Место, где живёт счастье (СИ) - Чекменёва Оксана (полные книги .txt) 📗
– Почему? А, ты, наверное, не будешь собой владеть, да? Не будешь помнить своё имя, не будешь никого узнавать, захочешь всех разорвать?
– Ты смотрела слишком много глупых ужастиков, – усмехнулся Кристиан. – И, похоже, тебя это не слишком пугает?
– После того, как я гладила огромную пантеру, которой я на один зуб? Нет, Кристиан, единственное, что может меня напугать – разлука с тобой, остальное ерунда. И потом, я уверена – твои родственники знают, как со всем этим справляться.
– Знают. Но мы не имеем ничего общего с теми оборотнями, про которых ты читала или смотрела кино. С головой у меня будет всё в порядке, я останусь абсолютно адекватным. Изменится моё тело, оно станет слишком сильным, и пока я не научусь владеть им, а это требует времени, я буду опасен. Потому что буду рвать и ломать всё, к чему прикоснусь. Просто потому, что буду прилагать слишком большое усилие, которое уже не нужно, но которое я просто привык прилагать, понимаешь? И поэтому не рискну к тебе прикоснуться, пока не буду абсолютно в себе уверен. Вот почему я надеюсь, что моё обращение произойдёт ещё не скоро. Хотя все признаки налицо.
– Какие признаки?
– К моменту перерождения мы достигаем своей идеальной формы, и в ней застываем навеки. Ты, конечно, обратила внимание, что и в молодости мы высокие и мускулистые, видела же Томаса. Но за несколько месяцев до обращения мы начинаем усиленно набирать мышечную массу и подрастаем ещё на несколько дюймов, хотя до этого не растём уже лет двадцать. Ещё полгода назад я был ниже Джеффри, а теперь догнал Гейба. Да и… – и он выразительно осмотрел свои широченные плечи. – В общем, весь гардероб сменить пришлось, благо у нашей семьи своя фабрика по пошиву одежды и обуви больших размеров. Так что, обращения можно ждать самое долгое – через пару месяцев, а может и завтра. Это уже предсказать невозможно.
– Вы поэтому так спешили в Долину, – догадалась я.
– Да. Лучше, если это произойдёт именно здесь. И не только потому, что тут я могу нанести меньший вред, в конце концов, обратись я в Атланте, мог бы вообще не двигаться до тех пор, пока меня не переправят сюда, а значит, ничего бы не поломал. Беда в том, что и мои зрение, слух и обоняние станут сверхсильными, и пока я не научусь «закрываться», звуки будут причинять мне практически боль, не дадут нормально спать, как минимум. А здесь новообращённые отходят на несколько миль от посёлка, чтобы никого не слышать, а звуки природы игнорировать проще.
– Понятно… Но я хотела бы быть рядом, когда тебе придётся проходить через это.
– Мне поможет кто-нибудь из родственников, став моим наставником на время перерождения, такая у нас традиция. А ты должна быть рядом с Арти, ты нужна ему. Но я буду очень рад видеть вас… Господи, кого я обманываю? Мне каждый миг разлуки покажется годом.
– Мне тоже, – пробормотала я.
– И пока мы всё ещё вместе – не стоит терять время зря, – промурлыкал Кристиан мне в ушко и осторожно прикусил мочку.
– Мне же сегодня нельзя, – напомнила я, чувствуя, как учащается моё дыхание.
– Но приласкаться-то можно? – лукаво улыбнулся мой муж, и в этот момент из радио-няни раздалось хриплое:
– Шинни.
– Увы, придётся всё отложить до вечера, долг зовёт, – вздохнул Кристиан и, подхватив меня на руки, направился по лестнице в детскую. – Такова она, родительская доля, никакой личной жизни. Всё ещё хочешь от меня ребёнка?
– Очень хочу, – твёрдо ответила я. – И всегда буду хотеть. И обязательно дождусь.
Глава 20
Лепесток лилии
28 июня 2042 года, суббота
Ночью Кристиан наглядно продемонстрировал мне, что хотя мои критические дни и накладывают на нас некие ограничения, абсолютным табу для того, чтобы получить удовольствие, они не являются. Действительно, можно же просто приласкаться. Когда я восхитилась опытом и умением своего мужа, нашедшего выход даже из такой ситуации, он захихикал:
– Вот один из плюсов того, что ты вышла замуж за пожилого мужчину.
