Искупление. Часть вторая (СИ) - Григорьева Юлия (читать полностью книгу без регистрации .TXT) 📗
Герцог согласно кивнул и присел на край стола, как только остался в одиночестве. Задумчивый взгляд устремился в окно, вид из которого открывал панораму на дворцовый парк. Он мало походил на парк в его дворце, и все же это всколыхнуло воспоминания, в которых опять царила его маленькая фея. Найяр поднялся со стола и приблизился к окну.
Его взгляд зацепился за одинокую фигурку молодой женщины, бредущей по цветущим аллеям. Рядом с ней бежала маленькая собачка, забавно подпрыгивала, вставала на задние лапы и крутилась, выпрашивая лакомство. Женщина смеялась и кидала ей кусочки чего-то, что собачонка подхватывала на лету, заливалась радостным лаем и повторяла свои маневры. Мужчина, ставший свидетелем, невольно улыбнулся, пропитываясь этой умиротворяющей атмосферой, веявшей от представшей ему сцены.
А у Сафи не было питомца, она подкармливала дворцовых сторожевых псов, потому не боялась вечером покидать каменные стены дворца и спокойно гуляла по парку. Огромные кобели бежали к ней с радостным повизгиванием, и его сокровище иногда бегала с ними, кидая палки, которые ей охотно возвращали. Но такие поздние прогулки были редки, потому что Найяр редко выпускал ее из своих рук в это время.
Он вспомнил одну из их размолвок. Герцог ушел, громко хлопнув дверью. Но злость не прошла, и он напился. Потом выхватил одну из фрейлин герцогини, выплеснул в нее свое раздражение и вернулся в их с Сафи покои. Открыл дверь, вошел, придерживаясь за стену, а ее не было. Покои оказались пусты. Что он тогда пережил? Одни боги знают. Хмель моментально покинул буйную голову, и Найяр бросился на поиски своего сокровища. Бестолково метался больше часа, ставя на уши прислугу, стражу и попавшихся на пути придворных. А она все это время гуляла по парку, играя со сторожевыми псами, ластившимся к ней, словно неразумные щенки. Кто-то сказал, что видел, как тарганна Тиган вышла в парк, и герцог помчался туда. Он быстро услышал ее заливистый смех и топот огромных лап. Его сокровище вылетела на него, а следом выбежал кобель и чуть не загрыз герцога, который от испытанного волнения слишком громко вскрикнул и бросился к девушке. Угомонили разъяренную махину Сафи и подоспевшие стражники, а потом маленькая фея серьезно отчитывала кобеля за неподобающее поведение, грозила пальцем и называла невоспитанным псом. Самое забавное, что кобель скулил и виновато опускал морду, словно понимал ее.
Найяр отвернулся от окна и прошел к креслу, уселся в него, положил руки на стол и опустил сверху голову. Опять навалилась усталость и желание просто прижаться к теплому плечу своего сокровища и замереть, ни о чем не думая. А лучше всего уехать с ней куда-нибудь подальше и наслаждаться уединенной жизнью и ее нежностью.
"Ты все еще веришь, что можешь получить ее нежность?" — Тиган сидел на краешке стола, там, где недавно сидел сам бывший правитель Таргара.
— Однажды почти получилось, значит, получится снова, — уверенно ответил Найяр.
Призрак не успел ответить, лишь насмешливо взглянул и растаял в воздухе, когда открылась дверь, и в кабинет вошел Тонвел. Найяр поднялся со своего места.
— Идемте, ваше сиятельство, король ожидает вас, — сказал советник, пропуская вперед себя таргарца.
— Как отреагировал его величество на известие о моем появлении? — спросил бывший герцог не из праздного любопытства.
— Был удивлен, — ответил Тонвел. — Но согласился принять сразу же, как только освободился от срочных дел.
Найяр кивнул и больше ни о чем не спрашивал. Он снова не стал гадать, что скрывается за реакцией короля Рогена, положившись на простую удачу. Мужчины вновь попетляли, обходя оживленные коридоры, и вошли в рабочий кабинет короля, тут же поднявшегося навстречу таргарскому союзнику, бывшему союзнику. Его величество, король Теониан, протянул руки, принимая в объятья Найяра, сжал его плечи и отступил.
— Доброго дня, друг мой, — сердечно сказал он и кивнул советнику, чтобы тот оставил их наедине. Как только дверь за Тонвелом закрылась, Теониан указал на удобное кресло, а сам присел на угол стола. — Сочувствую, Най, — сказал его величество, опуская прочие любезности и этикет. — Как же ты не заметил?
