Война меча и сковородки (СИ) - Сунгуров Артур (мир бесплатных книг .TXT) 📗
Глава 16
Утром Эмер отказалась вставать с постели, пояснив, что отвратительно себя чувствует - во всем теле слабость, головокружение и сердце так скачет, что вот-вот вырвется из груди. Испуганная леди Фледа вызвала лекаря, и тот после продолжительного осмотра объявил, что с госпожой новобрачной все в порядке, ее недуги, скорее всего, вызваны известным женским состоянием, и теперь ей полагается только покой и минимум волнений.
- Нет, матушка, я не беременна, уверяю вас, - говорила Эмер умирающим голосом. - Просто немного устала... Попросите, чтобы меня не беспокоили и позовите леди Сару, пусть почитает мне. У нее такой приятный голос, а это успокаивает и отвлекает от головной боли.
- Леди Сару? - изумилась свекровь. Раньше она не замечала, чтобы невестка восхищалась голосом ее помощницы. Но спорить не стала, и вскоре долговязая леди Сара, старая дева, которую от монастыря спасли только дальние родственные узы с хозяйкой замка, сидела у постели больной и читала нараспев Писание.
Больная лежала в постели не двигаясь, укрывшись одеялом с головой. Чтица и не подозревала, что ее подопечная заткнула уши, да еще и залезла под подушку, чтобы наверняка ничего не слышать.
К обеду леди Сара начала покашливать, а к вечеру охрипла. Когда зазвонил колокол, созывая обитателей Дарема на вечернюю молитву, Эмер вынырнула из подушек.
- Бедная, бедная леди Сара, - сказала она с сожалением. - Как мне жаль, что вам пришлось пострадать из-за меня...
Благородная дама жестом ответила, что не стоит переживать по этому поводу.
- Это мой долг, миледи, - ответила она шепотом.
- Ах, как хорошо, что вы так верны. Сейчас мало верных... - Эмер села, спустив ноги на пол. На ней были ночная рубашка вся в кружевах и рюшах, и чепчик с оборками, придававшие ей беззащитный и невинный вид. - Не поднесете мне воды? Подливка к рыбе была слишком солоновата, не находите?
Леди Сара с готовностью отложила книгу и повернулась к столу, чтобы налить воды, как вдруг сильная рука зажала ей рот, и через минуту верная дама уже лежала в постели, придавленная коленом в спину.
- Сожалею, леди Сара, - приговаривала Эмер, запихивая ей в рот кляп и скручивая руки полосками льняной простыни, заготовленными загодя. - Но вам придется немного отдохнуть в этой мягкой и уютной постельке. Вам понравится, не волнуйтесь. Просто мне очень надо кое-что сделать... Не спрашивайте - что, я все равно не смогу объяснить. Но вы же верны, не так ли? Поэтому - тс-с-с! - она перевернула даму поудобнее, проверила, как держится кляп и подергала узлы. - Никому не слова. Это наш секрет. Наш с вами. Думайте о чем-нибудь приятном и постарайтесь уснуть.
Она ободряюще улыбнулась, прикрыла связанную леди Сару одеялом до подбородка и задернула полог над кроватью.
Сбросив ночную рубашку и чепец, Эмер мигом надела платье попроще и накинула плащ леди Сары. Он пришелся как раз впору - Эмер повертелась перед зеркалом и осталась довольна. Она тщательно спрятала под капюшон кудри, достала припасенный нож, позаимствованный на время из королевской кузни, и взяла книгу.
- Спокойной ночи, приятных снов, - пожелала она и выскользнула за дверь, задув свечу.
Леди Фледа оказалась верна себе, и почти сразу же навстречу Эмер выступили две девицы, приставленные служить.
- Как она, леди Сара? - спросила одна из девиц.
- Уснула, - сказала Эмер шепотом, грозя им книгой, - не побеспокойте миледи, вертихвостки!
Девицы закивали и устроились на скамейке у дверей.
Эмер миновала коридор и лестницу без приключений, вышла во внутренний двор и направилась к конюшне.
Лошади тихонько заржали, когда девушка прокралась мимо, стараясь ступать неслышно. Четыре груженые повозки привлекли ее внимание, и в свете масляного светильника она разглядела туго набитые мешки.