– В каком именно месте ты пожилой? – поинтересовалась я, привставая и окидывая восхищённым взглядом раскинувшегося передо мной на кровати прекрасного молодого мужчину.
– В сейфе у Гейба, – хитро улыбнулся Кристиан и, видя мои непонимающие глаза, пояснил. – Там хранится наше фамильное древо, и на нём указан мой настоящий год рождения. А в остальных местах я молодой. И душой, и телом, и документами. Таким и останусь.
– Я так рада, что ты меня нашёл, – умащиваясь мужу под бочок, и тут же оказываясь закутанной в его объятия, счастливо вздохнула я.
– А уж я-то как рад, – набрасывая на нас лёгкое одеяло и утыкаясь носом в мои волосы, пробормотал Кристиан.
Дни летели своим чередом, принося с собой новые изменения и маленькие победы. Арти осваивался с пробуждающимися органами чувств, хотя это не всегда было просто. Его зрение становилось всё лучше, и, спустя ещё пару недель, он уже мог видеть небольшие предметы – игрушки, например, особенно если они были достаточно контрастного цвета по сравнению с фоном.
Но, как оказалось, мало было просто увидеть, нужно было научится зрением пользоваться. Сложнее всего ему было определять расстояние до предмета, Арти совершенно не оперировал понятиями ближе-дальше, несколько раз едва не врезался в стену или дерево, а когда пытался взять игрушку – его рука часто хватала воздух в нескольких дюймах от неё.
К тому же ему приходилось соотносить вид вещей и их названия. Уже достаточно хорошо различая форму предметов, он всё равно не мог сказать, мячик перед ним или машинка, пока не ощупывал игрушку с закрытыми глазами. Так же, с закрытыми глазами, он пока ел. Не видя ни тарелку, ни ложку, он умудрялся есть очень аккуратно, но, открыв глаза, регулярно промахивался и мимо тарелки, и мимо рта.
Но мы и не ждали чудес. Джеффри, за время своей долгой практики неоднократно имевший дело с пациентами, прозревшими после операции, предупреждал нас, что так и будет. Поэтому мы просто запаслись терпением, и всем, чем могли, помогали Арти и подбадривали малыша в его стараниях.
А Арти очень старался. Он упорно тренировался часами. Например, осваивал расстояние – он сначала вымерял его шагами до какого-то предмета с закрытыми глазами, а потом проделывал тот же путь с открытыми, соотнося увиденное с почувствованным. Таким образом, он сначала исследовал свою комнату, потом весь дом, и теперь вовсю осваивался на веранде и во дворе.
Но зато, не умея толком определять расстояние до препятствия, Арти неплохо научился эти препятствия избегать. И уже вовсю бегал или катался на велосипеде по дороге, даже научился сворачивать, когда она поворачивала.
Другой составляющей тренировок Арти было соотнесение вида и названия предметов. Он ощупывал, а потом, в меру уже появившегося зрения, осматривал предмет, соединяя два полученных образа в один. Первым «предметом», который Арти стал безошибочно узнавать, был Лаки. Дальше пошли крупные предметы, такие как забор, дерево, качели, крыльцо. Чем лучше становилось зрение мальчика, тем всё более мелкие предметы он узнавал, спустя две недели мог указать среди разложенных перед ним на столе предметов яблоко, стакан, книгу, мячик, тарелку или ботинок.
А вот людей пока не различал. То есть, если в одной комнате находились мы трое, он уже не путал меня и Кристиана, но если видел лишь одного из нас, относительно издалека, например, во дворе – терялся. Лицо он пока разглядеть не мог, особенности фигуры проходили мимо его сознания, он видел лишь большого человека с тёмными волосами, а, не умея определить расстояние до объекта, не мог вычислить и его рост.
Хотя стоило нам заговорить – и Арти снова безошибочно нас узнавал. Слов он пока не понимал, хотя уже неплохо слышал, для него это был словно бы иностранный язык, а вот голоса – мой и Кристиана, – не путал. Здесь была та же проблема – научиться не просто слышать, а понимать звуки.
