Посейдон (ЛП) - Бэнкс Анна (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью .txt) 📗

Гален смеется.

— Мы уже вроде разобрались с этим, доктор Миллиган. Архивы все подтвердили. В Тартесоссе много изображений людей, которые очень похожи на Эмму.

Доктор Миллиган вздыхает.

— Ты мог бы позвонить мне.

— Извините, доктор Миллиган. Я был... занят.

— Так Эмма узнала о своем происхождении что-нибудь?

Гален качает головой, хотя такая реакция и не видна доктору Миллигану во Флориде.

— Насколько мы можем судить, отец Эммы был полукровкой. Я думаю, он скрывал свой настоящий цвет глаз, одевая контактные линзы. У него были светлые волосы и еще он любил блюда из морепродуктов и океан. Безусловно, он знал также об особенном физическом строении тела Эммы, — Гален сообщает доктору Миллигану и свою теорию, по которой некоторые полукровки пережили уничтожение Тартесосса.

Доктор Миллиган молчит в течение нескольких секунд.

— Что-то еще?

Гален посылает мне насмешливый взгляд. Я пожимаю плечами.

— Что вы имеете в виду? — спрашивает он.

— Я имею в виду, мой мальчик, есть ли у тебя еще другие доказательства? Мужчина, которого ты только что описал, подходит и под мое описание. В молодости и у меня были светлые волосы, пока я не поседел. Я также использую контактные линзы. И представь себе, мне тоже очень нравятся морепродукты и пляж. Да, и еще я тоже знаю об особенностях физиологии Эммы. С таким же успехом, Эмма может быть и моей дочерью. Ты же об этом говорил? Если это все, на чем ты базируешься, Эмма может быть дочерью практически любого мужчины в Западной Вирджинии. Очень бестолковый подход.

Гален хмурится.

— Ты там, Гален? — спрашивает доктор Миллиган. Я сижу рядом с Галеном на кровати, и мне не очень нравится новый поворот разговора.

— Да, я все еще здесь.

— Хорошо. Тогда нужно прояснить еще один момент. Если отец Эммы был потомком полукровок, как ты говоришь, значит, сам он уже не мог быть полукровкой, верно? Он, скорее всего, мог быть Сиреной лишь на четверть или, бог его знает, на какую еще часть, так ведь? Что разбавляло бы кровь Эммы еще больше. Серьезно, откуда такая уверенность, что ее отец был полукровкой? Даже в этом случае, все равно нужна настоящая Сирена, чтобы произвести на свет настоящую полукровку, тебе не кажется? А если Эмма просто потомок потомков тех полулюдей, то тогда, большей частью она должна быть человеком. Но этого мои тесты не показали, мой мальчик. Она однозначно полукровка.

— Что вы говорите, док? — уточняет Гален, растерявшись.

— Я имею в виду, Гален, я не думаю, что ты отыскал решение вопроса. По моему мнению, тебе стоит продолжить поиск. И я прошу тебя, если что, сразу же звонить мне. Я помогу тебе рассуждать логически и сэкономлю твое время. Но есть еще одна вещь, о которой я хотел бы упомянуть, прежде, чем мы попрощаемся.

— И что это? — спрашивает Гален, почти как в тумане.

— Разве ты мне не говорил как-то раз, что полная зрелость молодой Сирены наступает в девять лет?

— Да. В девять или десять. У некоторых даже раньше.

— Включая способность к чутью?

— Да. И кости уже тоже сформированы. Они больше не растут.

— Но видишь ли, мой мальчик, так как Эмма наполовину человек, ее зрелость наступает медленнее. В половину медленнее, я бы сказал. Если я прав, то это значит, что она бы не достигла зрелости вплоть до восемнадцати лет.

У меня отвисает челюсть. Удар головой не имеет ничего общего с мои способностями Сирены. У меня просто только что наступил период зрелости. Прямо перед смертью Хлои.

— Я понял, — говорит Гален, обнимая меня рукой и притягивая к себе. — Спасибо вам большое, доктор Миллиган. Мне очень жаль, что я не позвонил вам раньше. Вы даже не представляете, насколько.

— Да ладно, я просто пытаюсь вам помочь, — но он кажется расстроенным. Будто его лишили любимой игрушки. В принципе, так оно и есть.

И я могу поспорить на свое бикини, что он ее уже не вернет.