— Не сыпь мне соль на рану, — отмахнулся поверженный Дракон. — Я слишком увлекся поисками заговоров и не заметил того, что плелся у меня под носом, — мужчина невесело усмехнулся. — Теперь наказан за свою беспечность.
— Я бы не назвал беспечностью то, что у вас происходило в Таргаре, — король укоризненно покачал головой. — Нельзя так со своим народом, Най. Если слишком долго бить человека по голове, он или сойдет с ума, или даст сдачи. Ты слишком закрутил гайки, оставив людям только кнут, но лишил сладкого.
— Тео, мы можем обойтись без поучений, — скривился Найяр.
— Разумеется, — улыбнулся рогенец. — Я догадываюсь о цели твоего визита. Ты желаешь сразу перейти к делу?
— Это было бы очень мило с твоей стороны, — кивнул бывший герцог, сразу почувствовав неприятный озноб.
Теониан поднялся со стола и прошелся по кабинету, заложив руки за спину. Найяр напряженно наблюдал за ним, готовый задушить, затянувшего паузу монарха. Его величество остановился и посмотрел на бывшего таргарского правителя.
— Я не смогу тебе помочь, Найяр, — наконец, сказал он. — Объяснить, или ты понимаешь, почему я вынужден тебе отказать?
— Объясни, — сухо ответил тот.
Теониан вздохнул, прошел к своему месту и уселся, положив руки на стол и сцепив пальцы в замок.
— На стороне Таргара Владыка. Он официально принял произошедшие перемены. Династия Грэим признана низложенной, лишена герцогского титула и отстранена от трона на вечные времена. — Король подвинул Найяру свиток. — Прочти. — Бывший герцог взял свиток и быстро пробежал его глазами, затем поджал губы и откинул обратно на стол. — Стало быть, пытаясь помочь тебе, я иду против церкви. Как только Роген вторгнется в Таргар, нам ответят не только таргарцы, но и их ближайшие соседи. И даже, если мы успеем вернуть тебя во дворец, в Таргар вторгнутся войска из Адоха и союзники Владыки, то есть все остальные. Ты пойми, мой Роген слишком мал, чтобы противостоять всему свету. Сколько ты знаешь своих сторонников, тех, кто будет готов выслать тебе и Рогену помощь? Я могу насчитать единицы. А ты готов после платить по счетам? А их предъявят, ты это сам знаешь. Что будешь делать после, избавляться от прежних союзников и наживать новых врагов? Твое возвращение на трон будет называться узурпированием. Ты и твои потомки, как и другие представители династии Грэим, отныне не имеете никаких прав на Таргарский престол. Тебе не может быть неизвестно, что означает подобное решение Владыки — все, кто угодно, только не Грэим. Грэим на престоле — заведомо преступники. Любое поползновение вашего рода будет караться, а узурпатор будет казнен без права на защиту и помилование. Время династии Грэим окончено, теперь наступает время династии Военор. Не знаю, что ждет союз Рогена и Таргара, но, на данный момент, все прежние договоренности остались в силе. — Теониан ненадолго замолчал, пристально глядя на Найяра. — Друг мой, ты понимаешь, что это значит?
Дракон заметно вздрогнул. Когда-то Роген и Таргар обязались выдавать преступников, скрывающихся на их землях. Это был удар, это был настолько ощутимый удар, что Найяр рванул на груди камзол. Теониан с сочувствием смотрел на него.
— Я даже укрыть тебя не могу у себя. Я обязан выдать тебя, потому что тебя официально объявили преступником. Най, ты везде под угрозой. Твое спасение лишь в том, чтобы оказаться, как можно дальше от Таргара и государств, где тебя хорошо знают. И я ничего не могу сделать. Если я пойду против соглашения, в Роген вторгнуться войска Владыки, с ними придет Бриатарк, Аквинтин и прочие. Роген не выстоит, а это не та цена, что я готов заплатить за твою свободу.
Теониан поднялся с места, подошел к Найяру, нервно теребившему порванный воротник, и положил ему руку на плечо.
— Беги, друг мой, это единственное, что тебе остается. Я помогу тебе. Ты получишь деньги, коня, слуг, оружие. Но это все. Больше я ничего не могу для тебя сделать. И уходить тебе нужно быстро, потому что скоро здесь будут таргарцы, мне сообщили об их приближении. Если они зададут вопрос о тебе, я отвечу, потому что не имею права промолчать.
