Неземная (ЛП) - Хэнд Синтия (версия книг txt) 📗
- Это имеет отношение к Кристиану? – спрашивает он.
- В некотором роде, - вздыхаю я.
- И в каком же?
- Я должна сосредоточиться на Кристиане. Мама думает, что ты отвлекаешь меня от него. Поэтому я наказана. – Я знаю, что он заслуживает лучшего объяснения, но мне не хочется больше об этом говорить. Не хочу чувствовать себя, словно обманщица, хотя ничего из этого не было моим выбором, и именно в таком свете он меня сейчас видит. Некоторое время он хранит молчание.
- Что ты об этом думаешь? – наконец спрашивает он.
Я медлю. Я не знаю ни одной истории о полу-ангелах, которые не выполнили своего предназначения. Я вообще не знаю историй о полу-ангелах, точка. Все, что я знаю, что в случае провала они истощаются и умирают. Мама ни разу не представляла мне другой исход. У нее это всегда звучало неизбежно. Для этого я была создана.
- Не знаю, что думать, - признаюсь я.
Это неправильный ответ. Такер с силой выдыхает.
- Звучит так, как будто нам надо начать встречаться с другими людьми. Как минимум, тебе.
- Что?
Он отворачивается.
- Ты меня бросаешь? – я уставилась на него, волны ужаса проходят через меня, как землетрясение. Он вздыхает, пробегает пальцами по своим укороченным волосам, затем снова смотрит мне в глаза.
- Да, думаю так.
Я встаю.
– Такер, нет. Я все разузнаю. Я все как-нибудь улажу.
- Твоя мама не знает, да?
- Ты о чем?
- Она не знает, что я в курсе. О тебе. О полу-ангелах и все такое.
Я вздыхаю и качаю головой.
- И если она узнает, у тебя будет еще больше неприятностей.
- Мне все равно.
- Мне не все равно. – Он начинает расхаживать вперед – назад. – Я не хочу быть тем, кто внесет хаос в твою жизнь. Я не буду стоять на твоем пути и на пути твоей судьбы.
- Пожалуйста, не надо.
- Все будет хорошо, - говорит он, кажется, больше самому себе, чем мне. – Может, когда все закончится, после пожара, когда ты спасешь его, все станет таким же, как и прежде.
- Ну да, - слабо соглашаюсь я. Пройдет всего пара недель, месяц, максимум два, до того, как закончится сезон пожаров, я сделаю все, что от меня требуется и смогу вернуться к Такеру, и уже ничего не будет стоять между нами. Только я не верю в это. Я не могу. Что-то внутри меня говорит, что если я пойду в лес с Кристианом, то уже никогда не смогу вернуться к Такеру. Тогда все будет кончено, окончательно.
Такер больше не встречается со мной глазами.
– Ты молода, - говорит он. – У нас есть еще много времени, чтобы влюбиться.
Два дня я лежу в кровати, в мире пропали краски, у еды пропал вкус. Знаю, это кажется глупым. Такер всего лишь парень. Люди расходятся, и это правда жизни. Наверное, я должна чувствовать себя лучше от того, что он не хотел меня бросать, а просто пытался поступать правильно. Не сказал ли Кристиан то же самое, когда расстался с Кей? Я просто стараюсь поступать правильно. Я не тот, кто ей нужен. Но мне нужен Такер. Я скучаю по нему.
Утром третьего дня звенит дверной звонок, чего почти никогда не случается, и первое, что приходит мне в голову, что это может быть Такер, что он передумал, что мы сможем еще все уладить. Я слышу, как Джеффри бежит вниз, чтобы открыть. Я подскакиваю с кровати и бегу в ванную, чтобы распутать волосы и смыть следы слез с лица. Я набрасываю какую-то одежду, смотрю на себя в зеркало, и переодеваюсь в фланелевую рубашку, которая больше всего нравится Такеру, в ту, которая по его словам, делает мои глаза похожими на два глубоких океана. Та, которая была на мне в день, когда мы прыгали с дерева. Но хотя моя рука и дотягивается до дверной ручки, хотя я и делаю шаг в холл, я знаю, что это не Такер. Глубоко внутри я знаю, что Такер не из тех людей, что меняют свое мнение. Это Анжела. Она, улыбаясь, рассказывает Джеффри об Италии. Анжела выглядит усталой, но довольной. Они оба поворачиваются, когда я медленно спускаюсь по лестнице. Не могу решить, рада ли я ее видеть после нашего последнего разговора. Ее улыбка меркнет, когда она смотрит на меня.
