Волчья Радуга - Жаринова Елена (читаем книги .txt) 📗
Катя не верила в христианский дуализм ада и рая. Она предполагала, что каждому, скорее всего, воздастся по вере его. Она читала «Розу мира», и ей нравилось думать, что смерть — просто переход в один из множественных миров, из которых состоит вселенная, — особенно достоверной эта идея казалась теперь, когда она не понаслышке убедилась в существовании таких миров. И все же… «Какие сны в том смертном сне приснятся, когда покров земного чувства снят?»
И еще… Бывает ли безболезненная смерть? Разве может тело добровольно отпустить жизнь, отказаться от нее без борьбы? Без ужаса, пронзающего каждую клетку, каждый нейрон, каждый лейкоцит — что там у нас еще? Все, кто пересекал Грань, испытывали страшную боль и попадали в другой мир. Это очень похоже на смерть, но между Фенланом и Бекелфелом «налажена» двусторонняя связь. А есть, наверное, миры, куда приобретаешь «one way ticket» — билет в один конец…
У костра Грэм хлопотала над чугунком, но есть не хотелось. И не потому, что на обед опять были грибы, просто Катя не видела в этом смысла. Для нее еда сейчас была ненужным компромиссом перепуганного тела и разума, решившего прикинуться, будто ничего не происходит. Таким же компромиссом были разговоры о природе и прочей ерунде, неизменные шутки Василия, возня Фоза и Эйфи. Хотя Эйфи наверняка не нужны были компромиссы: он просто не верил в смерть, это свойственно детям…
— Катя, пора идти, — окрикнул ее Иван. Девушка хотела спросить, не передумал ли он оставаться в Фенлане, но решила, что сейчас не время для приватных бесед.
Вся компания была готова преодолеть последний отрезок пути. Глядя в серьезные, строгие лица своих друзей, Катя думала, что так, наверное, в войну солдаты собирались на бой, зная, что не всем суждено вернуться. В таких случаях хорошо бы переодеться в чистое белье, да где ж его взять посреди глухого леса?
А может, она не права насчет приватных бесед? Потом ведь не будет времени сказать друг другу самое важное… Сказать Ивану, что он принял верное решение, и она ему просто завидует… Сказать Василию, что в трудном походе лучшего спутника нельзя было пожелать… И что Беатриче обязательно дождется его. Что обоих «паломников» она знает меньше двух недель, но ближе друзей у нее нет. Что Эйфи и Грэм обязательно обретут новую семью. Что Яно… Впрочем, с Яно она не смогла бы сейчас разговаривать.
— Ну что, тронулись? — сказал Василий. И тут Фоз яростно залаял. Грэм от неожиданности уронила свой узелок. Земля задрожала, предупреждая их об опасности: ниф Зайт и его ужасные лошади-быки совсем близко.
— Черт побери, надо спрятаться. Время еще есть, переждем. Надо как-то запутать следы, — засуетился Василий. Иван деловито паковал скарб, и руки у него не дрожали. «Что ж, мы научились встречать опасность», — с гордостью за себя и своих друзей подумала Катя. И тут же мелькнула спокойная, полная неизбежности мысль: «На этот раз нам не спастись». Девушка встала, решительно пригладила волосы, превратившиеся в какую-то паклю. Как ни странно, сердце ее билось ровно, как будто она загорала на берегу реки Камышовки.
— Эйфи, — позвала Катя и присела перед мальчиком на корточки. — Ты помнишь, что я тебе говорила про эту вещь? — она прижала рукой маленький крестик у Эйфи под курткой. Мальчик кивнул.
— Сейчас все зависит от тебя, — строго сказала девушка. — Беги в лес как можно дальше от этого места, найди укромное место и спрячься. Потом Яно тебя найдет.
— А ты? А Фоз? А остальные?
— С нами все будет в порядке, — как можно убедительнее ответила Катя. — Можешь взять с собой Фоза. Хотя нет, он будет лаять и выдаст тебя. Беги, Эйфи, будт умницей. Беги!
Катя легонько подтолкнула мальчика в спину. Эйфи вдруг быстро обнял ее и прижался носом к щеке, а потом вскочил и со всех ног бросился в лес.
Василий и Иван аккуратно сложили оставшийся скарб. Грэм залила костер остатками похлебки. Яно, прижимаясь к земле, напряженно прислушивался к звукам погони, расстегивая куртку: пора было принимать волчий облик, тогда он сможет задержать ниф Зайта, дав возможность друзьям уйти.
