорит.
– Ты больше не стерилен, учти это.
– А сразу нельзя было снять, когда командировка отменилась? – мрачно спрашивает генерал.
– Наилий, временная стерилизация – не рубашка. Надел, снял. Ставил на семь дней, через семь дней и снимаю. Подожди, еще не всё.
– Что это? – шипит генерал, с подозрением косясь на вторую ампулу в пистолете.
– С каких пор тебе любопытно? Поддерживающий комплекс.
– Рано еще.
– Тебе в самый раз. На износ живешь. Перепираться дальше будем или я закончу?
Наилий смотрит на него через прищур, но кивает и позволяет сделать второй укол. Я уже понимаю, что подобный тон в разговоре с собой генерал позволяет только ближнему кругу. На кого он не смотрит свысока и чьим мнением дорожит. Тем более мне не нужна привязка к капитану. Публий оборачивается и говорит.
– Садитесь на кушетку, дарисса, и рассказывайте. Я правильно понял, что из-за вас Наилий не спал прошлой ночью?
Звучит как обвинение и хмурая складка у бровей капитана соответствующая. Выполняю указание, усаживаясь на дальний от медика край кушетки. Так будет надежнее и раздражение Публия нам с ним в помощь. Врач, пациентка и не больше.
– Мне приснился кошмарный сон. Его Превосходство разбудил и сказал, что я задыхалась.
Короткий рассказ под конец которого я краснею. Кого еще мог разбудить ночью генерал? Только любовницу. Призналась в двух словах, хотя думаю, капитан догадался намного раньше.
– Раньше с вами такое бывало?
Показательный вопрос. По нему легко можно сделать вывод, что мою историю болезни Публий не читал. Либо читал, но теперь собирает полный анамнез с самого начала. Проклятье, не хочу я рассказывать обо всем в присутствии Наилия. Придется дозировать информацию.
– Да, только не задыхалась.
Капитан кивает и достает из ящика стола фонендоскоп. Архаичный инструмент медиков, позволяющий выслушивать хрипы в легких. В современном и напичканном техникой кабинете он выглядит странно. Но еще удивительнее фонендоскоп смотрится поверх военного комбинезона. Врач вешает его на шею и подходит к кушетке.