- Славно запасся, - прошептала Эмер, нащупав в них сено и камни.
Оглянувшись, она забралась в повозку и притаилась между мешками. Пусть камни больно впивались в бок, ради грядущей славы можно было и потерпеть.
Вылазка в Зеленый лес готовилась в строжайшей тайне. Раздобыли несколько повозок - видавших виды, крытых кожаными навесами, нагрузили до верха мешками. В мешки насовали сена, вложив камни, для придания веса. Благодаря стараниям леди Фледы Годрик утащил шесть платьев, чтобы пришлись более-менее впору рыцарям. Никто из стражей Даремане не пребывал в восторге, узнав, что им предстоит нарядиться женщинами, но Годрик мигом втолковал им хитроумность плана и подбодрил тем, что пообещал быть в этой затее первым.
По тавернам и питейным забегаловкам тем временем шныряли его подручные, за кружкой пива "случайно" выбалтывающие, что вскорости через Зеленый лес в столицу двинется богатый караван. И двинется тайно, по старой лесной тропе, чтобы обмануть разбойников. С купцами поедут шлюшки, которые мечтают подзаработать в столице на празднике Первой клубники. Они дорого платят, эти гулящие, ведь плата за дорогу окупится в стократ. Тансталла - не Дарем, где лютует епископ Ларгель. К тому же, всегда есть шанс подцепить богатого покровителя.
Разговоры о караване выслушивались с жадностью, вопросы так и сыпались на болтливых пьянчужек. И Годрик был уверен, что зерно упало в благодатную почву, а значит, разбойники не замедлят явиться.
День выезда выдался хмурым. Туман так и стелился над землей. Четыре тяжело груженых повозки выехали их ворот столицы. Сопровождали их три всадника, вооруженные пиками. Передней повозкой правил мужчина в купеческой одежде, еще один вел в поводу лошадей. А в середине кортежа в повозке расположились дамы - они выглядывали из-под вышитых занавесей, блестя ожерельями и красуясь вышивкой на геннинах, с которых на лица дам спускались легкие вуали.
Надо ли говорить, что и караван, и купцы, и дамы были ненастоящими.
Годрик, как и обещал своим людям, сам нарядился дамой.сидел на облучке «дамской» повозки, пощипывая струны лютни, и зорко посматривал по сторонам из-под вуалетки, позволявшей видеть всех и вся, не привлекая внимания.
На первый взгляд, ничего подозрительного вокруг не было - двое нищих толклись возле сточной канавы, деля объедки и награждая друг друга тумаками. При появлении каравана, они забыли драться и проводили повозки взглядами.
Дорога старой тропой была не из лучших - ямы и валежник. Сидевшие в повозке позади Годрика рыцари сдержанно ругались, когда их метало от одного борта к другому, и недоумевали - как можно нежным женщинам предпочитать этот способ передвижения? В седле и удобнее, и проще.
Прислушиваясь краем уха к ворчанию за спиной, Годрик не забывал прислушиваться и к лесным шорохам и шумам, и оглядывать местность - благо, дамская вуаль облегчала дело. И хотя он ожидал всего, чего угодно - от падающего поперек дороги дерева до разбойников в кожаных масках, выскочивших из ближайших кустов, невольно вздрогнул, когда рядом с ним плюхнулся один из рыцарей, выбравшийся из глубины повозки. Женское платье и плащ с капюшоном изменили его необыкновенно, и Годрик не смог узнать, кто это вылез на облучок, нарушив его приказ - не высовываться из повозки до появления разбойников. Маскировка - маскировкой, но если бандиты не совсем дураки, при ближайшем рассмотрении поймут, что таких рослых и неуклюжих женщин просто не бывает.
- Что хотел?
Рыцарь помотал головой.
- А каких болотных жаб ты вылез? Скройся, если не хочешь, чтобы нас раскусили раньше времени!
- Почему - раскусили? - спросил рыцарь, выглядывая из-под капюшона.
Годрик дернулся так, что лютня свалилась и ударилась о подножку, издав жалобный звон.
- А ты здесь откуда?! - бешеным шепотом спросил он, хватая за плечо Эмер, потому что на облучке рядом с ним восседала именно она.
- Из повозки, - она удивленно указала большим пальцем за спину.
- А в повозке ты как оказалась, дочь горгульи?!