— Яно, — тихонько окликнула его девушка. Оборотень поднял голову. — Яно, я отдала Ключ Эйфи.
— Что? — непонимающе нахмурился тот.
— Ключ теперь у Эйфи! Я велела Эйфи спрятаться в лесу. Ниф Зайт думает, что Ключ у меня, мы отвлечем его… Но ты не должен оставаться с нами, ты должен незаметно исчезнуть, найти Эйфи и отвести его к Грани. Ты сделаешь это?
— Нет, — ответил оборотень.
— Как нет? — опешила Катя. — Ты что, не понял? Ключ у мальчика! Беги за ним, пока ниф Зайт тебя не увидел.
Яно покачал головой.
— Я тебя не оставлю… И остальных, конечно.
— Яно, не время изображать благородство, — раздраженно крикнула Катя, — Эйфи без тебя пропадет, ему нужна помощь, надо спасать Ключ, надо спасать миры.
— Если тебе грозит смерть, мне все равно, что будет с мирами, — спокойно сказал Яно, поднимаясь и глядя в сторону, откуда доносился очень близкий топот.
Катя чуть не плакала, не зная, как заставить упрямого оборотня послушаться голоса здравого смысла. Он думает, ей легко было на это решиться? Она же понимает, что ее ждет… Зачем он заставляет ее сомневаться? Яно молчал, он тоже все решил. Он понимал, что Катя все придумала правильно. Только так можно было исполнить последнюю волю Якофия, долг Хранителя Грани. Он знал, что поступит вопреки долгу, и не чувствовал себя клятвопреступником. Такое решение подсказывал оборотню не человеческий разум, а другая часть его существа — древняя, бессловесная звериная мудрость.
Катя и Яно стояли друг против друга, не зная, что делать дальше. А Иван с Василием окликали их уже с дороги:
— Да что вы, спятили? Надо бежать!
И тут из глубины леса раздался волчий вой. На поляну вышла рослая темно-серая волчица с черной полосой на хребте. Она подняла морду и громко, призывно завыла. Ее вой многократно повторило лесное эхо.
И на поляну начали выходить волки. Сначала это были звери из ее стаи, кочующей по всему Венсиду. Но потом стало ясно, что волчица позвала на помощь соплеменников со всего Фенлана. На поляне появились поджарые, легконогие обитатели Бирланских предгорий; светло-серые, уже надевшие зимнюю шкуру хищники из таежных лесов Наурфела; рыжеватые волки из Шотфела. На поляне не всем хватило места, и множество зеленоватых глаз светилось из лесного полумрака. Зверей набралось не меньше трех сотен, и все они, вслед за темно-серой волчицей, испустив боевой клич, помчались наперерез поредевшему отряду ниф Зайта. Рыцари заметили неожиданного противника, но не остановились. Впереди на рыже-пегом деллузе скакал сам барон.
Стая рассыпалась, пропуская демонов на поляну, и тут же повернула назад, начиная атаку. Вот трое волков серыми молниями метнулись вверх, к горлу рыцаря; тот беспомощно взмахнул руками и упал. Послышался его предсмертный хрип. Испуганный деллуз встал на дыбы и, мотнув головой, поддел одного из полков рогами. Зверь, жалобно взвизгнув, упал, из брюха у него потекла темная кровь.
Катя и ее друзья смотрели на неожиданных защитников с не меньшим страхом, чем на врагов.
Ты уверен, что твои лесные приятели не перепутают, кого надо есть? — озабоченно спросил у Яно Василий.
— Они пришли нам помочь, — ответил тот. — Я должен сражаться вместе с ними.
Он привычно начал снимать одежду, чтобы превратиться в волка. Катя крепко схватила его за рукав.
— Нет, тебе не надо…
Яно вздрогнул от радости, тут же сменившейся горечью: она опять его жалеет!
— Не бойся, — он ободряюще улыбнулся. — Сейчас и не погибну. Я еще должен отвести вас к Грани.
Нет, я не боюсь, — сбивчиво проговорила Катя. — То есть, боюсь, конечно, но не в этом дело… Ты не должен… Не должен быть кровожадным. Они волки, а ты — человек…
— Я оборотень, — тихо сказал Яно, глядя Кате в глаза. Она читала в его взгляде усталость, решимость, что-то очень нежное и — ни тени надежды. Девушка смущенно опустила взгляд.
— Останься с нами, Яно, — твердо, даже сердито повторила она. — Видишь, что там творится?