- Ух ты, - она выдыхает так, будто она шокирована тем, что так плохо вообще можно выглядеть.
- Я забыла, что ты должна была вернуться на этой неделе, - говорю я с нижней ступеньки.
- Ах, ну да, рада тебя снова видеть. – Уголок ее рта приподнимается. Она подходит ко мне и стягивает меня с лестницы. Затем она берет прядь моих волос и держит их на свету, что просачивается через окна.
- Ух ты, - снова говорит она. – Это гораздо лучше, чем оранжевый, Кей. Ты изменилась. Твоя кожа мерцает. – Она прикладывает ладонь к моему лбу, как будто я больной ребенок. – И теплая. Что с тобой случилось?
Я не знаю, как ей ответить. Я не видела того, что видит она, когда смотрелась в зеркало в своей комнате. Все, что я действительно видела – это мое разбитое сердце.
- Думаю, мое предназначение приближается. Мама говорит, я становлюсь сильнее.
- С ума сойти. – Я не понимаю неприкрытую зависть в ее глазах. Мне непривычно, что она мне завидует; обычно все наоборот. – Ты прекрасна, - говорит Анжела.
- Она права, - внезапно говорит Джеффри. – Ты и правда похожа на ангела.
Но мне не важно, то я красива. Я ужасна. Слезы катятся по моим щекам.
- О, Кей… - Анжела обвивает меня одной рукой и сжимает.
- Только не говори «я же тебе говорила», ладно?
- Как долго она в таком состоянии? – спрашивает она у Джеффри.
- Пару дней. Мама заставила ее порвать с Такером.
Не совсем правда, но я не поправляю его.
- Все будет хорошо, - говорит Анжела. – Давай тебя помоем, потому что даже с мерцающей кожей и всем остальным, ты немного запустила себя, Кей…и давай устроим небольшой девичник, и все будет хорошо, вот увидишь. – Она отстраняется и смотрит на меня своим взглядом восторженного исследователя полу-ангелов. – У меня есть потрясающая история для тебя.
Я решаю, что все-таки рада, что она здесь.
Когда мама возвращается домой, она обнаруживает нас с Анжелой в гостиной, Анжелу, покрывающую мне ногти насыщенно-розовым лаком и меня, недавно вышедшую из душа.
Они обмениваются взглядами, мамин говорит без слов, как она рада, что я наконец-то покинула свою комнату, а взгляд Анжелы – что у нее все под контролем. Признаю, мне, правда, лучше, но не потому что Анжела – абсолютно успокаивающий человек, а потому что я ненавижу казаться ей слабой. Она всегда такая сильная, уверенная в себе, сосредоточенная. Когда мы вместе, это похоже на игру правда или задание, и прямо сейчас, у нас задание, и она выбрала, чтобы я прекратила хандрить и стала как прежде. Мое время, быть подростком с разбитым сердцем, вышло. Пора двигаться дальше.
- Сегодня прекрасный день, - говорит мама. – Девочки, не хотите сходить на пикник? Я сделаю вам сандвичи.
- Не могу. Я наказана.
Я все еще злюсь на маму. Из-за нее я потеряла Такера, и все еще отказываюсь верить, что другого выхода не было. По сути, она имеет отношение ко всему этому: мое предназначение, моя несчастная любовь, мое теперешнее ужасное состояние, не упоминая то, что я понятия не имею, как должна сделать то, что нужно. Именно она вечно говорит мне об этой божественной обязанности и необходимости ее выполнения. Это она решила переехать в Вайоминг. Именно мама утверждала и обнадеживала меня, что на все есть причины, и эти ее глупые правила, и то, что она держит меня в неведении. Все. Ее. Вина. Потому что это не ее вина, а Бога, но я как-то не готова ссориться со Всевышним.
Анжела бросает на меня взгляд, полный неодобрения, затем поворачивается к маме и улыбается. – Было бы чудесно пойти на пикник, миссис Гарднер. Нам определенно нужно побыть на свежем воздухе.
Анжела, по ее словам, хочет устроить пикник, найти какой-нибудь специальный столик в горах или на озеро «Дженни», но я не могу. Это заставляет меня думать о Такере.
Просто пребывание на свежем воздухе вселяет в меня тоску по Такеру. Я отгоняю от себя идею больше никогда не выходить на улицу. Итак, мы идем в «Подвязку». Возвышение установлено для «Оклахомы!» и оформлено рядами искусственной кукурузы, разбитым авто, деревьями, кустами, желтым фермерским домом и синим небом на заднем плане. Анжела раскладывает наше одеяло в центре возвышения, мы садимся на него и едим наш ланч.