Глава 26

Осторожно, чтобы не разбудить, Гален убирает волосы с ее лица — ее щеки розовеют в свете утренней зари. Ее сарафан безнадежно испорчен — Атлантический океан оставил на нем пятна, смахивающие на горную гряду. Вдобавок, Эмма умудрилась порвать подол, пока искала свою вторую сандалию в лунном свете. Наконец, она расстелила его для него веером, чтобы ему не пришлось лежать на песке. На нем он и провел всю ночь. Вот почему я никогда не отсеивался. Никто другой не смог бы с таким комфортом разместиться в моих объятиях. Он наклоняется, приникая к ее губам. Она вздыхает, словно почувствовав.

В отдалении кричат чайки, охотясь за своим завтраком. Плещется утренний отлив, покидая берег. Воздух играет в сухой траве на дюнах, словно нашептывая секреты, не предназначенные для его ушей. И рядом спит Эмма. Вот оно, определение мира и спокойствия.

Вся идиллия рушится, когда раздается звонок от Торафа. Зачем Рейчел раздобыла Торафу телефон? Неужели она меня так ненавидит? Пошарив за собой в песке, Гален добирается до телефона как раз перед тем, как он перестает звонить. Он выжидает пять секунд... И да, конечно же, он звенит снова.

— Алло? — шепчет он.

— Гален, это Тораф.

Гален фыркает.

— Уверен?

— Рейна готова отплывать. Ты где?

Гален вздыхает.

— На пляже. Эмма все еще спит. Мы придем через пару минут.

Эмма рискнула нарваться на гнев мамы, снова не вернувшись домой вовремя, чтобы побыть с ним последнюю ночь. Брачная церемония Торафа уже завтра, и присутствие на ней Галена с Рейной обязательно. Ему придется оставить Эмму под опекой Торафа, пока он не вернется.

— Простите, Ваше Высочество. Говорю же тебе, Рейна готова. У тебя есть две минуты на прощание. Она направляется в вашу сторону, — телефон отключается.

Гален склоняет голову и проводит губами по ее нежной шейке.

— Эмма, — шепчет он.

Она вздыхает.

—Я все слышала, — сонно ворчит она. — Скажи Торафу, что не нужно орать в трубку телефона. Если он продолжит в таком же духе, мне придется случайно его сломать.

Гален ухмыляется.

— Он скоро с ним освоится. Он же не полный идиот.

Услышав это, Эмма открывает один глаз.

Он пожимает плечами.

— Ладно, может на три четверти. Но все равно не полный.

— Ты уверен, что не хочешь, чтобы я отправилась с тобой? — спрашивает она, садясь и потягиваясь.

—Ты же знаешь, что хочу. Но я думаю, эта брачная церемония будет весьма увлекательной и без представления семье моей девушки-полукровки, как думаешь?

Эмма смеется и убирает волосы на одну сторону, перекидывая их через плечо.

— Это наш первый раз вдали друг от друга. Ну, как пары. Мы же с тобой встречаемся по-настоящему всего две недели. Что я буду без тебя делать?

Он притягивает ее к себе, прислоняя ее спиной к своей груди.

— Я надеюсь, вернувшись в этот раз, я не застану тебя целующейся с Торафом.

Смешок позади них дает им знать, что две минуты уже истекли.

— Ага. Иначе как бы не пришлось кого-то хоронить, — радушно добавляет Рейна.

Гален помогает Эмме встать и отряхивает песок с ее сарафана. Он берет ее за руки.

— Могу я попросить тебя кое о чем? Только не злись.

Она хмурится.

— Дай-ка угадаю. Ты не хочешь, чтобы я заходила в воду пока тебя не будет.

— Я не приказываю тебе держаться от нее подальше. Я прошу, очень вежливо и от всей души, чтобы ты не заходила в воду. Это твой выбор. Но я был бы самым счастливым человеком-рыбой на побережье, если бы ты меня послушалась.

Сейчас они чувствовали преследователя едва ли не каждый день. Вместе с теорией доктора Миллигана о том, что отец Эммы не был полукровкой, этот факт заставлял Галена нервничать больше, чем он мог предположить. Это значит, у них все еще нет ответов насчет того, кто мог знать об Эмме.

Эмма вознаграждает его захватывающей дух улыбкой.

— Я не буду. Поскольку ты просил меня об этом.

Тораф был прав. Мне просто нужно было попросить. Он качает головой.